Кодекс Крови. Книга III - М. Борзых

— В целом, ты прав, — внезапно ответил на мои мысли Комаро, — нас действительно не стоит мерять человеческим мерилом, но и до кровожадного маньяка мне далеко. Меня вполне устраивает наш формат взаимоотношений. Накопители в перспективе могут стать алтарями, верующие стабильно приносят благодать, а ты не требуешь устраивать чудеса по поводу и без. Ну и уж прости, но за тобой банально интересно наблюдать. Давно у нас не было такого занятного персонажа в последователях.

Прекрасно, просто прекрасно. Я, как актер в какой-то дешёвой пьесе, привлекаю внимание божественной публики. Вот уж не знаешь радоваться или расстраиваться такому обстоятельству.

— Радуйся, — снова однозначно ответил на мои мысли покровитель, — очень мало людей небезразличны богам, ещё меньшее их количество может похвастаться положительным интересом, который в критической ситуации выливается пусть и в незначительную, но помощь. Так что лучше уж быть шутовским любимцем у богов, чем опальным изгоем, — Комаро замолчал, я думал, что на этом наша беседа закончилась, но нет. — Ах ты ж блоха прыгучая, — выругался бог, — координаты опять изменились. Ничего не понимаю! Как такое возможно?

— На какие?

Узнав новые вводные, я опешил. Координаты были в Южной Америке на побережье Тихого океана, в ещё одной пустыне. Это вообще как? Кто-то изобрёл телепорт, причём такой дальности, чтобы перепрыгнуть через половину земного шара?

— Опять исчез! — взорвался возмущениями Комаро.

— Может, на изнанку ушёл? — сделал я единственное возможное предположение.

— Не знаю, но теперь попробую отследить, — буркнул бог, но тут же спохватился, — ах да, поздравляю с помолвкой! Мне бы лучше, чтобы вы сразу женились да детей плодили, но и так неплохо.

— Тогда сразу ещё один вопрос, если уж затронули семейный планы, — решил я взять быка за рога или комара за жвала, — насколько критично, чтобы Светлана переходила в мой род, меняя покровителя? Она интересна для меня в том числе и как сильный целитель, который имеет обширный резерв магии за счёт родового дара. Со сменой рода этот резерв уйдёт.

Комаро некоторое время молчал, но всё же ответил:

— А что с детьми решили?

— Те будут Комарины без вариантов, — озвучил я некоторые пункты договора о заключении помолвки.

— Ну, вот опять всё у тебя не как у людей, — буркнул Комаро, — по-хорошему, я должен был требовать, чтобы супруга главы рода переходила под моё покровительство, но с учётом твоей ситуации, когда последнее поколение Комариных скосили напрочь, наличие высокорангового целителя — один из приоритетов выживаемости рода.

— Разрешаешь? — я с надеждой уточнил результат божественных размышлений.

— Скажешь, что это будет мой подарок на свадьбу, — неохотно согласился покровитель, — но за это она должна будет родить на одного наследника для Комариных больше, чем оговорено в ваших бумажках.

Я кивнул, мысленно обещая озвучить условие и внести соответствующую корректировку в документы. Да уж, не думал, что у богов идёт такая борьба за каждого верующего, ну или просто мне попался такой расчётливый покровитель, не лишённый, однако, рационального мышления и участливости. Что-то мне подсказывает, что большинство богов живут по принципу: «Проблемы рыбёшек океан не волнуют», но мне здесь крупно повезло.

На этом наша беседа с Комаро завершилась, а я обратился к Агафье:

— Нужно будет внести изменение в договор в части сохранения покровительства Подорожника для Светланы в обмен на увеличение на одного количества совместных отпрысков.

— Это плохая идея, — осторожно выразилась баронесса, — родить-то она хоть десяток родит, Подорожников уж позаботится о сохранности жизни и здоровья дочери и внуков, а вот благословение Комара такой брак может не получить. Общепринятое правило, что супруги глав рода переходят под покровительство бога супруга. Я понимаю, что ты хочешь оставить Светлане выбор, но это только навредит роду.

Кованные ворота распахнулись, впуская наш автомобиль на территорию особняка Подорожниковых. Я смотрел на откровенно беспокоящуюся обо мне и роде Комариных вдовствующую баронессу. Как бы она ни относилась к своему покойному супругу, но меня она воспринимала как семью и искренне заботилась в меру собственного опыта и возможностей.

— Комар дал разрешение, — не стал томить ожиданием Агафью, наблюдая за реакцией на мои слова. Баронесса открывала и закрывала рот, словно выброшенная на берег рыба, не в силах поверить, что бог сам дал разрешение в таком принципиальном вопросе. Немного оправившись от удивления, Агафья произнесла:

— Я не знаю, что ты пообещал ему за такое, но теперь Подорожникова за тебя замуж побежит без оглядки, я уверена.

