Готическая коллекция - Татьяна Степанова

— Клим, садись же, тут мы спокойно поговорим, — Марта кивнула на заднее сиденье. По ее тону можно было догадаться, что они с Катюшиным знают друг друга очень давно и дружат. И это Катю сразу заинтересовало. Потому что маленький участковый из Морского мало походил на бойфренда красивой, как топ-модель, девушки, разъезжавшей на дорогих иномарках с престарелым (как показалось в ту минуту Кате) кавалером.

— Вот познакомьтесь — это Екатерина, наша сотрудница из Москвы, оказывает мне помощь в расследовании. — Катюшин сказал это таким тоном, что осталось загадкой — шутит он или говорит правду. — А это Марта Линк и Григорий Петрович Сукновалов.

Екатерина первой вместе со мной обнаружила Ирину Преториус там, на месте происшествия. Ну, да это вы уже знаете, — он покосился на Юлию. Та кивнула и подвинулась на белом кожаном сиденье «Мерседеса», давая им место в машине.

— Вот Григорий всему свидетель, он тебе каждое мое слово подтвердит. — Марта живо обернулась к ним, одновременно энергичным жестом заставляя обернуться и своего спутника. Катя, услышав фамилию Линк, тут же вспомнила, как другой Линк по имени Михель, упоминал о своей родственнице Марте, из-за отказа которой выйти замуж якобы и задумал свести счеты с жизнью Дергачев. Она с любопытством украдкой разглядывала блондинку, размышляя, могла ли та стать предметом столь роковой страсти. Еще сразу заинтересовало то, что в отличие от своего немецкого родственника эта немочка говорила по-русски без всякого акцента.

— Дело очень серьезное, — сказал спутник Марты. — Когда Юля сегодня утром нам позвонила, я сразу сказал Марте, что она должна все вам рассказать. Все, что ей известно; Чтобы не попасть потом в крайне неприятную историю.

— Так ты, значит, была знакома с Преториус? — спросил Катюшин с явным облегчением. — Ты мне сейчас по телефону что-то про клинику вашу говорила… Я не совсем только понял.

«Так вот кому они сейчас звонили из бара, — подумала Катя. — Это они с Юлией вызывали его сюда».

— Клим, она же несколько лет подряд лечилась у моего отца. А муж ее, Алексей Модестович, у профессора Плавского наблюдался с аденомой. А у Ирины были проблемы с гинекологией. Отец ее консультировал, наблюдал, потом оперировал. Диагноз был сложный, но операцию он сделал хорошо, чисто. Короче, все обошлось, — Марта вздохнула, — да мои родители эту семью лет, наверное, десять знают, еще когда сам Преториус директором горторга был.

— А сейчас он вроде большим бизнесменом стал? — осторожно закинул удочку Катюшин.

— Об Алексее Модестовиче и я слыхал, как же. Так это муж ее был? Надо же… — усмехнулся Сукновалов. — М-да, влиятельный человек. Большие дела делает, большими деньгами вертит. Надо же, Марта, — он посмотрел в сторону девушки и улыбнулся, — ты мне никогда не говорила, какие, оказывается, знакомства у твоих родителей.

— Господи, какие знакомства у врачей? Да у отца в клинике весь город лечился, даже военные, хотя у них собственный госпиталь. Мне и в голову не приходило говорить тебе. Ирина наблюдалась у отца довольно долго. Когда она легла на операцию, мы с ней и познакомились. Отец хотел, чтобы я, как лечащий врач, тоже ее понаблюдала, поучилась у него. Мы сблизились, как пациентка и дочь доктора. Ирина, конечно, старше меня, и нельзя сказать, что мы с ней стали близкими подругами, но она была такой человек.., сильный, открытый, так мужественно болезнь свою переносила, а диагноз-то был плохой, мы все это знали.

Короче, я прониклась к ней глубочайшим уважением.

