Страх и отвращение в Лас-Вегасе - Хантер С. Томпсон

— Можно я возьму?

— Какие вопросы, — сказал я. Он взял ее, встряхнул и вылил все пиво на дорогу между нами. Я улыбнулся, больше не сдерживаясь: «Оно все равно нагрелось». Прямо за мной, на заднем сиденье Акулы, валялось с десяток банок теплого «Бадвайзера» и около дюжины грейпфрутов. Я совсем о них забыл, но сейчас они были вопиющим в пустыне фактом, который никто из нас не мог игнорировать. Моя вина была слишком велика и нестерпима, так что все объяснения бесполезны. Легавый просек ситуацию.

— Ты осознаешь, — начал он, — что преступление состоит…

— Да, — прервал я его. — Знаю. Я виновен, понимаю. Я знал, что это было преступление, но все равно на него пошел. — Я пожал плечами. — Черт, да о чем спорить? Я — преступник гребаный.

— Вот странная реакция, — заметил он. Я уставился на него, впервые заметив, что общаюсь с молодым парнем с горящими глазами, лет тридцати, несомненно получавшим наслаждение от своей работы.

— Ты знаешь, — сказал легавый, — у меня такое ощущение, что тебе надо вздремнуть, — он покачал головой. — Там впереди есть стоянка для отдыха. Почему бы тебе там не остановиться и не поспать несколько часов?

Я тут же понял, какое предложение он мне делает, но по какой-то безумной причине замотал головой: «Вздремнуть не поможет. Я слишком долго был на ногах — три или четыре ночи. Даже не могу вспомнить. Если сейчас засну, то вырублюсь на двадцать часов».

«Боже Мой! — пронеслось в моей голове. — Что я сказал? Этот ублюдок пытается быть человечным: он мог упечь меня прямо в тюрьму, а вместо этого говорит чтобы я вздремнул к такой-то матери. Да ради Бога, согласись с ним: „Да, офицер, разумеется, я воспользуюсь этой стоянкой для отдыха. И не могу выразить, насколько благодарен вам за эту предоставленную мне передышку…“ Но нет, продолжаю настаивать, что если он меня отпустит на все четыре стороны, то я ломанусь напрямик в Лос-Анджелес… Как на духу... но зачем это говорить? Зачем провоцировать его? Время раскрыть все карты еще не пришло. Это Долина Смерти… Кто не успел, тот опоздал.

Конечно. Кто не успел… «Послушайте, — сказал я, указывая на язычок ВИПовской парковки на ветровом стекле. — Я был в Лас-Вегасе, освещал там „Минт 400“. Изумительное зрелище. Все эти мотоциклы и вседорожники носились два дня по пустыне. Вы это видели?» Парень усмехнулся, покачав головой с неким меланхоличным пониманием. Я видел, что он размышляет. Опасен ли я? Готов ли этот легавый к отвратной, невыносимо тягучей сцене, которая непременно должна разыграться, если он меня арестует? Сколько еще внеурочных часов он будет вынужден проболтаться в здании суда, чтобы дать против меня свидетельские показания? И что за монстра-адвоката я на него натравлю?

Юпитеру понятно, а быку?

— О'кей, — сказал легавый. — Сделаем так. Я заношу себе в книжку, что незадолго до полудня я тебя задержал… за превышение скорости при таких обстоятельствах… и посоветовал тебе… с этим письменным предупреждением, — он протянул его мне, — следовать не далее следующей стоянки для отдыха… определенного для тебя как место назначения, так? Где ты собираешься основательно поспать… — он засунул блокнот штрафов обратно за пояс, и спросил, поворачиваясь к своей тачке: «Я выразился ясно?».

Я снова пожал плечами: «А как далеко до Бейкера? Я надеялся остановиться там и пообедать».

— Это уже вне моей юрисдикции, — заметил парень. — Городская черта на два поста дальше от стоянки отдыха. Ты выдержишь столько? — Он противно заулыбался.

