Любовь во спасение - Барбара Картленд

— Папа, — не думая, ответила Клеона.

— Тогда сэр Эдвард, должно быть, и впрямь изменился! — изумленно воскликнула герцогиня. — Насколько я помню, у него в голове были одни скачки.

— Давайте посмотрим остальные приглашения, — попыталась сменить тему Клеона.

Ее светлость протянула руку:

— Поди сюда, дитя. — Клеона подчинилась. Длинные костлявые пальцы легли на ее плечо. — Не нужно ненавидеть моего Сильвестра, — тихо заговорила герцогиням — В глубине души он хороший мальчик. Что-то изменило его за последние полгода. Прежде он тоже был идеалистом. Я действительно не знаю, что на него нашло, но я хорошо разбираюсь в характерах и уверена, что у вас с ним много общего.

Клеона не ответила. Она не могла признаться герцогине, что ненавидит ее приемного внука, что считает его беспутным мотом и что его грубость с самого момента ее прибытия непростительна.

На самом-то деле они очень мало видели герцога, чему Клеона была только рада. Девушка знала, что его присутствие будет смущать ее после того, как он застал ее ночью в библиотеке. Тогда она долго лежала без сна. Клеона сознавала, что ей следовало сразу обнаружить свое присутствие. Но и герцог был виноват, что вернулся домой столь отвратительно пьяным.

Еще девушка размышляла о странном поведении графа, который читал письма герцога и другие бумаги, лежавшие на столе. Но потом она убедила себя, что француз делал это в интересах самого герцога. Возможно, он хотел помочь своему другу отвлечься от карт. Каждый раз, когда граф и герцог встречались — а Клеоне казалось, что это происходит все чаще и чаще, — граф много говорил о своей дружбе с герцогом, ну и конечно, о своем желании всячески служить ей.

На балу у графини Мелчестерской француз высказался откровеннее, чем когда-либо прежде.

— Вы околдовали меня, — страстно прошептал он, когда они с Клеоной оставили жаркий и душный бальный зал, чтобы прогуляться по саду. Крошечные мерцающие свечи превратили его в волшебную страну, в укромных увитых зеленью беседках стояли удобные диваны с подушками, чтобы пары могли уединиться, скрывшись от любопытных глаз других гостей.

— Я подозреваю, сэр, что вы говорите это всем, с кем танцуете, — весело ответила Клеона, когда они сели в одной из беседок, увитой жимолостью. Девушка получала удовольствие от флирта с графом. Флирт, решила она для себя, — это приятная игра, нужно только понять ее правила.

— Mon Dieu![23]Как вы можете быть так несправедливы? — спросил граф. — Я тысячу раз говорил, что с той самой минуты, как впервые увидел вас, с моим сердцем случилось что-то странное.

— Судя по тому, в каком прискорбном состоянии все вы были в тот вечер, я думаю, что вы страдали от несварения!

Граф взял ее руку и прижался к ней губами.

— У вас восхитительное чувство юмора. Вы заставляете меня смеяться, но то, что вы произносите своими прелестными жестокими устами, вызывает у меня слезы. Ma foi[24], вы не принимаете меня всерьез.

Клеона попыталась отнять руку, но граф держал ее крепко.

— Мисс Клеона, послушайте меня. Я знаю, в этой стране я изгнанник, человек, чье состояние и поместья были украдены во время Революции, но у меня есть основания полагать, что они будут мне возвращены. Я снова стану богат. Требования моей семьи уже признаны Бонапартом, и наше дело должно слушаться в суде. Поэтому я не совсем безнадежен, и мне не стыдно просить вас оказать мне честь, став моей женой.

Клеона онемела. Она думала, что граф всего лишь флиртует с ней, и даже не сразу поняла, что получила первое в своей жизни предложение руки и сердца.

— Я благодарю вас… — начала Клеона, но граф обнял ее, не давая договорить.

— Нет, не отвечайте мне. Я знаю, я говорил слишком поспешно. Я знаю, что плохо выразил свои мысли, но вы должны поверить мне — я молю вас поверить мне, — я впервые в жизни делаю женщине предложение. Мне не следовало говорить так неуклюже, так похоже на англичан. Я хотел сказать, что люблю вас! Я люблю вас, Клеона, я все в вас люблю: ваше очаровательное личико, вашу совершенную фигуру, ваши руки, вашу манеру смеяться. Я люблю вас, я люблю вас! Сделайте меня самым счастливым человеком на свете и скажите, что вы выйдете за меня замуж.

— Я не могу… — залепетала Клеона, но граф, не слушая, притянул ее еще ближе к себе. И прежде чем девушка успела его остановить, впился губами в ее губы и стал целовать с яростной, безжалостной страстью, не давая Клеоне даже вздохнуть.

Ее первым чувством был страх. За ним пришли гнев и отвращение. Губы графа были горячими и неприятными. Задыхаясь, девушка неистовым усилием отстранилась.

— Нет!.. Нет!.. Нет!.. Не прикасайтесь ко мне! — закричала она.

— Скажи «да», скажи, что выйдешь за меня замуж, — требовал граф. — Я люблю тебя. Я должен сказать это снова, Клеона! Je t'adore.[25]

— Отпустите меня! Немедленно отпустите! — резко приказала Клеона и почти в то же мгновение оказалась свободна.

— Я обидел тебя! Я глупец! Je suis fou![26]Как я мог сделать такое? Я, кто так отчаянно тебя любит? — Огорчение графа было несомненным. — Не сердись на меня, Клеона, — взмолился он. — Я не мог не поцеловать тебя. Ты разжигаешь во мне огонь, которому нельзя противиться! Но мне жаль, что я так поспешил. Я покорнейше приношу свои извинения. Больше я не стану тебя пугать. — Словно чтобы доказать свое раскаяние, граф опустился перед ней на одно колено. — Смотри, я у твоих ног! — воскликнул он. — Прости меня, или я кану в глубины отчаяния.

Клеоне вдруг стало смешно. Все это было так театрально, так не похоже ни на что, с чем она сталкивалась или воображала себе раньше.

— Я прощаю вас, — весело проговорила она, — но вы больше не должны ко мне прикасаться, ибо мне это не нравится, и я убеждена, что герцогиня была бы крайне шокирована, узнай она о вашем поведении.

— Ты не расскажешь ей? — встревоженно спросил граф. — Но ты как следует подумаешь; ma cherie[27], над моим предложением? Я хочу, чтобы ты как можно скорее стала моей женой.

— Я не хочу вселять в вас надежду. Я благодарна за честь, которую вы мне оказали, но мой ответ — окончательное и бесповоротное нет.

Граф застонал.

— Ты не можешь говорить это всерьез! Почему? Что я сделал? Чем оскорбил тебя? Я знаю, я слишком поспешил, но ты меня полюбишь. Такая сильная любовь, как моя, не может не пробудить ответное чувство. Позволь мне надеяться, моя милая Клеона! Позволь мне надеяться, что однажды ты отдашь мне свое сердце взамен того, что ты у меня украла.