Ливень - Николай Малунов

рано или поздно закончится. Мы добываем кое-какую еду снаружи, но это опасно, она может быть заражена. Если с едой вопрос решили небольшими фермами и огородиками, то с водой все сложнее. Конечно, можно выращивать, к примеру, фрукты с большим количеством сока, но не везде ведь их применить можно. Вот, душ, например? Если пустить неочищенную воду, то, попав в раны или рот, можно заразиться. Верно? Верно. А в таких объемах, каких она требуется для Афалин, взять ее довольно трудно. Но и выкинуть людей, оставить их снаружи мы тоже не можем… Люди - это ценный ресурс. Разбрасываться им тоже не стоит, но и переизбыток – это тоже не есть хорошо. Потому и приходится мириться с таким устройством.

С каждым словом капитана Николай все больше и больше начинал путаться в своих чувствах. Ему было горько видеть всех тех, кто обитал в трущобах, но стоило признать, что по-другому – никак. По крайней мере, пока. Возможно, в дальнейшем найдется способ лечить зараженных, так же как и его самого, а то и намного эффективнее, и жизнь вне базы будет безопасной, но главное слово здесь было «возможно». Никто не знал, что будет дальше.

- Прогуляемся? – пригласил капитан Николая, указывая на уборную. – Сок просится наружу.

Парень кивнул. Скрипнув стульями, они поднялись и неспешно направились в сторону туалета.

За дверями его ждало очередное удивление. Чистые кабинки, белоснежные раковины с теплой водой и зеркалом во всю стену… Николай вздохнул, тут даже туалеты чище тех мест, где живут те бедолаги из трущоб.

- Ты извини, что загрузил тебя, - начал капитан, моя руки в раковине, сделав свои дела, – но я посчитал, что тебе необходимо знать о том, где ты живешь… Тут далеко не рай…

- Да я уж понял, - смотрясь в зеркало, медленно протянул парень. – Я так понял, и контраст ты показываешь мне не зря? Мол, смотри, как у нас некоторые живут, ты еще как сыр в масле катаешься? – Капитан бросил хмурый взгляд на парня. – И что-то мне подсказывает, аукнется мне еще эта ваша золотая мышеловка…

Николай хмыкнул, видя, как офицер зло стряхивает капли воды с ладоней. Кажется, он попал в самую точку… Устало вздохнув, он посмотрелся в зеркало. В отражении на него смотрел уже совсем другой человек. На белизну кожи здесь никто особо не обращал внимания, а свои налитые кровью глаза он, по совету капитана, прятал под солнцезащитными очками. Выглядело это, конечно, нелепо, но зато так он не привлекал ненужного внимания. Народ сейчас нервный, подумают еще, что свежезараженный, и, пристукнут ненароком… Щеки уже не были такими впалыми, круги под глазами тоже сошли на нет, а на лысом черепе уже появился короткий ежик волос, но до нормального человеческого вида ему все еще было довольно далеко.

Дверь в уборную скрипнула и открылась. В помещение спиной вперед вошел уборщик. Он катил за собой огромное ведро с водой и швабру. Грязная форма, опущенная голова… Мужчина неспешно прошел мимо умывающихся к дальней кабинке, на которой висела ярко-красная табличка «Не работает». Николай проводил работягу взглядом. Пожилой мужчина с отсутствующим взглядом снял бумажку, открыл дверь и, тяжело вздохнув, закатав рукава формы, полез руками в унитаз устранять засор. Капитан поморщился, недовольно цокнул языком, но почему-то не спешил уходить. Бывший охранник смотрел на работу сантехника, с каждой секундой становясь темнее тучи. Чистый, белый, сверкающий кафель, и в темном углу по локоть в…, он даже не хотел думать, в чем именно, возится неопрятный, уставший мужчина, зарабатывающий себе на кусок хлеба и стакан чистой воды.

- Пойдем, - наконец-то позвал капитан.

Парень тяжело вздохнул, выбросил мокрую салфетку в мусор и двинулся за офицером.

- Вот жжешь, - грустно пробурчал сантехник, когда Николай уже выходил, - инцендент-то какой… - расслышал он перед тем, как дверь за его спиной закрылась.

Парень на мгновение замер, словно ударенный током. Ему показалось, но это слово всколыхнуло что-то в его памяти... Замедлив шаг, силясь вспомнить что-то, связанное с ним, в который раз печально вздохнув, он все же двинулся за уходящим капитаном, чувствуя, как браслеты под камуфлированной курткой, выданной Петровым перед выходом, начали вибрировать, нагреваясь, предупреждая об отдалении от пульта, лежащего в кармане офицера.

***

Следующие два часа экскурсии по «Афалине» капитан рассказывал о том, что случилось с миром за то время, что Николай был «за гранью», как изменилась политика не только между странами, но и внутри них, и о многом другом. За разговором парень более-менее отошел от угрюмых мыслей, в конце концов, Петров был прав: если ты хочешь и умеешь трудиться, а не показываешь свой гонор, крича, что все тебе должны, то жить на базе вполне возможно, и потому выходило, что каждый в этом мире делает свою судьбу сам в меру своих сил, желаний и амбиций.

- А вот и наш сегодняшний финиш, - загадочно улыбаясь, указал офицер на ярко освещенную дверь в конце очередного коридора. – Как на счет немного расслабиться да потрепаться, без званий, так сказать?

- Эм? - не понял Николай, нахмурив брови.

- Пойдем, ща сам все увидишь!

Дверь перед ними открылась, и из-за нее на свободу вырвались звуки ритмичной музыки, льющейся из полумрачного, раскрашенного всполохами огней и фонарей помещения. «Бар» - пришло на ум одно слово, описывающее все происходящее вокруг. «Классный бар» - пришло второе, когда Николай осмотрелся более внимательно.

Большое, просторное помещение, заставленное столиками, со сценой, на которой двигались в такт три роскошные танцовщицы, на глазах избавляясь от своей блестящей одежды. При виде них у парня где-то в животе что-то напряглось, а вечно пьяный звонарь вскочил на ноги и начал присвистывать, крича и требуя немедленно познакомиться с этими малышками.

- Пошли, харэ глазеть, - толкнул локтем его капитан, видя как Николай завис от подобного зрелища, расстегивая свой китель. – Я помню, у тебя давно бабы не было, - он рассмеялся. - Точнее была одна – Чернова… Но если захочешь, потом можешь с девочками уединиться, тут и такие услуги есть, причем легальные, мужиков на базе больше чем баб... Как к выпивке относишься?

Николай, немного смутился от обилия звуков, запахов и мигающего света. Чуть не раскрыв рот, он следовал за своим проводником, не веря глазам и ушам. Настоящий бар с живыми,