И в последующее время, хотя мы очень редко с ней встречались, я всегда была…

— Встречались вы редко, однако здесь у нас в Морском единственной ее знакомой еще по Калининграду была ты. И ехала она сюда с каким-то свои хахалем потому, что именно ты ее сюда так необдуманно пригласила, — оборвал ее недовольным тоном Сукновалов. — Марта, девочка моя, ты же уже не ребенок, ты должна понимать, насколько вся эта история серьезна. Ты должна рассказать товарищу милиционеру все и по существу.

— Да я их не приглашала в гости! — вспыхнула Марта. — Гриша, с чего ты взял, будто это я ее сюда позвала? Да мы бог знает сколько не общались, с того самого момента, наверное, как я сюда переехала.

Клим, слушай, как все было. Я ничего не скрываю, — она обернулась к Катюшину. — Около недели назад Ирина совершенно неожиданно позвонила мне из Калининграда. То-се, я обрадовалась, конечно. Она спросила, как мои дела? Довольна ли я переменами в своей жизни, что сюда переехала, что клинику оставила, любимую работу? Я сказала, что счастлива, — Марта нежно и застенчиво взглянула на Сукновалова, — и пригласила ее на свадьбу. Но она засмеялась и сказала, что хочет меня повидать раньше. Спросила, много ли сейчас у нас отдыхающих? Я ответила, что почти никого нет. Она сразу оживилась, спросила, не могу ли я снять ей номер в каком-нибудь из здешних домов отдыха. Я хотела сразу же дать ей телефон вашей гостиницы, — Марта посмотрела на курившую Юлию, — но тут она как-то замялась и попросила сначала выслушать ее. Сказала мрачно, что у нее с Алексеем Модестовичем проблемы. Якобы они на грани развода, якобы она совершенно случайно узнала, что у него есть другая женщина. Мол, это был для нее удар, но потом она оправилась, взяла себя в руки. Мол, сейчас и в ее жизни появился мужчина. Но от мужа, хотя они давно уже друг другу чужие, она это скрывает, потому что боится и за себя, и за близкого человека. Мол, у Алексея Модестовича тяжелый, вспыльчивый характер, и в этой истории от него ждать можно всего. Поэтому ей и ее другу приходится всячески скрываться.

Встречаться в городе очень трудно. Там все ее знают, знают мужа… Вот ей и пришла в голову мысль. Короче, она сказала мне так: мужу она скажет, что едет на машине ко мне в Морское повидаться перед моей свадьбой. У него не возникнет никаких подозрений, он, мол, глубоко уважает профессора Линка — моего покойного отца. А чтобы вообще не было никакого повода для пересудов и муж в случае чего не смог ничего узнать, она придумала следующее: она просит меня об услуге. Чтобы я заказала номер в гостинице на свое имя, предупредив, что поселюсь не я с кем-то, а…

Гриша. — Марта посмотрела на Сукновалова, который в этот момент прикуривал сигарету. — Я все это так открыто говорю при всех для того, чтобы ты не подумал… — Марта запнулась и снова вспыхнула. — Чтобы в будущем между нами не возникало никаких недоразумений, чтобы ты не думал, что номер был нужен мне самой, а не… Вот, Юля подтвердит, что все так и было.

— Да-да, Григорий Петрович, все так и было, — как попугай поддакнула Медовникова, — мы с Мартой так и условились насчет номера. Фамилию моей клиентки она мне даже не сказала, они законспирировались вконец. — Юлия насмешливо фыркнула. — Мне, собственно, и фамилия-то была не нужна. Марта обещала, что она свою приятельницу с ее парнем встретит и сама привезет в гостиницу.

— Погоди, Юль, не тараторь, а то у меня голова просто кругом идет, — прервал ее Катюшин, — давайте все по порядку. Значит, номер в гостинице для Преториус и ее любовника заказала ты, Марта, на свое имя?

— Я, я. Не могла же я на ее просьбу ответить: нет, я не буду этого делать!