Сестры - Кортни Саммерс

Сайлас Бейкер выглядит внушительнее, чем на фотографиях в интернете. Он блондин, как и Марли, но выглядит куда более здоровым, потому что его не особо стесняют затраты на аренду жилья, еду; у него есть на что содержать семью. Сайлас – крупный широкоплечий мужчина, одетый в повседневно-деловом стиле. Под одеждой явно скрываются мощные мускулы. Он какой-то слишком уж лощеный, почти как кукла Кен. Такое ощущение, что если я подойду поближе, то не увижу ни морщинки на его идеальном лице.

Он оглядывает тихую улицу и садится в «мерседес». Я даже не раздумываю, ехать ли за ним или нет, потому что у меня миллион вопросов насчет того, что он собрался делать, и главный вопрос: «Что, блин, вообще творится?» Я тянусь было к ключу зажигания, но потом понимаю, что это привлечет его внимание. Кажется, он пока что меня не заметил. Замерев, думаю, что же делать. Как-то не планировала я сегодня ехать за кем-то по пятам. Я в жизни никого не преследовала. Видела такое только в кино.

«Мерседес» выезжает с подъездной дорожки. Если я не хочу его упустить, придется завести мотор. Смотрю на часы на приборной панели: без пятнадцати семь. Держусь за Сайласом. У меня потеют ладони. Он сворачивает на главную улицу. Там я немного расслабляюсь: впереди появляются другие машины. Видимо, поставщики едут на фермерскую ярмарку. Между Сайласом и мной оказывается еще два автомобиля. Так даже лучше. К тому времени как мы с ним выезжаем на шоссе и оказываемся за городом, мне кажется, что моя машина почти не бросается в глаза, хотя солнце уже высоко и прятаться негде. Мы проезжаем еще около пяти миль, а потом Сайлас внезапно сворачивает на пыльную дорогу, которая будто бы тянется бесконечно и ведет в никуда. Я останавливаюсь на повороте, считаю до шестидесяти, а затем тоже сворачиваю. Мы достаточно далеко друг от друга. Я даже начинаю опасаться, что упущу его из виду, и давлю было на газ, но потом беспокоюсь, что это привлечет внимание, и сбавляю скорость.

По одну сторону от меня – сельскохозяйственные угодья, по другую – непаханая земля. Ощущение, будто я еду на край света. Понятия не имею, что он тут забыл. Его машина сворачивает налево и на долю секунды исчезает. Я чуть было не следую за ней, но интуиция подсказывает, что надо просто сбавить скорость. «Мерседес» припаркован на обочине, напротив которой виднеется дом. Смотрю на него краем глаза и тут же понимаю, что он заброшен.

Сайлас ждет, когда я проеду мимо.

Вот блин.

Я нахожу место для парковки только через милю. Это маленький клочок земли у ворот со знаком «проход запрещен», ведущих невесть куда. Если Сайлас Бейкер потом поедет сюда, то сразу увидит мою машину, но я готова рискнуть. Я заглушаю двигатель, засовываю ключи в карман, выбираюсь из машины и торопливо закрываю дверь. На улице уже жарко. Под вечер воздух наверняка станет таким спертым, что впору будет задохнуться.

Я делаю глубокий вдох и бегу к заброшенному дому. Когда я добираюсь до него, у меня вся рубашка мокрая. Надо принять душ. Вообще-то давно пора помыться, но я подумаю об этом позже.

Я крадусь мимо «мерседеса». Сайласа за рулем не видно. Сердцебиение выравнивается. Не знаю, чего ждать. К дому ведет аллея, но я прячусь в высокой траве и сажусь на корточки. Вокруг меня вьются насекомые. Через пару мгновений они впиваются мне в кожу. Трава щекочет и царапает голени. Я продираюсь вперед, неуклюже переставляя ноги. Чувствую под ступнями сухую землю. В горле тоже сухо. Я прислушиваюсь, но в доме тихо.

