Англия, Англия - Джулиан Барнс

Помните, два года назад газеты писали о находке в Грассе? — Джефф, очевидно, не помнил. — Книга рецептов в заложенном кирпичом дымоходе? Романтично до полного невероятия. Компоненты и пропорции множества забытых ароматов, записанные кодом, который удалось расшифровать. Каждый был обозначен буквой греческого алфавита, соответствующей перечню в книге заказов, уже находившейся в музее. Рука, бесспорно, одна и та же. И это, э-то-о, — доктор Макс скосил шею в сторону Джеффа, — «Петербург», которым душился аристократ при дворе Царя два столетия назад — и после него никто. Волнует, правда? — Видя, что Джефф не выказывает ни малейших признаков волнения, доктор Макс услужливо подбросил ему сравне-

ние. — Так ученые клонируют животных, которых наша планета потеряла тысячи лет назад.

— Доктор Макс, — произнес Джефф. — Это вы сами от своего «Петербурга» пахнете, как клонированное животное.

— Основные факты, мистер Поло. Вот все, что нам нужно. Вы знаете, как вянут мои уши от каменных топоров и осадочных пород.

— Тем лучше, сэр Джек. — Марк обожал подобные ситуации, когда начальник и подчиненный сходились, распустив султаны, в рыцарском поединке, обожал атмосферу победительного раболепия. Ни шпаргалок, ни документов — лишь комплект кудрявых светло-русых фактов в кудрявой светлорусой голове. Ходить гоголем перед коллегами — однако не забывая ежесекундно измерять изменчивую реакцию начальника. Правда, «измерение» предполагает точность; на деле же в темные туннели капризов сэра Джека углубляешься, как ассенизатор с маломощным фонариком…

— Остров, — начал он, — как подчеркнул две недели назад сэр Джек, представляет собой ограненный алмаз. Другими словами, ромб. Или косоугольник. Некоторые уподобляют его белокорому палтусу. Длина — двадцать три мили, ширина — до тринадцати. Площадь — сто пятьдесят пять квадратных миль. Углы ромба приблизительно соответствуют главным румбам компаса. Когда-то, в дни осадочных пород и каменных топоров, остров соединялся с континентом. Точную дату могу выяснить, но что в дотелевизионную эру — это точно. Топография — компот из довольно-таки красивых меловых возвышенностей и дистопированных бунгало.

— Марк, опять это ложное разграничение Природы и Человека. Я вас предупреждал. А также длинные слова. Ну-ка, повторите последнее, что вы сказали.

— Дистопированные бунгало.

— Как антидемократично. Какой снобизм. Вполне возможно, мне придется позаимствовать это выражение.

Марк знал, что выражение сэр Джек позаимствует непременно и что в данных обстоятельствах это комплимент. А Марк напрашивался на комплименты, словно шлюха. Пока все идет как по маслу. Он вновь подхватил нить повествования.

— В общем и целом местность довольно плоская. Симпатичные утесы. Я предположил, что Комитету будет приятно получить сувенир. — И достал из кармана маленький стеклянный маяк, весь полосатый: внутри, слоями, был насыпан песок разных цветов. — Местный эксклюзив. Из бухты Эйлам. Двенадцать цветов или около того. По-моему, легко воспроизвести искусственно — я имею в виду песок. — Он поставил маяк на стол сэра Джека, приглашая желающих высказаться по этому вопросу. Высказываний не воспоследовало.

— Есть также нечто, именуемое «ущельями», — это такие овраги, где реки, стекающие в море, размывают меловые утесы. Широко использовались контрабандистами videinfra, или, точнее, audiinfra. Флора и фауна: ничего чересчур редкого или вымирающего. Интересная подробность о белках: там водятся только рыжие — остров, понимаете ли, а серые проказницы водный транспорт еще не освоили. Но я даже в страшном сне вообразить не могу, будто из-за белок кто-нибудь решит устроить бучу. О да, сэр Джек, одна слегка дурная новость. — Марк выждал, пока выгнется косматая, черная, расшитая сединой бровь. — Птицы тупики там действительно есть.

