Цена ошибки. Вернуть дочь - Татьяна Фомина

Игорь

Смотрел как за Лизой, вошедшей в подъезд, медленно закрывается дверь, и сходил с ума от бессилия что-либо сделать. Показанный ею результат экспертизы убил на месте в буквальном смысле. И весь кошмар, который я так до конца и не пережил, показался мне таким ничтожным по сравнению с тем, что сейчас могла чувствовать она. Со всей злости сжал кулаки и ударил по рулю.

Какой же я был дурак! Слепой, наивный дурак.

Несмотря на сумасшедший день и дебильный вечер, я проснулся рано (едва начал зарождаться рассвет) с ощущением странной тревоги. Никогда не страдал предчувствиями, считая это чем-то нереальным или неопознанным, но тут какое-то упрямое чувство, смутное, но в тоже время настойчивое, терзало душу. Вчера я не стал звонить Лизе, боясь её разбудить, но сейчас испытывал непреодолимое желание услышать её голос, и, не обращая внимания на ранний час (дома, кстати, уже наступило утро), набрал её номер. Телефон любимой был выключен. Лиза всегда следила за зарядом батареи, и неожиданная недоступность сыграла роль красной тряпки, а моя тревога только усилилась. Ещё вчера, после «концерта» Дунаевой, я принял решение вернуться домой сразу после официальной части конференции, но, подгоняемый волнением, тратить ещё день впустую, не хотел совершенно. Вызвал такси и через час был в аэропорту. Поменял билет на ближайший рейс и снова набрал номер Лизы. Тишина.

Как только самолёт прекратил движение, не дожидаясь объявления пилота о посадке, включил телефон, обнаружив два пропущенных звонка с неизвестного номера. Снова позвонил Лизе, но в ответ услышал автоответчик, сообщавший, что аппарат абонента выключен. Начал психовать из-за непредвиденной задержки при проверке, связанной с безопасностью. Пока я мысленно ругал всех и вся, айфон в руке неожиданно ожил. На секунду обрадовался, что звонит Лиза, но увидел на экране тот же неизвестный номер.

– Слушаю.

– Игорь? – уточнил женский голос, показавшийся знакомым.

– Да.

– Это Антонова Людмила Юрьевна.

– А, здравствуйте, Людмила Юрьевна. Странно, что ваш номер у меня не определился.

С Антоновой я созванивался не раз по поводу необходимого оборудования для их отделения.

– Аккумулятор разрядился, пришлось позаимствовать телефон у коллеги.

– Что-нибудь случилось?

– Да, – прозвучал короткий ответ, и последовала небольшая пауза. – Лиза родила.

– То есть как… Когда?

– Буквально час назад. Родилась девочка…

Я пытался переварить радостную новость, не зная, что сказать от переполнявших эмоций. Сразу нашёл объяснения и своему тревожному состоянию – мы с Лизой очень сильно чувствовали друг друга, и выключенному телефону.

– Но…

– Но? Что-нибудь случилось? Как Лиза? – спросил обеспокоенно.

– С Лизой всё хорошо. Роды были затяжными, но она справилась…

– Тогда что? – Я понимал, что Антонова не позвонила бы просто так.

– Игорь, я не знаю, как тебе сказать…

– Людмила Юрьевна, вы можете объяснить, что случилось? – потребовал, начиная нервничать от неизвестности.

– У девочки вторая группа крови.

Я пару секунд тупил, совершенно не догоняя в чём критичность. Из курса школьной анатомии я помнил, что самая лучшая первая группа, но и вторая не сильно от неё отличалась. Вроде там чего-то было меньше. Только и всего.

– И что? – задал вопрос человеку с медицинским образованием.

– Понимаешь, Игорь, у тебя и у Лизы – первая группа.

– И что? – Почувствовал себя неуютно, не понимая, куда клонит собеседник.

– У пары с первой группой крови никогда не родится ребёнок с другой группой крови, – получил ликбез.

– Но у нас же родился… – возразил неуверенно.

– Игорь, такого не может быть. У девочки вторая положительная, значит, у одного из родителей тоже должна быть такая же группа крови. – Людмила Юрьевна пыталась до меня донести то, что я не хотел понимать.

– Наверное, это какая-то ошибка, – предложил вариант.

– Нет, Игорь, ошибки никакой нет, – продолжала настаивать заведующая родильного отделения. – Ты можешь сам приехать и убедиться в этом.

– Хорошо. Я через час буду.

– Через час? – прозвучало несколько удивлённо. – Ты в городе?

– Да. Прилетел буквально минут десять назад.

Тогда я не придал значения, откуда Антонова могла знать, что я отсутствовал, но об этом ей могла сообщить Лиза, а вот о моём возвращении не знал совершенно никто.

Со смешанным чувством смотрел на сморщенное, крошечное создание, которое лежало в кювезе. К Лизе меня категорически не пустили, сообщив, что она спит после родов, а на ребёнка Антонова посмотреть разрешила.

– Игорь, я понимаю, что это не моё дело, но… – Людмила Юрьевна замолчала, наткнувшись на мой предупреждающий взгляд.

– Это мама «посоветовала» вам такое сказать? – спросил в лоб и внимательно следил за её реакцией. Почему-то я был убеждён, что знаю, откуда «ноги растут».

– Игорь, – Антонова сделала вид, что мои слова её очень сильно задели. – Существует врачебная этика, и мне, по сути, совершенно всё равно, от кого Лиза могла забеременеть, но тебя я знаю лично и только поэтому решила нарушить правило. Твоя мать, кстати, вообще не в курсе.

– Я ценю вашу «доброту», но докажу вам, что и медицина может ошибаться. Я могу взять образец для ДНК?

На секунду мне показалось, что глаза Антоновой радостно блеснули, но она их быстро опустила.

– Конечно. Я сейчас всё принесу. – И она вышла.

А я остался один на один с крошечной девочкой, которая спала прижав к себе ножки и спрятанные в царапки ручки. Я не знал, как такое могло получиться, но в измену Лизы я не верил.

Антонова вернулась буквально через пару минут. Она принесла запечатанную упаковку ватных палочек и новый контейнер для анализов.

– Извини, из стерильного ничего более в голову не пришло.

Я взял оба предмета и не представлял, как и что делать. С контейнером понятно, но нечаянно навредить ватной палочкой я боялся. Людмила Юрьевна словно поняла моё смятение.

– Девочка накормлена и спит. Она не проснётся. Если хочешь, могу помочь.

– Я сам.

Вряд ли Антонова владеет навыками фокусника, но то, что она может «по-дружески помочь», допускал. С матерью они были не особо близки, но отношения поддерживали, довольно часто общаясь на людях.