Мы, домовые - Далия Трускиновская
Шрифт:
Интервал:
– Ну все, все, все, больше не спрашиваю! Я же понимаю! – зачастил он. – Мне бы, конечно, больше продовольствием получить хотелось, но я и на повышение тоже согласен!
– А что? Ты знаешь, где найти Молчка?
– Знаю… – даже не прошептал, а прошелестел тепличный. – Он у нас в сарае живет…
– В сарае? – тут Тришка вспомнил, как в него незримый враг камнями швырялся.
– Ну да, потому сарайный и перебрался в дом! А домовиха его, Молчка, жалеет, еду ему таскает!
– Погоди, погоди! С чего ты взял, будто это – Молчок?
– Так молчит же!
– Молчит, а что еще?
– А ничего боле! Сидит там, как сыч в дупле и носу не кажет! Вот такие дела, гражданин следователь. Молчка они тут, оказывается, прикормили!
Неожиданно пожалованный в следователи Тришка не возражал. Он уже начал понимать, какого нрава здешний тепличный.
Тришкина задумчивость длилась столько, что Корней Третьякович пришел на помощь.
– Мы вот что, Трифон Орентьевич, мы его оттуда выведем и тут спрячем, а когда за тобой Никишка приедет, свяжем и в багажник сунем. Так ты его до города и довезешь.
– Здорово придумано, – одобрил Тришка. Ему страх как хотелось надавать Никишке по шее. И вдруг он вспомнил про ежа.
– Послушай, Корней Третьякович, я в багажнике не один был, там Никишка еще ежа вез. Ему велели вывезти за город и выпустить в лесу. А он до леса не довез – кто-то из здешних ежу посвистел, еж у нас и сбежал. Прямо из багажника.
Вранье получилось чудо какое складное.
– Свистел ему, поди, Тимошка, он умеет. Его тоже из полевых взяли, только давно. Он теплицы и не нюхал! Тимошка, должно, для лешего старался. Еж – это лешего скотинка. Коты, псы – сам понимаешь, наша. Куры еще, вся хлевная живность, кони. А ежи, ужи, жабы, хори – они хоть к дому и прибиваются, а ведает ими леший.
– Так что он ежа к лешему отогнал?
– А кто его знает… Должен был бы, если по правилам. Ну так что? Идем Молчка брать?
Тришка насупился, всем видом являя решимость. Ему не очень-то хотелось шастать по чужому двору в сопровождении тепличного, которому врагами были все, кроме кошки Фроськи. Но и показывать слабость он не мог. Вон Никишка уловил, что повстречал лопоухого – и что вышло?
– Идем! – сказал Тришка. – Веревка-то у тебя найдется?
* * *
Сарай был изнутри страшен – столько всяких железных лап, рогов и закорючек тут имелось.
– Ты не бойся, это культиватор, – сказал тепличный, проводя Тришку под многими железными зубьями. – Сейчас оттуда подкрадемся, откуда он нас и не ждет.
И точно – они зашли в тыл желтой иномарке. А там тепличный погремел кулаком о крашеный бок и отскочил.
Изнутри послышались дребезг и ворчание. Кто-то пробирался по машинным потрохам, лязгнуло, скрипучий голос разразился неразборчивой, но явно гневной речью.
– Гляди ты! Заговорил! – удивился Корней Третьякович.
– Может, и не Молчок вовсе? – предположил Тришка.
– Проверить надобно, – сказал не желавший упускать награду тепличный. – Давай так – я его выманивать стану, ты схоронись. А как он на меня кинется – так и ты на него кидайся! Вдвоем повяжем!
Тришка оценил отвагу тепличного – не совсем бескорыстную, ну да ладно, какая есть.
– Давай, – согласился он и снял с плеча смотанную в кольцо веревку.
Тепличный же снова брязнул кулаком по машине
– Эх, хорош бы день, да некого бить! – заголосил он. – Вылезай, я те язык ниже пяток пришью! Я из тебя блох повыбью, ядрена копалка!
Тришка подивился странной деревенской ругани. Но еще более изумился, услышав ответ.
Отвечено было по-английски, обещано с той же степенью лаконичности, с какой совершить известное действие грозятся по-русски.
– Погоди, Корней Третьякович, – удержал Тришка тепличного от дальнейшего охальства, а сам завопил во всю глотку:
– Хау ду ю ду-у-у!!!
И воцарилось в сарае полнейшее и безупречное молчание.
– Кам аут! – крикнул Тришка. – Не бойся – бить не будем! Ви а фрэндс!
Прежняя угроза прозвучала, но уже не свирепо, а скорее сварливо – засевший в иномарке незнакомец пообещал кое-что сотворить и с «фрэндс».
Тришка некоторое время конструировал в голове ответную фразу. Английских слов до боли не хватало. То есть, он их учил, но они все куда-то подевались.
– Ви кам ту хелп ю! Ту хелп! – заорал он.
Оказалось, что и с «хелп» незнакомец хочет поступить все тем же испытанным способом.
– Чего это ты ему? – спросил тепличный.
– Я ему – друзья мы, мол, не бойся. Он меня – по матери. Я ему – пришли, мол, помочь. Он опять по матери.
– Погоди! А на каком это ты с ним наречии?…
– На английском.
– Так твой Молчок – кто? Шпион?!?
Тришка вздохнул – теперь он уже вообще ничего не понимал.
– Трифон Орентьевич! – воззвал к нему тепличный. – Так ты – кто? Кому служишь?!
– Известно кому служу, – буркнул Тришка. – Инспекторы мы…
– Инспекторы! Кому же ты, лягушка тебя забодай, продался? – проникновенно заговорил Корней Третьякович. – Я думал – ты и впрямь инспектор по жалобам от населения! А ты? Потом думал – следователь по особо опасным! А ты? И что же выясняется? Ну нет! Долго я молчал, а теперь все выскажу!
– Опомнись, Корней Третьякович, – попросил Тришка. – И так башка от мыслей трещит, а тут ты еще со своими дуростями.
– Не отдам Молчка! – вдруг заявил тепличный. – Пошел прочь отсюда! Не отдам – и точка.
– Да тебе-то он на кой сдался? – удивился Тришка.
– Пошел! Кыш!
Подхватилв с утоптанной земли железку, Корней Третьякович погнал Тришку по сараю. Но Тришка оказался провернее тепличного – шмыгнул так и сяк, запутал след, а потом возьми да и подкрадись обратно к желтой иномарке.
И услышал он там такую речь.
– Мистер! Сэр! Как вас там! Выйдите, покажитесь! Дело у меня к вам! Тут демократию гнобят и уже вконец загнобили! Могу жалобу в письменном виде передать! Там все подробно про Елпидифорку, Ефимку, Игнашку, Никодимку, Маркушку, Тимошку и еще домовиху Анисью Гордеевну будет изложено! По-английски я не умею, ну да у вас переведут! И пусть ваши демократы нашим демократам по шее-то надают!
Для пущей доходчивости Корней Третьякович еще стучал по дверцк иномарки жестким от черной работы кулаком.
– Опомнись, дядя! – воскликнул, выходя из укрытия, Тришка. – Кому там в Америке твоя жалоба нужна? У них своих забот хватает.
И на всякий случай обратился еще и к незримому ругателю:
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!