Новая Зона. Критерий страха - Сергей Слюсаренко

– У них что, опять обеденный перерыв? – буркнул Протасавицкий.

– Да, боюсь, этот перерыв слишком затянулся, – произнес Андрей, вглядываясь в экран. – Не помню такого, чтобы в ЦУПе бумажки на полу валялись, половина мест отключена…

И вправду, многие мониторы не работали, тусклый и серый от пыли зал ЦУПа казался заброшенным и неуютным.

– А это что? – воскликнул Тимофеич. – Что это?

На экране было хорошо видно, как на один из столов запрыгнула кошка. Обычная беспородная полосатая кошка. Она была возбуждена охотой. Припав на брюхо, кошка всматривалась во что-то, заметное только ей одной, и нервно подергивала хвостом. Потом последовал резкий прыжок, и охотница с мышью в зубах неторопливо ушла из кадра.

– Вот тебе и обед, – протянул командир. Он помолчал и вдруг резко приказал: – Прекратить! Отключи видео, Малахов.

Андрей не стал возражать и выключил трансляцию.

– Так, продолжаем работу, с ЦУПом я сам разберусь, – резюмировал Протасавицкий.

– Я врач местный, – ответил Тимур бесстрастно, как на приеме в участковой больнице. – С чем пришли? Болеете?

Рымжанов почти не изменился. Только в его длинной прическе появилась одна седая прядь и голос стал чуть жестче. И одежда на нем была совсем не такая, какую он предпочитал раньше. Не было ни кожаной жилетки, ни берцов с армированными металлом носками. На Тимуре висел балахон из грубой ткани, который почти скрывал его спортивную фигуру. И ещё Вадим заметил, что взгляд у его друга стал совсем другим, словно в глазах поселилась бездна.

– Да вот, завалили кровососиху, а она с дитём. Вадим не дал его прибить, зря, конечно. Но и не носиться же с ним? Он же жрать хочет, сиську просит. А как вымахает потом, куда его? Я вот подумал, что тебе. – Тимур молча взял из рук Вадима запеленатого ребенка и пошел внутрь дома. На пороге бросил через плечо:

– Не топчитесь тут, заходите, сегодня тут ночевать будете.

– Так нам идти надо дальше, – встревожился Шип.

– Нельзя дальше сегодня. Опасно, – отрезал Рымжанов. – У меня переночуете, места всем хватит.

– Вот как, – печально произнес Шип. – Ну, тогда конечно. А шиншилла твоя наши ботинки не пометит?

– А ты не дразни её, – ответил доктор для опытов, – может, пригодится.

«Константа связи»

У себя в каюте Малахов полностью закрыл наружный обзор. За несколько дней несущиеся мимо звезды в своем круговом танце стали у него вызывать слабое головокружение. Но на рабочем месте, в лаборатории по ту сторону станции, такого сделать было нельзя, шторы были не предусмотрены. Поэтому Андрей просто старался не отрываться от монитора без особой надобности.

Данные с лидара накапливались и систематизировались. Все остальные сенсоры – и в рентгеновском, и в инфракрасном диапазонах – не давали ничего необычного. Никаких данных, отличных от тех, что получали при исследовании близкого космоса с Земли, не наблюдалось. Поэтому сегодня, проверив, что все системы работают штатно, Малахов решил сократить свой рабочий день и проведать в медотсеке своего товарища. Катя сообщила, что Борис уже почти в порядке, заживление идет быстро и он просто тоскует от одиночества и бездействия.

В лабораторию с утра Андрей пошел по кругу, не стал срезать через диаметральный тоннель. Уж слишком ему был неприятен этот переход со скачками притяжения. Но обратную дорогу он решил все-таки сократить. Не столько от того, чтобы выиграть время, а просто чтобы попытаться перебороть свою фобию. Путь до середины переходного тоннеля, с плавным понижением притяжения прошел без происшествий. По привычке Андрей бросил взгляд на сердце станции – пирамидку и двинулся дальше. И тут опять у Малахова появилось странное ощущение. Если раньше он слышал шаги за спиной, то теперь это были не шаги. Словно где-то совсем рядом над ухом тяжело дышала собака. Андрей решил не обращать внимания, никакая собака не могла лезть по скобам радиальных переходов, но постарался как можно скорее добраться до главного тоннеля станции.

– Ну что, несчастный, живот не отлежал? – так Малахов поприветствовал пилота.

Борис лежал уже не под реанимационным колпаком, а на обычной медицинской койке. Плотную повязку на торсе Бориса Катя поменяла на пластырь, который закрывал заживающие раны.

– Отлежишь тут с нашим врачом, – кивнул в сторону Кати Степанов. – Она включила антипролежневую систему, трясет, как на вибростенде. Она хочет, чтобы я себе все зубы повыбивал.

– Вот не надо такое говорить! – возмутилась Катя, которая что-то колдовала с анализами в углу отсека. – Ты не представляешь, какая это гадость – пролежни. А зубы мы тебе новые вставим. Железные!

– Так взяли бы отправили меня туда, где нет гравитации, делов-то!

– Там нет медотсека, хотя в новой модификации станции надо предусмотреть. Никто не думал, что нам придется столкнуться с таким случаем. – Катя вздохнула. – Рваные раны на спине!

– Ой, подумаешь. Пустяки! – бравируя, сказал Борис. – Моего деда как-то медведь порвал в тайге. Вот то раны были!

– Раны не страшны сами по себе, у нас регенерационных препаратов полно. Вопрос в том, что тебя сильно ударили.

– Ну да, это конечно, спасибо тебе, Катюша, быстро меня на ноги поставила, – улыбнулся Борис. – А можно хотя бы сесть? А то в такой позе принимать посетителей мне неловко.

– Пожалуй, уже можно попробовать, – ответила Катя. – Но будет больно, давай я помогу.

– А я что, не могу помочь? – вмешался Малахов.

– Без тебя никак, – сказала девушка. – Ты под левую, я под правую руку, а ты, Боря, старайся нам не помогать, а то будешь напрягаться, это тебе не надо.

Усадить коллегу оказалось не так сложно, но все-таки в один момент Борис чуть крякнул от боли.

– Ну что, рассказывай, что же случилось, когда ты на смену мне пришел. – Малахов сел напротив пилота на круглый вращающийся стульчик.

– Я, вообще-то, уже целый отчет командиру написал, вернее, надиктовал. – Борису явно не хотелось вспоминать. – Спроси у него.

– Да нет, Боря, ты не понял. Мне не отчет нужен. Просто вдруг и я что-то такое слышал. Ведь это моя вахта была. У меня в тот день тоже странные ощущения были.

– Ну, мое ощущение, – пилот показал рукой за спину, – сильно странным не назовешь. Вполне себе естественная боль.

– Хорошо, вот ты шел по коридору…

– Да, шел, все нормально, но тут за спиной такое – топ-топ-топ… Наверное, так в лесу медведь шатун за жертвой ходит. И шаги такие… мягкие.

– Шаги, и как только ты останавливался, они исчезали?

– Так ты читал мой отчет? – Борис удивленно глянул на Малахова. – Чего же тогда спрашиваешь?

– Нет, мне тоже казалось, будто кто-то идет за мной. Но никого вокруг не было.