Истинная для князя тьмы - Айза Блэк

глаза вспыхнули, словно черные ониксы. — Ты показала свою натуру. Продемонстрировала, как играючи можешь нарушить клятвы, — он говорит спокойно, ни капли агрессии, а для меня каждое слово как пощечина, хлесткая, болезненная.

— Смысла нет оправдываться, что сделано, то сделано, — вздыхаю. — Могу сказать, что признала свою ошибку. Но мое раскаяние не исправит ситуацию.

Откровенно говоря, я действительно хотела вырваться и наплевать на клятвы, и знаю, что если мне бы это удалось, угрызения совести меня вряд ли бы мучили. Потому лживое «Прости», спорный помощник в моей и без того патовой ситуации.

— Верно, мы проявляем себя не в словах, а в поступках, Кэрол, — медленный взмах черных длиннющих ресниц. Ни одной эмоции на идеальном лице. Лучше бы обозвал, сразу озвучил уготованное наказание, но нет, он играет на моих нервах, упивается безграничной властью. И ведь мне еще предстоит его просить, сейчас… уже… Во рту пересохло, там пустыня, язык прилип к небу.

— Я благодарна, Сальвадор, тебе за помощь… искреннее, — вкладываю в слова крохи того светлого, что все же испытываю к князю.

— Продолжай, озвучь причину, по которой ты искала встречи, — ощущаю вибрации его ауры, ту энергию, что может сокрушить, стереть в порошок. Голос обволакивающий, чарующий, а за этим бархатом — остро заточенный клинок.

Вампир знает все. Не удивлена. Полагаю, он меня и не искал, не торопил события, выжидал. Он все просчитал, даже не сомневался, что я снова приду за помощью.

Все же я имею очень смутные представления о его возможностях. Если даже будучи запертым в городе, он умудряется контролировать все и менять судьбы на поверхности. В тысячный раз задаю себе вопрос: «Что будет, когда эта непобедимая темная сила окажется на свободе, и у князя не будет ни одного сдерживающего фактора?». Смогу ли я простить себя, что защищая семью, настежь распахнула перед ним врата в наш мир? Страшно, гадко, но отступить я не могу. На кону жизнь моей племянницы, счастье родных.

— Жена моего брата беременна… — запинаюсь, съеживаюсь под его надменным взглядом, — Марго, она не до конца изгнана, ты ведь знаешь…

— Знаю.

— Она уничтожит ребенка, возродится в нем, — когда произнесла это вслух, отчетливо поняла — места сомнениям больше нет. Любая цена за нерожденную малышку будет уплачена.

— Так и будет, — грациозным движением поправляет черную прядь волос. Склоняет голову набок. Даже в этот момент невольно залюбовалась завораживающим совершенством его лица.

— Помоги мне, — шепчу едва слышно.

Наступаю на горло своей гордости, безжалостно ее давлю. Я знала, на что иду. Все верно, правильно, прочь сомнения. Только бы согласился.

— Ты еще не расплатилась за прошлые услуги, — надменно усмехается. — Не слишком ли ты себя высоко ценишь, Кэрол?

Он упивается моментом. Добыча сама приползла к нему в руки. Вижу, как трепещут его ноздри, как вампир с упоением втягивает запах моего отчаяния. Волчица внутри меня прячется, забивается в дальний угол и скулит.

— Я сделаю все, — запинаюсь, глотаю слезы отчаяния, — Даже больше…

Точнее, он сам возьмет все, заставит расплачиваться до конца моих дней. Но это не имеет значения, только бы согласился. Ведь понимаю, что по факту, он спокойно может проигнорировать просьбу. Я итак в его руках, уже должна. Наказание за побег — отказ. Подобного поворот ожидаем и страшнее всего для меня.

— Больше? — вгибает бровь, в голосе появляются томные нотки.

— Да, больше… все что потребуется, — горю в огне своего стыда. — Помогу тебе выбраться, дам свою кровь, выполню другие пожелания… Сальвадор, просто помоги моей племяннице, — ненавижу себя за униженно-молящий тон.

Но не время думать о себе. Не имею права показывать характер, гордость, на кону стоит слишком многое. Жизни близких зажаты между пальцами князя. Смотрю на его руку, вздрагиваю, словно в подтверждение моих мыслей кольцо на его пальце будто оживает, от него исходят огненные нити и опутывают руку вампира, создают причудливый узор на его запястье. И в этих переплетениях мне мерещатся тысячи судеб. Мотаю головой, прогоняю видение. Или это не иллюзия? Лучше об этом не думать, иначе страх поглотит меня полностью.

— Думаешь, меня интересует твое фригидное тело? — взгляд князя прожигает насквозь.

— Уверена, — облизываю губы, смотрю в черную бездну глаз.

Тут лукавлю. Но если он так долго возится со мной, следовательно, что-то его зацепило. Хотя, возможно, сексуального подтекста и нет. А вампирам вообще нужен секс? Сомневаюсь, он же мертв.

Нет выбора. Я сама себя продаю. Предлагаю все, что могу дать. И почему-то мне дико не от самого факта, а от странных ощущений внутри. Не испытываю омерзения от мысли о его касаниях, наоборот, какой-то странный, порочный интерес.

— Что-то слабо ты себя продаешь, — усмехается. В точку попадает, будто в мысли пробирается.

В его взгляде нет желания. Нет чисто мужской заинтересованности. Той похоти, что исходила от самцов. А уж вниманием противоположного пола я никогда не была обделена. Мне бы радоваться, что никто не покушается на мое лишенное чувствительности тело, а во мне растет странная и непонятная обида. Мысли идут вразрез с эмоциями. Логика дает сбой. С ним все летит кувырком.

— Я просто прошу помочь, Сальвадор. Ты прекрасно знаешь, что в подобных вещах я не сильна. И ты прав, мое тело действительно фригидное. Тебе известны причины. Так что если ожидаешь от меня развязного, соблазнительного поведения — это будет лицемерием, — говорю как есть, юлить нет смысла.

На долю секунды он меняется в лице. Странно дергается. Но в следующий миг, эмоции исчезают, словно и не было ничего.

— Тут моя оплошность. Не имели права они к тебе прикасаться. Ненавижу, когда портят мою собственность, — последнее слово полосует по живому.

Он уже давно считает меня своей вещью, персональным атрибутом. И ведь даже не могу возразить. Связана по рукам и ногам, и невидимые путы куда прочнее железных цепей.

— Спасибо, что помог их наказать, — в этот момент ощущаю едва заметный тепловой луч, что метнулся от меня к нему и обратно. Странная связь, что пугает и будоражит, вызывает непонятные и довольно приятные ощущения. — Не откажи и в этот раз, Сальвадор, — пользуюсь моментом мимолетного потепления.

Неожиданно для самой себя хватаю вампира за руку. Переплетаю наши пальцы и пристально смотрю в его глаза, улавливаю, как светлеет тьма, как уходит чернота, радужка отливает золотом.

Это второй раз, когда мы прикасаемся друг к другу. И вместо того, чтобы одернуть руку, прервать контакт, я крепче сжимаю пальцы, волчица внутри меня вдруг оживает и стремится к вампиру, ластится к нему. А меня окутывает его аура, словно невидимый кокон, грудная клетка вздымается, хватаю