Мужчина для амазонки - Мишель Дуглас

– Не говорите глупостей.

– Что такого ужасного вы сделали, а? Кричали на ученика. Даже если бы вы сделали это не по сценарию, кого из нас начальство хоть раз не разделывало под орех? Если принять вашу точку зрения, можно с таким же успехом обвинить Этана в том, что он маленький бездарный недотепа. Я имею в виду, это он уронил поднос с продуктами в кипящее масло. Вот сейчас я кричу на вас, но если вы рванете по лестнице и расшибете коленку, разве это моя вина? Сомневаюсь, приятель.

– Это другое. Мы равны! На программе я был старшим, а этот мальчик…

– О, вот еще одна вещь, которая позволяет мне задрать нос. Вы все время называете Этана мальчиком, а ему девятнадцать лет. Он мужчина, имеет право голосовать и на трудоустройство. Он выбрал работу в шоу. Хотел стать членом вашей команды. Вы стремились к успеху и теперь вините себя в том, что ваши амбиции привели к несчастному случаю. Но вы забыли, что Этан тоже хотел, чтобы шоу имело успех, иначе зачем в нем участвовать. Однако вы не считаете, что несчастный случай – результат его амбиций. Нет, вы считаете, что это не имеет никакого отношения к несчастному случаю. Так? Гораздо проще обвинять себя.

Мака взорвало:

– Проще! Объясните, как это – проще? Каждый день, каждый божий день я борюсь с желанием сесть за руль моей прекрасной машины, спуститься на пляж и ощутить кожей соленую морскую воду, ринуться на кухню, чтобы опробовать рецепт нового блюда, который вертится у меня в голове! – Мак вышагивал перед клумбой. – Целыми днями я как каторжный сижу за компьютером, пишу книгу, которая при моей квалификации не должна составлять особого труда. Но вместо этого я бьюсь с ней, как с врагом, грозящим нанести поражение. Поэтому будьте любезны объяснить, как это может быть проще?

– Это проще, чем взглянуть в лицо последствиям несчастного случая. Это проще, чем попытаться заново выстроить свою жизнь.

Нет у него никакой жизни, пока Этан в больнице. Джо невесело рассмеялась, будто прочла его мысли.

– Вы в самом деле чувствуете такую ответственность за Этана? Тогда это, – она обвела рукой все вокруг, – проще, чем встретиться с Этаном лицом к лицу, проще, чем увидеть, как он борется за жизнь, проще, чем предложить ему по-настоящему дружескую помощь.

Он вдруг почувствовал, как злость куда-то уходит:

– Я знаю из надежного источника, он не желает меня видеть.

– Мать Этана нельзя считать надежным источником, и только идиот может этого не понимать. Вы хоть раз говорили с самим Этаном?

Нет, не говорил. Диана требовала, чтобы он не докучал сыну, оставил в покое. Его могли назвать трусом, но ему не хотелось говорить с парнем, выслушивать его упреки.

«Настоящий мужик пришел бы и извинился», – прозвучал в голове голос Расса. Мак пугливо отшатнулся от этой мысли. Уж лучше сделать все, чтобы не расстраивать парня. Однако он мог разузнать о нем, выяснить, как тот себя чувствует, позвонить арт-директору шоу Терри или одному из продюсеров. Наверняка кто-то из команды знал об этом. Неужели так трудно?

– Последний животрепещущий вопрос. Какое бедствие обрушится на наши головы, если вы прокатитесь на машине, поплаваете или приготовите что-нибудь вкусное?

Не дожидаясь ответа, Джо направилась к дому.

– Значит, вопрос был риторическим?

Вот и хорошо. У него не было ответа.

Джо почувствовала, когда Мак появился в дверях столовой.

– Вы вовремя. Садитесь.

– При одном условии.

– Каком?

– Мы заключим перемирие и пообещаем в ближайший час не орать друг на друга.

Она почувствовала, как тяжесть спадает с плеч:

– Поменяйте час на два и можно считать, договорились.

Уголки его рта приподнялись. Не совсем улыбка, и тем не менее.

– Были проблемы с моим рецептом?

– Вроде нет. Впрочем, как говорится, доказательства ищите в пудинге.

Она ушла за стейками, странным образом нервничая, когда ставила перед ним тарелку.

Мак положил себе картошку и фасоль. Джо уткнулась в свой стейк. Закрыла глаза. О господи, соус просто пальчики оближешь. Надо заказать себе его книгу, как только выйдет.

– Вы передержали свой стейк.

– Попробуйте ваш.

Он попробовал.

– И как?

– Идеально.

– Возможно, для вас – да. Я предпочитаю, чтобы стейк был прожарен как следует, а не сыроват, как вы любите.

– Он не сыроват. Он такой, каким должен быть.

– А соус?

Мак нахмурился:

– Вы держали его на огне чуть дольше, чем надо, он начал расслаиваться.

Неужели?

– Жаль, вы не использовали эстрагоновый уксус и положили в отвар многовато грибов, хотя это заметил бы только опытный дегустатор.

– Мак, расслабьтесь. Лично я в восторге от результата своих трудов, а это самое главное, верно? Я хочу сказать, что люди, которые будут готовить по вашим рецептам, начнут приспосабливать их к своему вкусу. Как я этот стейк.

– Я понял.

– И если почувствуют, что блюдо удалось, они будут счастливы, верно? Миссия выполнена.

– Вы правы. – Никого не интересует, какова объективная оценка его творения по десятибалльной шкале.

– Ну, конечно.

Джо старалась не присматриваться к его губам, не замечать легкого запаха кокоса, исходившего от его волос, которых так приятно было касаться, когда…

Она схватила стакан с водой и выпила его залпом.

– Наверное, я придаю слишком большое значение мелочам.

Впредь надо относиться к этому спокойней.

– Но если целевая аудитория будет довольна, о большем я не могу и мечтать.

Мак вдруг улыбнулся. Сердце Джо встрепенулось, сильно и часто забилось. Сначала ей хотелось, чтобы он улыбнулся, теперь она предпочла бы, чтобы он этого не делал. И почему его поведение так действует на нее?

– Вам удалось приблизиться к пониманию того, чем хотели бы заниматься дальше?

Каждый день за обедом Мак строил предположения по поводу ее будущей профессии.

– Давайте, пощекочите мне нервы.

– Шеф-повар?

– Подозреваю, для этого я должна любить готовить.

– А вы не любите?

– Никогда этим не интересовалась, пока не начала смотреть ваше шоу. Расс заставлял нас смотреть. Но на мой вкус, слишком канительно. И боюсь, вам не удастся обратить меня в свою веру.

– Тогда садовник?

– Довольно приятное занятие на час-другой, но целый день, неделю, месяц за месяцем. Нет уж, спасибо.