Кукла-любовь - Галина Владимировна Романова

Вспомнив о ней, он неожиданно покраснел. Смущаться было от чего. Любочка вчера вечером после работы, когда он отвозил ее домой, позволила себе такие вольности. Такие!..

– Варианты есть, – догнал его отвратительный голос Нины Ивановны, когда он уже почти скрылся с ее глаз.

– Да, и какие же варианты? – он посмотрел на нее с лестничной клетки, находившейся пролетом ниже.

Игнат снова мысленно послал себя и ее к черту. Себя – за слабость. Снова пошел на поводу ее алчной противности! Ее – за эту самую противность, от которой нет спасения.

– Об этом я пока не могу сообщить никому, – произнесла она, загадочно глядя на него. – Мне нужно кое-что проверить, кое с кем поговорить, чтобы окончательно убедиться.

– В чем, господи! – взревел Игнат, взмахивая портфелем, словно собирался его запустить в нее. – В чем убедиться, Нина Ивановна?!

– В том, что Лариса не сбежала от вас, – ее толстые плечи заходили вверх-вниз.

– А что она сделала? – он поворочал шеей, словно воротник сорочки впился острыми шипами в кожу.

– Она пропала! – с чувством выдохнула Нина Ивановна и погрозила ему пальцем. – И я вижу в этом криминальный след…

Целый день он трудился как каторжный. Любочку отослал – она ездила по клиентам. Ему надо быть сосредоточенным, а ее присутствие расхолаживало, отвлекало. Она все время смотрела на него как-то по-особенному, и от этого ему сразу становилось так душно, что нечем было дышать. И ниже пряжки ремня начинало происходить черт знает что! Он себя за это ругал и даже немножко презирал за такую слабость.

Конец дня принес удовлетворение результатами собственного труда. Игнат с хрустом потянулся, аккуратно сложил все папки, убрал часть в сейф, часть на полки. Смахнул салфеткой несуществующую пыль со стола, глянул на подоконник: там красовалась новенькая кофемашина – подарок руководства к профессиональному празднику.

– А не испить ли нам кофейку? – промурлыкал он, улыбаясь, встал и пошел в сторону окна. Кофемашина была уже заряжена, Любочка с утра постаралась. Наверняка для себя, но он не дал ей возможности кофе попить – сразу отослал. Зато теперь ему не придется даже зерна засыпать, только нажать кнопку. Он с удовольствием наблюдал за отлаженной работой механизма. За финишным этапом, подающим ароматный напиток в чашку.

«Все так и должно быть, – думал Игнат, пробуя крепкий кофе мелкими глотками. – Все должно быть четко отлажено, продумано, тогда и результат не заставит себя долго ждать. Нужный результат. Правильный».

Он поставил пустую чашку на подставку для грязной посуды, снова потянулся и тут же суетливо принялся заправлять рубашку под ремень. Глянул на часы: его рабочий день закончился две минуты назад. Надо было собираться – успеть до того, как Любочка нагрянет в офис. А она могла, хотя он велел ей сразу после выполнения заданий отправляться домой – из упрямства или какого-то еще тайного интереса. Не просто же так она вчера вечером набросилась на него в машине с поцелуями и попыталась залезть к нему в штаны.

Он вдруг почувствовал что-то сродни чувству вины перед Ларисой. Понимал, что это глупо – она не имела права даже упрекнуть его, – но все равно странно устыдился.

Куртка Игната была застегнута почти до воротника, портфель в одной руке, а вторая тянулась к выключателю, когда со стороны стола его помощницы раздались странные звуки: треск не треск, писк не писк, сразу не поймешь.

Он насторожился и прислушался. Тишина, и снова тот же звук. Тут Игнат понял: это телефон звонит, просто поставлен на виброзвонок. Он вернулся к столу Любочки, дернул верхний ящик. Действительно, звонили на ее служебный сотовый телефон, который она по какой-то блажи оставила в кабинете. Он нахмурился и сделал себе пометку в мозгу – отругать ее за это завтра. Взял мобильник в руки, глянул на дисплей, – номер не определился. Звонит кто-то настойчивый. Ответить, нет?

Он зачем-то нажал на зеленую трубку и даже сказать ничего не успел, как в ухе сделалось больно от зловещего шепота:

– Что не отвечаешь, коза драная?! Проблем хочешь?!

Игнат растерянно молчал. Он не был той самой козой, и уж тем более драной. Звонок был адресован не ему, он вообще поступил неправильно, что ответил. Но его молчание было расценено иначе.

– Молчишь?! И правильно, сука, делаешь! Потому что тебе нечего сказать в свое оправдание! А у нас проблемы, поняла?! Большие проблемы! И в этом твоя вина тоже. В общем, надо встретиться и все обсудить. Перезвони…

Человек, чей номер не определился, отключился. Игнат еще какое-то время смотрел на медленно потухающий дисплей, потом встрепенулся и принялся листать журнал звонков, – ничего интересного. Подталкиваемый непонятно каким чувством, он полез в адресную книгу и еле на ногах устоял, почти сразу наткнувшись на номер Ларисы.

Помощница обозвала этот контакт «Ларисочка». В истории общения были входящие и исходящие звонки, сообщений – ни одного. Если его пропавшая жена и его помощница и переписывались, Любочка все удалила.

– Ай да Любочка! – ахнул Игнат, убирая телефон обратно в верхний ящик стола. – Ай да коза…

Первой мыслью было тут же ей позвонить и призвать к ответу, но он передумал. Что это даст? Любочка станет выкручиваться, врать. Ему придется слушать, отсеивать правду от лжи. Толку не выйдет, одна головная боль. Он станет молчать, заставит ее мучиться. Она наверняка просмотрит утром пропущенные звонки на телефон, который оставила в офисе, не имея на это права. Увидит отвеченный вызов, поймет, от кого он, и станет задаваться вопросами: что говорил абонент и услышал Игнат? И это будет для нее гораздо опаснее, чем прямые вопросы.

Да, так он и поступит. А сейчас сядет в свою новенькую любимую машину, поедет в магазин экологически чистых продуктов, купит себе не испорченной производителями еды и остаток дня посвятит отдыху. Он его заслужил. И, может быть…

Может быть, он подумает о том, что набормотала ему спросонья Нина Ивановна сегодня утром.

О каком криминальном следе шла речь во время словесной перепалки? Что она должна проверить? В чем должна убедиться?

Если он захочет, то, может быть, подумает об этом. А может быть, и нет.

– Звонили из области, – не поднимая головы от бумаг, произнес полковник после совещания, оставив Чекалина для беседы. – Кажется, нашлись родственники замученного парня.

Будет продолжение, понял Алексей. Он стоял у двери и молчал.

– Надо будет съездить и тщательно проверить информацию. Лучше поезжай сам, не поручай никому.

– Так точно, товарищ полковник.

Он и не собирался. Дело с мертвой точки не двигалось. Кроме заключения патологоанатома, заверившего всех, что смерть парня наступила в результате болевого шока, у них не было ничего.

– Да, и еще… – добавил тот, отчитавшись. – По следам на одежде и под ногтями, смею предположить, что пытали парня на каком-то скотном дворе.