Если настигнет проклятие - Ирина Ирсс

– Значит, вы оба – охотники? – звучит не так обыденно, чтобы сойти за поддержание разговора.

Любопытство явно преобладает над терпеливостью. И мою задумку мгновенно разоблачают. Парни в сотый раз за сегодня переглядываются между собой, словно могут мысленно совещаться, но в итоге Марко качает головой.

– Не оба, только Ник. И то, чисто теоретически. Мы потомки одной из семей, относящихся к членам Совета. И так, как я старший в нашей семье, на данный момент занимаю место лидера.

Мой лоб хмурится.

– Лидера?

Поначалу Марко кивает, но потом оборачивается, чтобы посмотреть на меня, очевидно, лучше распознав тон моего голоса.

– Это ты тоже не знаешь? – удивление переполняет его, так, словно такого просто не может быть. Но… очевидно, что может, я отрицательно качаю головой, и Марко слегка настораживается. – Алек что, не рассказал тебе?

И снова качаю головой, на что Марко всерьёз задумывается, вернув взгляд к дороге. Его скула – это единственная часть лица, что я вижу, но даже по ней могу разобрать, что Марко борется с неверием. Это, как минимум, настораживает.

Неужели, это настолько плохо, что я не знаю, о чём говорит Марко?

Хотя, начнём с того, а что я вообще знаю? Ничего. Узнать, когда у Алека день рождение – вот, что до сей момента являлось моим самым большим достижением. И то, точно не благодаря моим заслугам.

– Так, что значит Лидер? – спустя короткую паузу снова интересуюсь я, когда понимаю, что Марко, скорее всего, забыл, о чём шла речь, отчего-то сражённый моим ответом.

И почему я действительно никогда даже не пробовала выудить из Алека информацию, которая не относилась к подробностям его жизни? Всё, что меня волновало, скрытность Алека. И кажется, таким методом я, сама того не понимая, зациклилась только на этом.

Сейчас же я принимаю предельно сосредоточенный вид, осознавая, что совершенно не то пыталась разузнать, и ожидаю, когда Марко соберётся с мыслями.

– По-видимому, поездка наша будет не из лёгких, – едва слышно бормочет Марко, как бы для самого себя, а затем бросает на меня беглый взгляд через зеркало заднего вида. – Ты уже знаешь, что означает Старейшина для нас?

– Пред-положительно. Старейшины – главные?.. – пробую озвучить то самое предположение и оказываюсь права.

Марко кивает.

– С веками стало сложно договариваться с полубогами, считающими себя всемогущими и непобедимыми. И тогда было принято решение: избрать собственную власть, которая сможет управлять и решать все важные проблемы, касающиеся жизни в мире людей. Таковыми стали десять Альф, выбранных непосредственно нашим народом, по итогам голосования. Но так, как места эти были слишком желанными, а со временем даже появлялись те, кто хотел тоже занять одно из мест в Совете, было так же решено, передавать его исключительно по наследству. – Марко берёт паузу, чтобы бросить на меня ещё один взгляд, оценивающий уровень заинтересованности.

Что являлось абсолютно бессмысленным, я всецело сконцентрирована только на его словах.

– На сегодняшний день всё так и осталось. Совет, по сути, самый главный, но так как всеобщая безопасность в основном зависит от Омег, то было так же решено выбрать из нас десятерых, которые будут непосредственно иметь не менее весомое право голоса. И это место так же, как и у Альф, передаётся по наследству. Например, к Вальховским относится только семья Белинских, а охотники уже под началом одного из них. А наша семья Драговых относится к другому члену совета – Горанских.

Что-что?

Белинских? Я ведь не ослышалась…

Мой рот автоматически принимает чёткое очертание буквы «о», я забываю, что нужно дышать, но Марко всё так и продолжает говорить, не обращая никакого внимания на мой ступор.

– Если со мной что-то случится, то моё место займет Никола. Поэтому пока он – просто охотник.

Мне сложно сейчас думать и концентрироваться. Последние слова Марко я едва могу уловить. Во мне расцветает обида – холодное, дикое чувство, что тянет моё сердце в чёрную пропасть. Самая тревожащая рана снова даёт о себе знать. Алек никогда ничего подобного не упоминал. Но теперь, после рассказа Марко, так много встаёт на свои места.

Тебе позавидовали бы, что с тобой находится Алек. Вот, про что говорил тогда Егор.

Сегодняшняя перепалка с Марко. Ты давно должен был занять его место.

Речь действительно была про отца Алека. Только вот… какое место?

Место – лидера?

Безумие.

Зарываюсь лицом в ладони и незаметно качаю головой, выбрасывая из неё всё лишнее. Эту информацию я обдумаю позже. А сейчас мне нужно ещё больше. Всё, что готовы выложить эти ребята.

Я буквально заставляю себя сжать кулаки и натянуть на выражение своего лица беспечность. Несколько раз моргаю, пытаясь вернуться в реальность, но мои мысли разбегаются, как тараканы на свет. Последнее, что говорил Марко, что место перейдёт Николе.

В голове по-прежнему смутно, поэтому понимаю, что спрашиваю, уже после того, как слова слетают с уст:

– А если с Николой что-то случится? Кто тогда…

Я мгновенно прихлопываю рот, уже готовая выдать, как сожалею, но Никола остаётся собой, несмотря ни на что, – его реакция, как стальной, не прогибаемый металл.

– В нашем случае есть ещё и сестра, – просто отвечает он самым будничным тоном голоса.

Следующего вопроса я не успеваю задать, Марко сам начинает говорить.

– Она тоже обучена для этого. Я лично занимался её подготовкой. Но если не останется никого из наших наследников, то это место просто освободиться для новой семьи. Правда, подобного ещё ни разу не происходило. Всегда находится дальний родственник или тот, кто может временно занимать место, пока следующий наследник не станет готов для него.

Я мгновенно задумываюсь про Алека. Он «ещё не готов» – так называется то, что с ним сейчас происходит? А что будет, когда он станет готов? Что всё это будет значить для наших отношений и будут ли они вообще являться возможными? Нежеланные мысли настойчиво накручивают предположение, что именно по этой причине он ничего мне не говорит. Непонимание его намерений пугает меня, заставляя начать засомневаться в стопроцентности нашего будущего, если конечно, оно вообще могло быть.

Стоп.

Я захожу слишком далеко. Недосказанность не означает недоверия, а отчаяние, с примешанной к нему обидой, творит странные вещи, заставляя засомневаться не в нашем с Алеком будущем. Оно заставляет засомневаться в самом Алеке, которому я всецело доверяю. У него должна быть причина не договаривать мне, и я надеюсь её выяснить.

Снова встряхиваю головой, веря, что это поможет разбавить мрачные мысли. И вновь сосредотачиваюсь на главной проблеме, одурачивающей меня в последнее время – моё незнание. Сколько бы я уже смогла задать правильных вопросов Алеку, зная нужное направление. Капаюсь в голове в поиске того, что мне ещё требуется узнать, чтобы развеять частичное недоумение. Но в голову ничего путного не лезет, тогда я задаю самый простой вопрос.