— Вот и посмотрим. Ещё четыре года обучения впереди, — я не был настроен так оптимистично, как Агафья. Опыт подсказывал, что чувства глубокой благодарности и уважения друг к другу хоть и являлись хорошей базой для отношений, но всё же всухую проигрывали элементарной страсти, приправленной бурными всплесками гормонов.

Хотя, если задуматься, никто не мешает мне воровать невесту и доводить её до исступления эротическими играми, чтобы ей некогда было даже думать о ком-то ещё. Для подобных вылазок совершенно не обязательно быть студентом академии, достаточно находить время для невесты. Вот с этим было уже сложнее, но я всё же надеялся, что рано или поздно расквитаюсь со всеми обязательствами и заживу обычной нормальной жизнью. На левой руке заныла сдерживающая печать, будто напоминая, что долги у меня остались не только в этом мире, но и в прошлом.

* * *

Договор о заключении помолвки прошёл штатно. Юристы со стороны Подорожниковых зависли только на приписке, сделанной мною собственноручно, про сохранение невестой исконного бога-покровителя в браке. На этом месте брови вверх поползли и у Бориса Сергеевича, и у Светланы. Про увеличение оговорённого количества наследников я также упомянул, но это не вызвало совершенно никакого ажиотажа. А уж когда Светлана открыла шкатулку с рубиновой парюрой, то она, кажется, даже побледнела.

— Я вхожу в свиту Её Императорского Высочества Марии Петровны, — с грустью произнесла она, — мне не дозволено носить такие украшения, кроме личных событий.

— На свадьбу вас ждёт совершенно иной подарок, моя дорогая, — светло улыбнулась Агафья, — а пока, если желаете, можем устроить торжество по случаю помолвки, где вы будете очаровательно смотреться в этой парюре, и никто не сможет вам указывать. Мы возьмём на себя все расходы.

Светлана переводила неуверенный взгляд с украшений на отца, затем на меня и Агафью, не решаясь принять какое-либо решение. Не знаю, что творилось у неё в голове, но лекарка внезапно захлопнула крышку шкатулки и выпятила упрямо подбородок.

— Украшения — это очень ценно для меня, но гораздо ценнее оплата обучения в академии. Можно ходить разряженной в пух и прах, но жить в золотой клетке, а можно не выпячивать собственный достаток, но делать счастливыми близких людей, — Светлана подошла ко мне и поцеловала в губы, крепко, жарко, искренне, совершенно не скрывая собственных чувств. Я ответил на поцелуй, не позволяя ничего лишнего на глазах у отца невесты, но мой взгляд и губы обещали гораздо больше.

— Позвольте, я украду собственную невесту? — я подмигнул Борису Сергеевичу, ибо заранее спланировал подобный поворот событий. Невежливо оставлять девушку без романтического свидания в день её собственной помолвки. Подорожников не возражал, и мы со Светланой сбежали.

Автомобиль за полчаса домчал нас до лётного поля, где Ксения Белухина на своём дирижабле обеспечила нам уединение и романтику. Мы летали над столицей. Кажется, даже погода пошла нам навстречу. Дождь прекратился, редкие тучи ушли за горизонт, освобождая вечернее небо.

Романтический ужин, букеты цветов и игристое вино расслабили Светлану, она заразительно смеялась и шутила. Такой я её видел впервые. Счастливой. Эта собранная боевая девушка умела улыбаться и радоваться жизни, чем нравилась мне ещё больше. К полуночи мы вышли на закрытую палубу дирижабля, стенка которого вдруг стала прозрачной. В небе расцветали бутоны фейерверков в честь невесты, озаряя всё вокруг яркими вспышками. Мы целовались, как безумные, хохотали и кружились, упиваясь нашим маленьким личным счастьем.

Возвращая Светлану в отчий дом, я шутливо чмокнул девушку на прощание в нос, на что получил неожиданный ответ:

— Миш, я впервые видела тебя таким расслабленным, весёлым и счастливым! Ты словно другой человек. Мне кажется, до этого я влюбилась в сильного волевого мужчину с понятиями чести и внутренним стержнем, а сегодня потеряла голову от молодого парня с шикарным чувством юмора, умеющего слушать и слышать! — Светлана прижималась ко мне всем телом, обнимая за талию руками, — и на меньшее я теперь не соглашусь. Мне нужны оба этих человека!

Я улыбнулся, крепче прижимая к себе девушку. Моя невеста даже не представляла, насколько близка оказалась