— Ну-ка, все вместе, — весело вскричал сэр Джек, — НА ХЕР ТУПИКОВ!

— Правильно, — продолжал Марк. — Что там еще есть? Ага, самый поганый во всей стране капуччино. Я набрел на него в Шэнклине, в одном маленьком кафе на набережной. Если мы планируем создать музей пыток, этот автомат стоит сохранить.

Марк сделал паузу — и почувствовал спиной, как наваливается на него безмолвие. Идиот. Опять облажался. Свою ошибку он осознал раньше, чем успел докончить фразу. Нельзя острить сразу после того, как сострит сэр Джек. Позволительно острить до него, чтобы он мог вас затмить, но отвечать остротой на остроту — уже не подхалимство, но конкуренция. Эх, когда только научусь?

— Что на острове нам пригодится? Все понемножку, я бы сказал, но в то же самое время ничего такого уж экстраординарного там нет. Ничего такого, что при необходимости нельзя будет убрать. Итак. Замок — одна штука. Довольно приятный: валы, башня с воротами, донжон, часовня. Рва нет, но ров — дело наживное. Далее: королевский дворец — одна штука. Осборн-Хауз, как и доложил нам доктор Макс. В итальянском стиле. Мнения о художественной ценности разноречивы. Монархи, с чьими именами связан остров, — две штуки. Карл Первый был заточен в вышеупомянутом замке перед казнью. Королева Виктория жила и умерла в вышеупомянутом дворце. Перспективные, осмелюсь заметить, сюжеты. Знаменитых поэтов, живших на острове, — одна штука. Теннисон. Парочка римских вилл, знаменитые мозаики — мне и более авторитетным специалистам они кажутся несколько грубоватыми в сравнении с их европейскими аналогами. Много дворянских поместий разных времен. Несколько приходских церквей; фрески, энное количество медных мемориальных плит, уйма фотогеничных надгробий. Множество домиков с соломенными крышами, буквально созданных для кафе. Поправка: большая их часть уже используется как кафе, но модернизация не помешает. Из относительно современных зданий стоит упоминания лишь одно — Кваррское Аббатство, около 1910 года, шедевр раннего экспрессионизма, бельгийский кирпич, влияние каталонского, кордовского и клюнийского стилей, а также Гауди, автор проекта — монах-бенедиктинец; как вам известно, подобные сведения я черпаю из Певзнера. Рекомендую приспособить здание для иных нужд.

Что еще? Безусловно, Каусская Регата, как правильно отметил Джефф. Поле для игры в мяч, которым пользовался король Карл. Теннисный корт Теннисона. Один-два виноградника. Утесы Ниддлз. Несколько обелисков и монументов. Две крупные тюрьмы, битком набитые заключенными. Основным занятием, если не считать яхтостроительной промышленности, во время оно была контрабанда. А также провокация кораблекрушений с последующим грабежом. Ныне островитяне переключились на туризм. Как вы и намекали, курорт не для самых денежных людей — в этом старая пословица, что на острове сроду не бывало монахов, лис и адвокатов, абсолютно верна. Теннисон сказал, что за пинту уайтского воздуха можно запросто брать шесть пенсов — хотел бы я получать шесть пенсов или пинту каждый раз, когда мне попадается эта фраза. Могила поэта Суинберна. Бывали наездами Китс и Томас Маколей. Еще Джордж Морленд, если это кого-то интересует. А кто знает X. Де Вер-Стэкпула? Предположения? Словосочетание «Голубая лагуна» никому ничего?… Точно? Так я и думал. Прозаик, житель Бончерча. И все же поведаю вам радостную весть, что X. Де-Вер-Стэкпул подарил Бончерчу пруд в память о своей покойной жене. — Эту последнюю информацию Марк произнес бесстрастно, втайне подзуживая сэра Джека. Усилия не пропали втуне.