Три босса для Дюймовочки - Ирис Ленская

снял да рукава закатал, сестру аж передёрнуло, было бы из-за чего! «В татуировках весь, и лохматый, как пёс шелудивый», — охарактеризовала она его, когда мы остались одни. Такое ощущение, что я покойную прабабку сосватать пыталась, у той примерно такие же представления о жизни были!

И почему это молодой мужик в свободное от работы время не может иногда побыть неформалом?! Это же круто, последний тренд!

Мало того что природа-мать фигурой его не обделила, так ещё и руки растут, откуда надо. Стоило мне только заикнуться насчёт соковыжималки, которую ещё утром уронила и из неё половина деталей высыпалась, он тут же принялся собирать: чай не успел остыть, как та снова заработала! 

А ещё я ему пожаловалась, что «Опель» полгода стоит без движения, так и тут no problem! Оказывается, наш директор продаж с закрытыми глазами собирает и разбирает машины, не зря отцу с детства помогал в гараже. И вообще, Дмитрий Черных — технарь по специальности, наш питерский Политех закончил. Такие мужики на дороге не валяются!

Из всего этого я сделала неутешительный вывод: Зойка окончательно помешалась на своём женатике... А жаль... Вот с такими сумбурными мыслями пришлось ехать на работу.

В маршрутке было уютно — место мне досталось удобное, над правым задним колесом. И хоть физику в школе я терпеть не могла, но по опыту знала точно: сиденья над колёсами — самые тёплые. Я прикрыла глаза и, кажется, задремала. Вот остаться бы тут навсегда. Надела бы латексный костюм с кошачьими ушками... мне бы добрая кондукторша коробку поставила под сиденьем, со старыми полотенцами. Пассажиры бы меня знали, приносили бы «Вискас» в пакетиках и сметану в контейнерах. Все бы ломились именно в ту маршрутку, где живёт очарова...

Тьфу! Прекрасную мечту прервал визгливый голос соседки: «Девушка, смотрите, куда заваливаетесь». И очень вовремя! Я чуть остановку свою не проехала...

А так как коробки под сиденьем не обнаружилось, равно как и контейнера со сметаной, пришлось поднимать задницу и вываливаться на улицу... 

...На работе всё было тихо, кроме лысого охранника Володьки в холле никого не обнаружилось, и всё же что-то изменилось с прошлой недели. А-а-а, я широко улыбнулась, глядя на плакаты, с которых смотрели лица двух Борисычей и — бронзовые от загара — трёх важных арабов.

Вон они, голубчики! Ну ничего так, ничего, неплохой материал, надо брать. Что ж, пойду готовиться...

— Доброе утро, Даша, — глубокий голос президента фирмы застал меня врасплох.

— Доброе утро! — я закрутила головой.

Где же он сам?

— Идите сюда. Поднимемся вместе, вы ведь не против? Переодеться можете и у себя, теперь у вас там шкафчик и зеркало.

Ох, глава фирмы, оказывается, тоже в курсе...

— Конечно, благодарю вас! — я поспешила на его голос.

В элегантном сером костюме Ролан Борисович стоял у дверей лифта и улыбался так, словно я уже согласилась выполнить все его сокровенные желания.

— Прошу вас, — он галантно пропустил меня вперёд, на всякий случай придерживая створки кабины.

Шлейф убийственно-знакомого парфюма вызвал лёгкое головокружение, но на этот раз я не собиралась так легко сдаваться и играть по начальственным правилам.

Вошла и встала у противоположной стеночки, стараясь держать голову прямо. Я спокойна как танк, что мне лоб, а что мне фланг...

Мысленно откашлявшись и взяв тембр Монсеррат Кабалье, я принялась за второй куплет, и тут... Мама дорогая!

Земная твердь под ногами дрогнула, пошатнулась... и со скрипом задрожала. Вулкан! Мама, это вулкан, и мы все умрём!

Свет моргнул... и погас. 

Вот тебе и в танке! Допрыгалась. 

Глава 10

Когда я уже поняла, что Везувий из холла не вырос, а просто лифт застрял, то мне стало ещё хуже. Значит, вместо короткой и впечатляющей гибели в пирокластическом потоке нас ждёт медленное трагическое угасание, полное страданий и мучений. Мы постареем, покроемся морщинами и пылью, возможно у меня выпадут волосы и...

И тут я вспомнила, что без воды человек больше трёх дней прожить не может.

Мамочка, как пить-то хочется! Зубы свело, горло пересохло, я не могла произнести ни слова. Воды, кто-нибудь, дайте же мне воды, умира...

И тут большие мужские руки аккуратно легли на мои предплечья. Честно скажу, вопль от неожиданности я сдержала с большим трудом. Видимо, помогло пересохшее горло. А так как орать во всю глотку я явно не собиралась, руки в конец охамели и, поймав, притянули меня к себе. Да что они себе позволяют?! Обе!

И тут лифт тряхнуло. Ой, мама мия! Я отчаянно струхнула, мигом простила руки — обе — и вцепилась в Ролана Борисовича как в спасательный круг. Неси меня, мой командир!

— Даша, спокойно, — не приказал, а попросил мужчина, ласково так. Словно тут не тросик оборвался, а кофе пролился.

Да мне уже всё равно, падать будем вместе... Всяко лучше, чем умереть от жажды. Меня уже вообще ничем не испугать. Я за полминуты успела сгореть в лаве, состариться, умереть от жажды, мне ли бояться легкого полёта с шестнадцатого этажа!

Баам!

Свет, как по мановению волшебной палочки, вспыхнул вновь, но Ролан Борисович и не думал меня выпускать.

— Какой потрясающий аромат... особенный, — прошептал на ухо его тягучий как шоколад голос, — а ваши волосы — чистый шёлк...

Надеюсь, это он не о том, что я успела с головы до ног покрыться сначала горячим, а потом холодным потом. А волосы у меня сейчас и правда впечатляющие. Нечасто увидишь патлы до пояса, бодро стоящие дыбом. Прямо к потолку.

А шеф-то мой, педофил чёртов. Я, между прочим, голову детским шампунем мою. «Легко смывается, не щиплет глазки...» — некстати вспомнилась настойчивая реклама, под воздействием которой я приобрела флакончик на пробу.

Всё с той же шокирующей неожиданностью рука Ролана Борисовича вдруг легла мне на затылок, заставляя поднять голову. Жаркое дыхание обожгло губы.

— Мы... кажется, застряли здесь... — пробормотала я и попыталась увернуться.

Не тут-то было!

— Вот именно, и теперь вы никуда не убежите, мы здесь только вдвоём. Не волнуйтесь, никто не ворвется, не помешает...

А ведь он прав! И сейчас у нас обоих отъедет крыша, он будет брать меня в лифте, и мои крики удовольствия услышат все прибывшие на место аварии спасатели. А потом откроют двери... увидят, что беру шефа я. И окончательно тронутся мозгами.

Мужчина, ещё не представляющий, что его ожидает, снова прижал меня к себе, заключая в