Стальной мотылек - Владимир Колычев

— А за что Скачков сидел?

— Да человека они похитили…

— Кто, они?

— Ну, банда у них была. Они там с бизнесменами работали, которые сырье на экспорт гнали. В долю к ним входили, гешефт на этом делали. Кто не соглашался, тех к ногтю. И еще камушки за бугор толкали, рыжье, ну, золото, в смысле. Хорошие деньги на этом делали. Рома за камушки сел. Он сел, а Скачков остался. Дело налажено, схемы работают, деньги сами в карман стекаются. Ну, проблемы возникали, не без этого… Что, интересно? — усмехнулась Лида.

— Ну, есть такое, — кивнул Семен.

— Там такие дела были, что без ста грамм не разберешься.

Панарина похоронили на днях. И завещание вскрыли, и слонов раздали. Большую часть панаринского состояния унаследовал его сын, а вместе с ним и Лида. Кое-что досталось матери Панарина и его сестре… В общем, Лида внакладе не осталась.

Сын ее сейчас в школьном пансионате. Она его сейчас даже на выходные не забирала. В принципе, все правильно. Нельзя ему в доме, где все еще в трауре. Все, кроме самой хозяйки…

— А поехали к тебе! — неожиданно предложила Лида.

Семен пожал плечами. Не хотелось бы ему сегодня быть с ней, настроения нет. Но ему нужно было поговорить с ней. Уж очень интересную тему она подняла.

— Ну, можно… — согласился он.

Коньяк на столе, легкая закуска, фрукты. С этим без проблем. А вот боевого настроения нет. Но Семена это не очень-то и смущало. Как-то не страшно было опозориться ему перед Лидой.

Она не заставила себя долго ждать. Приехала к нему в мотель, ураганом ворвалась в номер. Он и опомниться не успел, как она оказалась у него на коленях. Но Семен потянулся к бутылке, и ей пришлось встать.

— Сколько тебе лет? — спросил он.

— Э-э…

— Есть восемнадцать?

— Ну-у…

— Восемнадцать есть, а все равно с тобой нельзя. Посадить могут, — усмехнулся он.

Эта отговорка и ему самому казалась неубедительной. После смерти Панарина это не первая их с Лидой встреча в интимной обстановке. Все равно они уже на прицеле у следователя. Завтра уже придется давать объяснение. А, может, и за решетку отправят — за связь с совершеннолетней Панариной…

— Нельзя, — кивнула она. — Но если очень хочется, то можно…

— А все-таки, сколько тебе?

— Двадцать пять…

Семен кивнул. Именно настолько Лида и выглядела. Ни больше ей не дашь, ни меньше.

— Мне только шестнадцать лет должно было исполниться, когда мы с Ромой познакомились… Он тогда только-только из тюрьмы вышел, а я вся такая юная… Ему тридцать шесть было, столько, сколько и моему отцу.

— И как у вас это вышло?

Будь этот вопрос праздным, Семен бы не стал озвучивать его. Но ему нужно было знать, как Лида относилась к этому, надо полагать, не самому приятному событию в своей жизни. Может, она возненавидела Панарина. Может, пронесла эту ненависть через всю свою жизнь до рокового выстрела, который сделал ее вдовой. Может, она и заказала собственного мужа…

— Ну, насилия не было… — покачала она головой. — Хотя и желания тоже, во всяком случае, с моей стороны. Проблемы у меня были, а тут Рома. Он меня тепленькой взял. Рестораны, бутики, шубу мне купил… Короче, у меня голова кругом пошла. Ну, через постель и прокрутила… Думала, он меня бросит, а нет, женился…

Семен усмехнулся про себя. Видно, Лида все-таки затаила злость на Панарина. А потом и рога ему навесила… Ветвистые рога он унес в могилу.

Антонина пыталась узнать точное число ее мужчин, но Лида не дура, она призналась только в тех связах, в которых ее уличил Панарин. Ну, еще набросила парочку мужичков для приличия…

Но ни с кем из бывших любовников она связь не поддерживает. За исключением Семена. И еще со Скачковым у нее могло быть, хотя вряд ли… А может, и есть что-то со Скачковым. Но Семен из-за этого не расстраивался. Он и сам не относился всерьез к Лиде. Во-первых, с «облико-морале» у нее проблема, а во-вторых, больше ни с кем и никогда у него серьезных отношений не будет. Следовало вернуться к интересующей его теме.

— За что все же Скачкова посадили? — спросил он твердым голосом.

— Ну, за похищение, — ответила Лида.

— Кого он похитил?

— Я же говорила, они с бизнесменами работали. Через них все схемы работали. Один бизнесмен свою игру повел, и его решили проучить. Схватили, вывезли за город, а тут менты… «Крыша» у него красная была… Ну, чего сидишь? Наливай. Хоть выпьем, раз уж ты такой… любопытный, — усмехнулась она.

Семен кивнул, откупорил коньяк, плеснул ей в бокал на два пальца, но Лида придержала его руку, и пришлось долить еще.

— Давай за Рому… — вздохнула Лида, поднимая бокал. — Раз уж такое дело.

— Какое дело?

— А то ты не знаешь… Путаюсь тут с тобой! — упрекнула она себя, скорее, в шутку, чем всерьез.

— Значит, и Рома уже сидел, и Скачков сел? — продолжал идти к своей цели Семен.

— Сел… — Лида взяла бутылку и снова до краев наполнила бокалы.

— Не разгоняйся, — усмехнулся он, — а то на повороте занесет.

— На повороте… — скривилась Лида. — Никто не знает, где там поворот. Знают, что есть, а какой он… Лучше бы Рома не выходил, чем так…

— А что не так?

— А убили его! Прости, Рома! Прости меня, дуру грешную! — Она выпила, сунула в рот кусочек сыру. И хлюпнула носом, угрюмо глянув на Семена. — Рома ведь не один сел, с ним Толика взяли… Толик сидеть остался, а Рома вышел… А почему он сидеть остался?

— Почему?

— Чье-то убийство на себя взял. А зачем он это сделал?

— Зачем?

— Затем… — Лида снова потянулась к бутылке, но сама себя же и одернула. — Нормально все.

— Что, нормально?

— Все нормально… Ничего не нормально… Ромы, блин, нет, меня по кочкам несет… Может, остановимся?

— По кочкам?

— Ну да… Сейчас выпьем по третьему разу, и все… Сейчас выпьем… Всего разок, и выпьем… Ну, за нас!.. И чтобы поскорее убийцу нашли!

— Толика за что посадили? — спросил Семен.

— Так же за камушки. Так же на семь лет.

— А он человека убил, да?

— Или убил, или взял на себя… Рома говорил, что взял… Он, когда вмажет, много чего говорит… — Лида едва ворочала языком.

— Зачем он убийство на себя взял?

— Чтобы не выходить… Боялся он выходить…

— Кого конкретно боялся?

— Скачка боялся…

— Почему?

— Почему? Потому что менты к ним в зону ездили…