— Я попытаюсь. Уже сколько времени хочу заехать в Бейкер. Много о нем слышал.

— Отличный крабовый салат, — заметил он. — С таким подходом, как у тебя, ты наверняка захочешь отведать сухопутного краба. Загляни в «Королевский Обед».

Я кивнул и забрался обратно в машину, чувствуя, что меня изнасиловали. Эта свинья обставила меня по всем статьям и сейчас с полным на то правом будет над этим хихикать — на западной окраине города, ожидая, что я рвану в Лос-Анджелес.

Я вернулся на фривэй и проехал мимо стоянки отдыха вплоть до пересечения, где должен был повернуть направо к Бейкеру. Не успел я приблизиться к повороту, как увидел… О Господи Боже! Это он, тот самый хитчхайкер, которого мы по добрали и затерроризировали по дороге в Вегас! Сворачивая, я сбавил скорость, и наши глаза встретились. Я было махнул ему рукой, но увидев, что он опустил свой большой палец, подумал: «Нет, это лишнее… Черт его знает, что этот парень о нас наплетет когда в конце концов доберется до города».

Ускорение. Моментально убраться с глаз долой. Мог ли я быть уверен, что он меня узнал? Но машину трудно не заметить… И зачем он вообще вернулся обратно на дорогу?

Внезапно в этом богом забытом городке у меня объявилось два личных врага. Легавый из ДПК как пить дать заметет, если я попытаюсь прорваться в Лос-Анджелес, а эта чертова паскудина — хитчхайкер, если я останусь, устроит на меня жестокую облаву: «Хвала Всевышнему, Сэм! Вот он! Тот парень, о котором нам втюхивал малыш! Он вернулся!». Куда ни подайся, везде кошмар — и если добродетельные хищники этого захолустья соберут наконец, все истории воедино… а они соберут, что неминуемо в таком маленьком городке… они душу из меня вытряхнут. Я счастливо отделаюсь, если выберусь из города живым. Злобные аборигены вымажут дегтем, обваляют в перьях и поволокут к воронку — так оно и есть: кризис.

Я промчался через город и нашел на северной окраине телефонную будку, между станцией «Синклер» и… да… «Королевским Обедом». Я заказал срочный разговор за счет абонента со своим адвокатом в Малибу. Он тут же ответил.

— Они засекли меня! — кричал я. — Я попал в ловушку на каком-то вонючем перекрестке в пустыне… Бейкер называется. У меня не так много времени. Эти мудаки сжимают вокруг кольцо.

— Кто?! — воскликнул он. — От твоих слов отдает паранойей.

— Ты — скотина! — продолжал я вопить. — Сначала я влетел с ДПК, а потом нарвался на того пацана! Мне нужен адвокат! Немедленно!

— А что ты вообще делаешь в Бейкере? — спросил он. — Ты получил мою телеграмму?

— Что? На хуй телеграммы. Я попал в беду.

— Предполагалось, что ты будешь в Вегасе, — сказал он. — У нас заказан номер во Фламинго. Я уже собирался отправляться в аэропорт.

Я тяжело осел в будке. Это было ужасно. Звоню своему адвокату в момент чудовищного кризиса, а этот козел удолбался в усмерть — чертов овощ!

— Безмазовый подонок! — провыл я. — Я тебе задницу за это надеру! Все дерьмо в машине — твое! Ты это понимаешь? Когда я закончу здесь давать показания, тебя исключат из корпорации адвокатов!

— Безмозглый гондон! — заорал он в ответ. — Я послал тебе телеграмму! Ты должен освещать Конференцию Окружных Прокуроров! Я все устроил… взял напрокат белый кадиллак с откидным верхом…. Все договорено! Какого черта ты вытворяешь посреди этой ебаной пустыни?

Неожиданно я вспомнил. Да. Телеграмма. Совершенно верно. Я пришел в себя. Вся ситуация мгновенно пронеслась у меня перед глазами.