Служанка с Земли: Радужные грёзы - Сирена Селена

С этими словами дверь за князем захлопнулась. Несколько мгновений я стояла, ошеломлённая случившимся, а затем подошла к двери и привалилась к ней всем телом, словно бы это могло меня спасти, надумай князь вновь вернуться в мои покои. Я пребывала в состоянии глубочайшего шока, какой бывает у людей, которые чудом удалось выжить после цунами. Слёз не было абсолютно, я впала в состояние глубокого ступора.

Не знаю, сколько я так стояла, привалившись всем весом к двери, но в какой-то момент почувствовала, что состояние шока начало отпускать. Немного придя в себя, я стала взшлядом искать щеколду на деревянном полотне двери, но всё никак не могла её найти. Лишь небольшая лиана, росшая рядом с дверью, подала мне идею, что донтрийцы используют магию растений, чтобы закрыться изнутри.

– Чёрт! – непроизвольно вырвалось у меня.

Я вновь облокотилась на дверь спиной и бессильно сползла по ней, опускаясь на корточки. Меня всё ещё потряхивало, но я постаралась сосредоточиться на текущей проблеме и заставить мозги работать. Неужели получается, что я даже закрыться изнутри не могу без помощи служанок? Теперь, когда мне стало известно, что Амели и Терани присланы князем Валерном, а не Винсентом, я понимала, что лишний раз к ним за помощью лучше не обращаться. Очевидно, что они будут докладывать князю обо всём, что происходит в моих покоях.

«А ещё ты выбраться из дворца не можешь без чьей-либо помощи», – шепнул мне внутренний голос, напомнив о том, что само здание парит над озером. Накатило ощущение детской обиды на весь мир, когда тебе показывают сладкий леденец на палочке, а вместо этого дают невкусную варёную рыбу.

Несколько минут я сидела, упёршись локтями в колени, и думала обо всём, что случилось со мной с момента моего попадания в этот мир. Каким-то непостижимым образом роскошный радужный дворец из сказки вдруг стал напоминать тюремную клетку, а донтрийский князь, милостиво заступившийся за меня перед придворными – надзирателем.

Ещё какое-то время я сидела и обдумывала сложившуюся ситуацию, а затем дала себе команду прекращать рефлексировать. Решительно поднялась, пододвинула тяжёлую деревянную тумбу к двери, таким образом, её заблокировав, взяла из кабинета острый нож для бумаги и направилась к зеркалу в ванной комнате.

– Ну что, мне пойдёт стрижка каре? – хмуро спросила у своего отражения и без колебаний отрезала длинную прядь цвета горького шоколада почти по самое ухо.

/ князь Валерн Торн из рода Лунный Свет /

Два дня пути до донтрийского дворца князь Валерн Торн упорно старался игнорировать присутствие наглой норгешки, осмелившейся, а самое главное, сумевшей дать ему пощёчину. Всю ночь князь не мог уснуть, ворочался с боку на бок, а в его голове постоянно крутились её резкие слова: «Знаете, может у Вас и нормально спать с кем-то за деньги, но для меня это неприемлемо. Вы меня это не заставите сделать!»

И обиднее всего было то, что эта девчонка не просто даже не планировала спать с Винсентом, она не согласилась этого делать даже за деньги, назвав фамильные драгоценности, за которые готовы были удавиться дочери любого из донтрийских родов, «камушками»! Валерн всё никак не мог понять, в какой момент он сделал в корне неверные выводы об этой девушке, и как он мог так сильно смог просчитаться! Он! Фактически правящий князь уже с полусотню лет, привыкший к всевозможным придворным интригам, видящий людей и их низменные желания насквозь, – и ошибся! Бывшая служанка какого-то лорда без гроша за душой неожиданно повела себя как дочь какого-нибудь древнего донтрийского рода. Она действительно оскорбилась его предложением, её возмущение не было наигранным, слишком яростный огонь негодования горел в её по-кошачьи зелёных глазах. Мало кто был способен удивить Валерна Торна хотя бы один раз, а Эллис Ларвине это удалось сделать уже дважды, если не трижды. Первый – когда смогла подойти к иррису младшего брата, второй – отказавшись от денег, третий – дав ему пощёчину.

К вечеру следующего дня Валерн чувствовал себя окончательно уставшим и вымотанным как поездкой на иррисах, так и собственными мыслями. Привыкший к железному самоконтролю с детства, он не давал себе разрешения даже бросить взгляд в сторону девушки, сидящей за спиной младшего брата. Ни единый мускул на его лице не выдавал его отношения к Эллис, когда Винсент или Лиланинэль называли её по имени. Предвкушая долгожданный отдых, старший князь уснул в шатре, так и не раздевшись, но к его величайшему огорчению, дерзкая зеленоглазая девица смогла проникнуть даже в его сны.

Сны оказались изматывающими, несколько раз Валерн просыпался среди ночи в холодном поту, а на утро чувствовал себя ещё более разбитым, чем когда ложился спать. В этих снах Эллис танцевала у воды полностью обнажённая, и лишь лунный свет ласкал её белоснежную кожу. Она соблазнительно извивалась и громко хохотала, будто бы издеваясь над ним самим. Князю до безумия хотелось до неё дотронуться, он бессильно сжимал руки, пытаясь поймать будоражащее воображение женское тело, но она всякий раз от него ускользала, буквально растворяясь в воздухе от его прикосновений. Пышная грудь с коралловыми сосками и тёмно-каштановые, почти чёрные волосы не давали покоя. Всю жизнь Валерн считал худощавых донтриек с их природной магией и золотыми косами эталоном красоты, а здесь какая-то бездарная девчонка, бывшая служанка в особняке лорда Кьянто медленно и мучительно сводила его с ума.

Весь следующий день Валерн протрясся в седле, стараясь как можно скорее попасть во дворец. А ночью его уставшее сознание подкинуло очередное невыносимое видение. На этот раз Эллис сидела верхом на бёдрах Винсента и сладко стонала, размеренно приподнимаясь и опускаясь, а её восхитительная мягкая грудь колыхалась в такт движениям. Густые тёмные волосы рассыпались по хрупким плечам и спине, прилипли к вспотевшей коже. Один непослушный локон лёг на ключицу рядом с бешено бьющейся жилкой. Девушка издала особо протяжный стон и стала ускоряться, явно приближаясь к пику удовольствия. Её дыхание стало более громким и рваным, а в какой-то момент Валерн разглядел на женской руке то самое кольцо с крупным фамильным бриллиантом.

«А говорила, что никакие деньги тебя не заставят переспать с моим братом», – пробормотал Валерн со смесью облегчения и досады. Облегчения – потому что в который раз убедился, что все женщины имеют цену, досады – потому что до зубного скрежета хотелось оказаться на месте младшего брата. И уже не первый раз. В этот момент девушка вскрикнула особенно громко и откинула голову, забившись в мощном оргазме. Вот только когда волосы полностью были отброшены назад, лицо подёрнулось дымкой, и в обрамлении тёмных локонов Валерн увидел свою жену.

– Вивиэлла?

Валерн проснулся в поту, форма противно прилипла к его влажной спине, но самое ужасное было то, что он слишком отчётливо запомнил из этого кошмара лицо жены с полуприкрытыми от получаемого экстаза веками. Князь думал, что уже давно забыл и простил жене события почти что пятидесятилетней давности, но каким-то причудливым образом сознание проассоциировало отказ Эллис Ларвине с тем неприятнейшим открытием. По всей видимости, недавний ночной разговор и пощёчина от девушки потрясли его не меньше, как бы он это ни отрицал.