Седьмое Правило Волшебника, или Столпы творения - Терри Гудкайнд
Шрифт:
Интервал:
— Помогла тебе в чем? Говори же, девушка!
— Помогли… спрятать меня. Каким-то заклятьем, я думаю. Я тогда была совсем маленькая, поэтому я точно не помню.
— Спрятать тебя?
— От лорда Рала.
Наступило молчание.
— Вы помните? Меня зовут Дженнсен. Я тогда была совсем ребенком. — Дженнсен скинула с головы капюшон, так, чтобы женщина смогла увидеть ее рыжие кудри.
— Дженнсен?.. Я не могу вспомнить тебя, но волосы твои помню. Не часто встретишь такие волосы.
У Дженнсен отлегло от сердца, и поднялось настроение.
— Это было давно. Я так рада, что…
— Я не имею дела с такими вещами, — оборвала ее женщина. — И никогда не имела. Я не накладывала на тебя чары.
Дженнсен онемела от изумления. Она не знала, что сказать. Она была уверена, что именно эта женщина когда-то накладывала на нее заклятие.
— Теперь уходите прочь. Оба.
Дверь начала закрываться.
— Подождите, пожалуйста. Я вам заплачу.
Дженнсен залезла в карман и поспешно вынула монету.
Только протянув ее в приоткрытую дверь, колдунья увидела, что это золото. Женщина некоторое время разглядывала монету, вероятно раздумывая, стоит ли опять вовлекать себя в страшное преступление высшего разряда, хотя перед ней и было сейчас небольшое состояние.
— Теперь вспомнили? — спросил Себастьян.
Женщина перевела взгляд на него:
— А ты кто?
— Просто друг.
— Латея, мне снова нужна ваша помощь. Моя мать… — Дженнсен не могла заставить себя произнести неизбежное и начала по-другому: — Я помню, как моя мать рассказывала мне о вас и как вы однажды помогли нам. Я в то время была совсем ребенком, но помню, что на меня накладывали чары. Их сила с годами иссякла. Мне вновь нужна ваша помощь.
— Но ты обратилась не по адресу, не к тому человеку.
Кулаки Дженнсен сжались. У нее больше не было никаких слов. Она смогла придумать только одно.
— Латея, пожалуйста. Я просто схожу с ума. Мне нужна помощь.
— Она предложила вам приличную сумму денег, — вмешался Себастьян. — Если вы еще раз скажете, что мы обратились не к тому человеку, я полагаю, нам придется сберечь это золото для нужного нам человека.
Латея хитро улыбнулась ему:
— О, я сказала, что она обратилась не к тому человеку, но я не сказала, что не могу заработать предложенные деньги.
— Я не понимаю, — сказала Дженнсен, придерживая плащ у горла, поскольку ее била дрожь.
Латея некоторое время пристально смотрела на гостей, словно желала удостовериться, что они внимательно слушают ее.
— Вы ищете мою сестру Алтею. Я — Ла-тея. Она — Ал-тея. Именно она помогла вам, а не я. Твоя мать, видимо, спутала имена, или ты запомнила неверно. Эта ошибка в свое время была частой. Тогда мы были вместе. Мы с Алтеей одарены по-разному. Именно Алтея помогла тебе и твоей матери, а вовсе не я.
Дженнсен оцепенела от разочарования. Впрочем, она не чувствовала себя побежденной. Существовала еще тоненькая ниточка надежды.
— Пожалуйста, Латея, не могли бы мне на этот раз помочь вы? Вместо сестры?
— Нет. Я ничего не могу сделать для тебя. Я слепа в таких случаях. Только Алтея может видеть дыры в мире. А я не могу.
Дженнсен не знала, что это значит — дыры в мире.
— Слепа… в моем случае?
— Да. Я сказала тебе, что не умею. А теперь уходи! — Женщина начала закрывать дверь.
— Подождите! Пожалуйста! Можете хотя бы сказать, где живет ваша сестра?
Колдунья снова взглянула на полное ожидания лицо Дженнсен:
— Это опасное дело…
— Это — дело, — сказал Себастьян голосом холодным, как ночь вокруг. — И золотая марка — его цена. За марку мы хотя бы должны узнать, где сможем найти вашу сестру.
Латея обдумала услышанное, затем таким же холодным голосом, каким только что говорил Себастьян, сказала:
— Я не хочу ничего общего иметь с делами такого рода. Понятно? Ничего общего! Если Алтея делает такое — это ее беда. Спросите в Народном Дворце.
Дженнсен стало казаться, что она помнит путешествие к женщине, живущей не очень далеко от дворца. Она тогда думала, что это Латея, но должно быть, там жила ее сестра Алтея…
— Но не можете ли вы сказать еще что-нибудь? Где она живет, как мы можем ее найти?
Себастьян положил руку на дверь прежде, чем женщина успела закрыть ее.
— Все это — слишком жалкие сведения. За предложенную плату нам причитается больше.
— Невелика плата за то, что я уже сказала вам. Я дала информацию, которая вам нужна. Если моя сестра хочет испытывать судьбу, ее дело. А вот в чем я не нуждаюсь за любую плату, так это в неприятностях.
— Мы не хотели доставить вам неприятности, — сказала Дженнсен. — Нам только необходима помощь. Если вы не можете помочь, мы благодарим вас за имя вашей сестры. Мы будем искать ее. Но есть еще кое-какие важные вещи, которые я бы хотела узнать. Не могли бы вы сказать…
— Если у вас есть хоть какое-то благоразумие, вы оставите Алтею в покое. Такие, как ты, только приносят нам вред. А теперь вон от моей двери, не то я напущу на вас кошмары.
Дженнсен посмотрела на ее лицо, выглянувшее из тени.
— Кошмар на нас уже наслали, — сказала она и двинулась прочь.
Чувствуя себя модно одетым, Оба шел в своем кепи и коричневой шерстяной куртке по узким улочкам, напевая мелодию, которую услышал, проходя мимо таверны. Перед поворотом на дорогу, ведущую к дому Латеи, ему пришлось пропустить проезжающего мимо всадника. Уши коня повернулись в его сторону. Когда-то у Обы тоже была лошадь, и он любил ездить верхом, но мать решила, что они не могут позволить себе держать лошадь. Более практичным было иметь быков — они делали больше работы, — но с ними особо не подружишься.
Оба шел по темной дороге, и под его ботинками скрипел снег. Навстречу ему прошла какая-то пара. Наверное, тоже ходили к Латее за снадобьем. Женщина настороженно взглянула в его сторону. На темной дороге это было естественно, а кроме того, Оба знал, что некоторых женщин его вид просто пугает. Мужчина, шедший рядом с нею, встретился с Обой глазами, хотя мало кто из мужчин смотрел на него…
Их взгляды напомнили Обе о крысе. Он ухмыльнулся при воспоминании о том, как узнает новые вещи. Кажется, мужчина и женщина подумали, что он смеется над ними. Тогда Оба приподнял перед леди свое кепи. Она в ответ чуть улыбнулась. Это была добрая, ничего не значащая улыбка — так Обе часто улыбались женщины. А он сразу начинал чувствовать себя шутом…
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!