Половина желтого солнца - Нгози Адичи Чимаманда

Анози-старший — в засаленном покрывале, завязанном узлом на шее сзади, — провел Ричарда с Эмекой в свою полутемную, пропахшую плесенью хижину, вдохнул щепотку табаку и начал рассказ. Лет двадцать назад его брат рыл колодец и наткнулся на что-то металлическое — оказалось, сосуд. Там же он нашел еще несколько, выкопал, отмыл и созвал соседей посмотреть. Сосуды были тонкой работы, и всем в них чудилось что-то смутно знакомое, но никто не мог припомнить, где такие делают. Вскоре слух о находках докатился до окружного комиссара в Энугу, и тот велел отвезти их в Лагос, в Департамент древностей. После этого о сосудах долго молчали, его брат дорыл колодец, и жизнь пошла своим чередом. А несколько лет назад приехал белый из Ибадана и начал раскопки. Сперва долго тянулись переговоры — из-за хлева с козами и стены дома, которые надо было снести, — но работа пошла хорошо. Уже настал сезон харматтана,[39]боялись ураганов, и ямы прикрыли брезентом, натянутым на бамбуковые шесты. Нашли немало чудесных вещиц: сосуды, раковины, украшения, фигурки змей, горшки.

— И еще нашли захоронение? — вставил Ричард.

— Да.

— Как по-вашему, оно принадлежало царю?

Анози-старший одарил Ричарда долгим горестным взглядом и запричитал. Эмека засмеялся:

— Отец думал, вы из тех белых, которые знают, что к чему. Народу игбо цари неведомы, у нас жрецы и старейшины. Захоронение, должно быть, принадлежало жрецу. Но жрецы не угнетают людей, как цари.

А сейчас белые поставили над нами назначенных вождей, и эти глупцы величают себя царями.

Ричард извинился. На самом деле он знал, что игбо многие тысячи лет жили республиканским строем, но в одной из статей о находках в Игбо-Укву прочитал, что у игбо, возможно, все-таки были цари, только их низложили. Если на то пошло, игбо низложили даже богов, ставших бесполезными. Ричард посидел немного, пытаясь представить жизнь народа, что смог во времена Альфреда Великого создать изделия подобной красоты и сложности. Вот бы написать об этом, создать что-то свое… Например, фантастический роман, где главный герой-археолог ведет раскопки и в конце концов переносится в прекрасное прошлое.

Поблагодарив Анози-старшего, Ричард собрался уходить. Анози-старший что-то добавил, а Эмека перевел:

— Отец спрашивает, не хотите ли вы его сфотографировать? Все белые, что к нам приезжают, фотографируют.

Ричард помотал головой:

— Нет, извините. Я не взял фотоаппарат.

Эмека засмеялся.

— Отец спрашивает, что это за белый такой? Зачем сюда приехал и что здесь делает?

По пути в Нсукку Ричард тоже задавался вопросом, что он здесь делает, и другим, еще более мучительным, — о чем писать?

Приезжих ученых и художников селили в принадлежавшем университету доме на Имоке-стрит. Обстановка была скудной, почти монашеской, и, оглядев гостиную с двумя креслами, узкую кровать в спальне, пустые кухонные шкафчики, Ричард сразу почувствовал себя как дома. Здесь он сможет работать в тишине. Однако в гостях у Оланны и Оденигбо, когда Оланна сказала: «Твой дом не мешало бы сделать чуточку уютней», Ричард согласился, хотя ему там все понравилось. Он просто хотел заслужить в награду улыбку Оланны — ее внимание льстило ему. Оланна убедила Ричарда дважды в неделю приглашать их садовника Джомо, чтобы тот развел во дворе цветник. Она познакомила Ричарда с их друзьями, показала рынок и нашла самого подходящего, по ее словам, слугу.

Ричард представлял слугу шустрым пареньком вроде Угву, но Харрисон оказался мужчиной средних лет, низеньким, сгорбленным, худым как палка, в просторной белой рубахе ниже колен. Каждый разговор он начинал церемонным поклоном. Сияя от гордости, он рассказал Ричарду, что до него служил у священника-ирландца отца Бернарда и у профессора Ланда из Америки. «Моя готовить очень вкусна салат из свекла», — похвалился он в первый же день, и позже Ричард понял, что гордится он не одним салатом, а искусством готовить свеклу, которая продается лишь в ларьке с заморскими овощами, потому что нигерийцы ее не жалуют. В первый вечер Харрисон подал на ужин вкуснейшую рыбу, а на закуску — свекольный салат. На следующий вечер — темно-малиновое свекольное рагу с рисом. «Это американска рецепт, только места картошка — свекла», — объяснил он, с удовольствием наблюдая, как Ричард ест. На третий день Ричарда снова ждал салат из свеклы, а на четвертый — очередное свекольное рагу, на сей раз ядовито-красное.

— Не надо больше свеклы, Харрисон, — замахал руками Ричард. — Не надо, прошу вас.

Харрисон приуныл, но тут же приободрился:

— Но, сэр, я готовить кухня из ваша страна. Что вы привыкнул с детства, я готовить. Я вообще не варить нигерийская еда, только заморская рецепт.

— А я вовсе не против нигерийской кухни, Харрисон, — ответил Ричард. Знал бы Харрисон, какой гадостью кормили его в детстве — вонючей копченой селедкой сплошь из одних костей, овсяной кашей с мерзкой и толстой, как непромокаемый плащ, пленкой сверху, пережаренным мясом в подливке, с застывшим жиром по краям.

— Хорошо, сэр. — Харрисон стал мрачнее тучи.

— Кстати, Харрисон, вы знаете какие-нибудь травы для мужчин? — нарочито небрежно поинтересовался Ричард.

— Сэр?

— Трава. — Ричард сделал неопределенный жест рукой.

— Овощи, сэр? Я готовить всяка салат из ваша страна очень вкусна, сэр. Для профессор Ланд я готовить всяка-всяка салат.

— Я имел в виду целебные травы.

— Целебные? Идите к доктор в Медицинска центр.

— Мне нужны африканские травы, Харрисон.

— Но, сэр, они плохие, от колдуна. Дьявольска штука.

— Понятно. — Ричард сдался. Можно было догадаться, что к Харрисону, с его страстью ко всему иностранному, и обращаться не стоило. Лучше спросить Джомо.

Дождавшись прихода садовника, Ричард смотрел в окно, как тот сажает, а затем поливает лилии. Поставив на землю лейку, Джомо принялся собирать продолговатые, бледно-желтые плоды зонтичного дерева, что нападали за ночь и лежали на газоне. Ричарда всюду преследовал сладковатый, приторный запах гниющих плодов; отныне этот запах всегда будет напоминать ему о Нсукке. Ричард подошел к Джомо — в руках у того была сумка из рафии, набитая плодами.

— С добрым утром, мистер Ричард, сэр! — поприветствовал его Джомо, как всегда, торжественно. — Если хотите, я отдам вашему слуге. Я не хотел забирать их себе. — Поставив сумку на землю, Джомо взял лейку.

— Не надо, Джомо. Мне они не нужны… Кстати, вы знаете какие-нибудь травы для мужчин? Для тех, у кого не получается… с женщиной?

— Знаю, сэр. — Джомо даже не оторвался от работы, словно с подобными вопросами к нему обращались каждый день.