Синий мопс счастья - Дарья Донцова

– Господи, – вздохнулафармацевт, – идут в аптеку и сами не знают, чего надо.

– Очень хорошо могу объяснить своижелания: я решила купить средство от головной боли.

– Так я уже два вам предложила!

– Это не то. Сами посмотрите: чистыйпарацетамол. В чем, скажите, разница между препаратами?

– В названии, – спокойно сообщиладевушка, – и стране-изготовителе.

– Наши лекарства лучше, – кипелая, – не помню точно, но в состав «тройчатки» и анальгин и кофеин входят.Ну зачем мне парацетамол? Его теперь везде суют. Хочешь от температуры –парацетамол, от боли – получи его же.

Провизор улыбнулась:

– Ну, понимаете, лекарства всякие бывают,сильнодействующие в том числе. От парацетамола-то вам хуже не станет, лучше,впрочем, тоже. В качестве лекарства от головной боли я, допустим, предложу вамандипал. Наше, отечественное, проверенное средство отличного действия. Ноподходит оно лишь тем, у кого повышенное давление. Вдруг у вас гипотония,глотнете андипал и в обморок завалитесь. А от парацетамола ничего не случится.Все эти нурофены имеют скорее психологическое воздействие, вроде как помогсебе, слопал таблеточку. Имейте в виду, если хотите избавиться от головнойболи, сначала следует установить ее причину.

Я вздохнула, именно такой совет дала мне иКатя.

– Да, надо бы томограмму сделать, тольконикак время не выберу.

Внезапно девушка по ту сторону прилавкапреобразилась, ее хорошенькое личико потеряло сурово-официальное выражение.

– Вообще-то меня Ритой зовут, –неожиданно сообщила она.

– Очень приятно, – удивиласья, – Евлампия Андреевна.

– Вам пятьсот рублей на себя не жалко?

– Ну, нет, наверное.

– Так вот, – улыбаясь, сказалаРита, – мы очень хорошо понимаем, что у женщин времени нет. Сами служим исемью имеем, даром что медицинские работники, анализы идем сдавать, лишь когдаприпечет, а надо раз в полгода диспансеризацию проходить.

– Интересно, бывают ли люди, которыеходят по врачам просто так? – усмехнулась я.

– Случаются, – улыбнулась в ответРита, – в основном иностранцы. Вот они давно поняли: лучше болезнь в самомначале прихватить, а не тогда, когда уже к патологоанатому везут. Значит,слушайте. Вам дико повезло, что в нашу аптеку заглянули, потому что здесьоткрыт новый диагностический центр. Исследование стоит пятьсот рублей,результат выдают сразу, доктор его прокомментирует. Не сомневайтесь, ИринаПетровна – классный специалист, у нас она просто подрабатывает. Мигом установимпричину вашей головной боли, подберем препарат, уйдете от нас здоровая.

– Да? – недоверчиво спросилая. – Прямо так сразу?

– Точно. Здесь установлен супермощныйлазер, проникает прямо в глубь организма, от него ничего не скроется.

– Это долго?

– Пятнадцать минут максимум, простыни унас одноразовые, после процедуры бесплатно угощаем чаем с пастилой! И лицензияу нас есть! От Минздрава!

– Хорошо, – кивнула я, – кудаидти?

– Сюда, – засуетилась Рита и, открывдверь, расположенную между двумя стеклянными шкафами, крикнула: – ИринаПетровна, больная на обследование.

– Отлично, Риточка, – донеслось изглубины аптеки.

Потом послышалось тихое покашливание, и напороге возникла старушка, круглая, как колобок. Маленькая, румянощекая, безвсяких признаков шеи, она была облачена в голубой халатик, достигавший пола. Наносу бабуси сидели очки с толстыми стеклами, вторая оправа болталась на шнурке,аккурат посреди большой подушкообразной груди, третья дыбилась на макушке.

– Где клиент? – поинтересоваласьона.

– Вот, – Рита ткнула в меня пальцем.

– Пойдемте, молодой человек, – синтонацией актрисы Малого театра заявила Ирина Петровна.

– Я женщина, – вырвалось у меня.

Врач медленно сняла очки, спустила с макушкидругие, окинула меня оценивающим взглядом и без тени смущения сказала:

– А теперь и не понять, кто перед тобой.Люди одинаковые стали, джинсы, кроссовки, куртки. То ли мужчина, то ли девушка– и не разобрать.

По узкому коридору мы добрались до просторногокабинета, обставленного со спартанской лаконичностью: стол, два стула, кушетка,накрытая бумажной одноразовой простынкой, и большой аппарат, мигающийразноцветными лампочками. Стену украшал листок бумаги, окантованныйметаллической рамочкой: «Прием ведет доктор наук, член-корреспондент Академиимедицинских электронных средств, невропатолог Ирина Петровна Самойленко».

– Ложитесь сюда, – велеластарушка, – расслабьтесь. Больно ни в коем случае не будет. Рентгенкогда-нибудь делали?

– Конечно.

– Ощущения те же, их попросту нет,главное, не шевелитесь. Единственная неприятность – темнота. Надену вам наголову вот эту симпатичную шапочку.

С этими словами Ирина Петровна нахлобучила намою макушку нечто, похожее на водолазный шлем.

– Лежите спокойно, – донеслось будтоиздалека, – не дергайтесь. Ну, начали.

Послышались щелчки, потом стук и равномерноегудение. Я лежала тихо-тихо, удивляясь тому, как далеко шагнул прогресс. Вотздорово, не надо колоть пальцы и вены иголками, нет никакой необходимостиглотать омерзительные резиновые трубки, спи себе спокойно, а потом узнаешьправду о своем здоровье. Лазер обмануть невозможно. Это ерунда, что ИринаПетровна почти слепая, сейчас компьютер выдаст распечатку, и можно уходить.Дома Катя, наверное, сумеет разобраться.

– Вот и все, – ласково пропела ИринаПетровна, освобождая меня от душного колпака, – ну-ка, смотрите сюда, вотваш мозг.

На экране компьютера появился рядпрямоугольных картинок, внутри которых виднелись расплывчатые пятна.

– Сейчас, сейчас, – нудилапрофессор, меняя очки, – ну-кась, минуточку… э… Что это такое, а? Эточто?!

Я вздрогнула. Есть фразы, которые пациентменьше всего хочет услышать от врача. Согласитесь, очень неприятно, лежа наоперационном столе, уловить слова хирурга, ну вроде таких: «Оперировать нестанем, так зашьем», «Где наши тампоны, вы уверены, что один не остался внутрибольного?» или «Господи, что это у нее такое, никак не пойму?»