Юрий Гагарин - Николай Надеждин

Гагарин и Комаров в 1964 году.

Задумка была гениальной – первый «Союз» начинал проектировать ещё Сергей Павлович Королёв. Корабль этой серии оснащался стыковочным узлом с герметичным шлюзом, через который космонавты могли перебираться из одного корабля в другой после стыковки.

Собственно, в этом и заключался задуманный в Кремле эффектный эксперимент, не имевший, впрочем, никакого научного смысла. Планировалось, что выведенный на орбиту «Союз» будет совершать обороты вокруг Земли, дожидаясь старта второго корабля. На первом полетит один космонавт (Комаров), на втором – двое. После стыковки космонавты поменяются местами. Экипаж второго корабля посадит первый «Союз», Комаров – второй.

Зачем нужна была эта глупая эквилибристика, впоследствии никто не вспоминал. Второй корабль в космос так и не вышел, первый разбился. Ценой безумства «кремлёвских экспериментаторов» стала человеческая жизнь.

Комаров знал о существующих неполадках корабля (по свидетельству уже упомянутого Вениамина Русаева). Знал о них и Гагарин.

Более того, по рассказу Русаева, Юрий Алексеевич написал большое письмо с изложением сложившейся ситуации. Но все, кто прочитал этот документ, включая и Русаева, подверглись репрессиям…

В этой истории много неясного. Как бы там ни было, но Комаров готовился к полёту с тяжёлым сердцем. Он предчувствовал свою гибель.

Гагарин и Комаров на охоте. 1966 год.

В этом экипаже, как обычно, было два космонавта: основной, которому предстояло лететь, и его дублёр. К тому времени дублёры перед стартом уже не надевали скафандр, а просто присутствовали на командном пункте во время запуска корабля. В обязанности дублёра входит отработка всех действий космонавта, если на борту складывается внештатная ситуация. Так специалистам, обеспечивающим полёт, легче представить суть проблем и найти способы их решения.

В день старта 23 апреля 1967 года Гагарин внезапно потребовал, чтобы его тоже облачили в скафандр. То, что он не полетит в любом случае, было ясно – прежде всего, Комарову. Отказ Владимира Михайловича от полёта автоматически означал бы, что на «Союзе» выйдет на орбиту Гагарин. Этого Комаров даже представить не мог. Он уже был почти уверен, что эта экспедиция в космос завершится трагедией…

И вот – старт. Полёт не заладился с самого начала – на орбите не раскрылись антенны. С перебоями работали тормозные двигатели. Корабль с трудом управлялся.

О запуске второго корабля тут же забыли – космонавтов второго экипажа отпустили по домам.

Проведя все запланированные действия, Комаров 24 апреля по команде с ЦУПа начал снижение. «Союз-1» вошёл в атмосферу. На высоте 7 километров наступил критический момент. На первых кораблях «Восток» именно на этой высоте отстреливался люк кабины и космонавт катапультировался, чтобы приземлиться на индивидуальном парашюте. У «Союза» этой системы не было.

Основной парашют корабля не раскрылся. Комаров включил выброс запасного парашюта.

Друзья и коллеги: Гагарин и Комаров.

Что происходило в последние секунды жизни Владимира Комарова, описать трудно… Существует несколько версий событий (информацию, как водится, засекретили, поэтому однозначной трактовки нет до сих пор). Согласно одной из них, Комаров погиб ещё при вхождении в плотные слои атмосферы, когда основной парашют не раскрылся, а у запасного запутались стропы, что привело к схлопыванию купола. Последними словами космонавта была отчаянная фраза: «Погибаю…»

Согласно второй версии, Комаров жил до момента удара об землю. Понимая, что корабль гибнет, на связь с ним вышел Председатель Совета Министров СССР Алексей Николаевич Косыгин (одна из светлых фигур в советском руководстве). Когда короткий разговор закончился, в глазах Косыгина стояли слёзы. Потом микрофон взяла жена Алексея Николаевича и спросила Комарова, что передать детям…

Есть и третья версия, которая сегодня является наиболее распространённой. Понимая, что всё кончено, Комаров пришёл в ярость. И, не стесняясь в выражениях, высказал руководителям полёта всё, что думал о них, о действиях правительства, о специалистах, выпустивших корабль на старт неподготовленным.

Как бы там ни было, запись переговоров этого полёта не опубликована и сегодня. И мы можем только гадать, как всё происходило на самом деле…

Пилотируемый модуль, раскалённый от трения о воздух, на огромной скорости врезался в землю и вспыхнул. Тело Комарова достали из капсулы чудовищно деформированным и обгоревшим. От человеческой плоти остались лишь угольки.

Ужасный кадр: то, что осталось от Владимира Комарова.

Гибель друга изменила Гагарина. От былой жизнерадостности мало что осталось. Юрий Алексеевич взялся за учёбу в академии – он решил, что обязан получить высшее образование, чтобы пойти по стопам Комарова. Гагарин ощущал ответственность за то, что происходит в отряде космонавтов, поскольку с 13 января 1963 года был командиром отряда.

В марте 1968 года Гагарин получил диплом с отличием и вернулся к работе в ЦПК в качестве заместителя начальника по лётнокосмической подготовке. Своим подопечным Гагарин говорил, что его задача – научить будущих космонавтов хорошо летать. Но при этом сам с горечью думал о том, что теряет квалификацию как лётчик. Должность заместителя начальника Центра подготовки космонавтов исключала лётную практику. Таков был хитрый ход руководства – Гагарина просто берегли, тем более после гибели Комарова.

Однако от судьбы не уйдёшь. И такому деятельному человеку, как Юрий Алексеевич, в тихом кабинете оказалось слишком тоскливо. Он стал добиваться разрешения на возобновление лётной практики. Со скрипом, нехотя, но начальство дало добро. На 13 марта 1968 года был назначен первый полёт с инструктором.

Не стоит думать, что все эти годы Гагарин находился в стороне от процесса космической подготовки как космонавт. Вовсе нет. Он регулярно занимался в ЦПК, готовясь стать одним из участников лунной программы.