Я двигаюсь так медленно, что проходит целая вечность, прежде чем я доползаю до дома. Он весь сгнивший – по-другому и не скажешь. Наверняка ему больше пятидесяти лет. Это двухэтажное здание с застекленным крыльцом, которое вот-вот развалится. Входная дверь едва держится в ржавых петлях, а все окна на первом этаже заколочены – кроме одного пустого проема, в котором отлично видно, что находится внутри. На втором этаже одни разбитые окна. Весь дом покрыт граффити, красивыми и не очень. Джоуи любит Энди. Голая женщина уселась на шпагат между оконными проемами. По низу дома растянулась нарисованная лоза плюща. Сатана с трезубцем. Несколько бдительных глаз. Кэрри ненавидит Лианну. Мудозвон.

Я подхожу к пустому окну и заглядываю внутрь. Внутри еще хуже. Сквозь рассохшиеся половицы пробивается трава. За углом виднеется другая комната, полная мусора.

Сайласа тут нет, но если он сейчас выйдет через переднюю дверь и повернет голову, то сразу же увидит меня.

Я прислушиваюсь. Ничего. Отхожу от окна и начинаю прикидывать, где бы лучше притаиться. Вытягиваю шею, чтобы разглядеть второй этаж, и тут же понимаю: если я не вижу Сайласа, это еще не значит, что он не видит меня. Черт. Нельзя торчать на одном месте.

Я медленно обхожу дом и вдруг слышу, как открывается входная дверь. Позабыв обо всем, я пулей лечу за угол, сажусь на землю и прижимаюсь к стене, как раз когда Сайлас хлопает дверью. Я закусываю губу, чувствуя, как расколотая древесина впивается мне в плечо. Он здесь. Рядом. Тишина повисает такая тяжелая, что я понимаю: Сайлас знает, что он тут не один. Потом раздается громкий возглас:

– Кто здесь?

У него глубокий властный голос. Я просто жду, уперев ладони в землю. Слышу звуки его шагов: один, второй, третий – и наконец осознаю, что, кроме нас, здесь ни души. И если Сайлас Бейкер меня найдет, то никто не услышит моих криков.

Как никто не услышал криков Мэтти в том яблоневом саду.

Траву обдувает легким ветерком. Будто волны бьются о берег. Если я закрою глаза, то увижу океан. Но закрывать глаза я не буду.

– Кто здесь? – спрашивает он еще раз, на этот раз негромко.

Ветер стихает.

Исчезают вообще все звуки.

Опять шаги. Ботинки мягко ступают по земле… пока он не приближается к своей машине. Я даже не смею дышать, пока он не заводит мотор и не уезжает. Посидев на земле еще немного, я медленно поднимаюсь, расправляя онемевшие конечности. Какое-то время я стою, прислонившись к дому, а потом поворачиваюсь к нему лицом.

Что ты тут делал, Сайлас?

Я иду к входной двери и осторожно ступаю на крыльцо, огибая самые гнилые участки. Я медлю, перед тем как взяться за дверную ручку, воображая, будто она до сих пор хранит тепло его прикосновения, хотя это, разумеется, не так. Наконец тяну ее на себя и захожу в дом. Подпрыгиваю от неожиданности, когда дверь с грохотом закрывается за мной. Прижимаю кулак к груди и пытаюсь успокоиться.

Сквозь единственное незаколоченное окно внутрь пробивается совсем немного дневного света. Здесь затхло, пыльно и пахнет гнилью. Я чихаю восемь раз подряд, отчего глаза наполняются слезами и я почти ничего не вижу. Вытираю глаза, щурюсь и начинаю исследовать комнату за комнатой, пробираясь через горы мусора. Я напряжена. Стараюсь не издавать ни звука, но кажется, будто сильно шумлю. Постоянно оглядываюсь, ожидая, что он вернется. Но он не возвращается.

Пока что.

Замечаю на полу банку колы. Если судить по дизайну, она валяется здесь еще с восьмидесятых. Даже если нет, она явно старше меня. Я кружу по комнатам, которые когда-то были кухней, столовой и гостиной и наконец оказываюсь перед лестницей, ведущей на второй этаж. Через разбитое окно на втором этаже пробивается солнечный свет, и я замечаю след от ладони на пыльных деревянных перилах.