Гидеон - Генрих Эдуардович Маринычев

казалось, играет с нами, то прячась от нас за широкими кронами, то выпрыгивая на просторных полянах. Та часть леса не жаловала гостей — часто нам на пути попадался то сухостой, то бурелом, то небольшие, затянутые илом, озера, то узкие, наполненные острыми ветками и мокрыми камнями, канавы. Да и зверье, в основном, здесь было непуганное — местные кабаны и лисы не бежали от нас, как только мы появлялись из-за кустов, а еще долго глазели, оценивая опасность.

Нежить мы обнаружили на цветущей поляне. Осторожно приблизившись на безопасное расстояние, я окинул врага привычным изучающим взглядом. Один, два, три… Я насчитал целых шесть мертвяков. Но в этот раз, среди уже привычных скелетов и зомби, я сумел разглядеть и незнакомую тварь. Внешне она, как и все мертвецы, походила на человека — голова, две руки, две ноги. Но это был не замшелый голый скелет, и не черное тело из костей и плоти. Точнее — плоть у твари была, но какая-то необычная: темная, бугристая, покрытая глубокими трещинками. Голова твари была проломлена, и куски черного черепа торчали, словно его корона. Одежды на существе не было. Совсем. Никакой. Зато у него имелся меч. Местами выщербленный, местами ржавый, но — настоящий меч. И судя по движеньям руки, тварь им владела на редкость хорошо.

— Кто это? Что это? — выдавил я невольно, не в силах оторвать взгляда от ужасной твари.

— Как кто? А ты что, разве не знаешь? — удивился Ленье. В отличие от меня, благородный не выглядел ни удивленным, ни растерянным. Наоборот — увидев такого врага, он тут же принял боевую позу, инстинктивно вытянув руку для колдовства.

— Нет. — Я покачал головой. — Про такую тварь я никогда не слышал.

— Это драугр, — милостиво пояснил благородный.

— Драугр? Это тоже нежить?

— Да. Но не такая как зомби или скелеты. Скелеты и зомби — это просто ожившие трупы. Горожане и простолюдины, фермеры и крестьяне. Сами по себе они никому не желают смерти, но их на бой толкает убийственная темная магия. С драуграми все по-другому. Драугры — это павшие в битвах воины. Жестокие воины. Те, что и до своей смерти хотели убивать. Ну а после поднятия…

— Хотят убивать и подавно? — догадался я.

— Верно. Они хотели, хотят и будут хотеть убивать. И главное — они прекрасно умеют это делать. И вот еще что — после десятков лет тления в земле на них не остается доспехов. Но та злость, та жажда убийства, что текла в их жилах при жизни, после поднятия из могил объединяется с темной магией, что делает их кожу почти что равной броне.

Я снова взглянул на стоящего в неподвижности драугра. И если раньше меня ужасал только его внешний вид, то теперь меня пугало его нутро. Опасное, смертоносное нутро.

Вновь повернувшись к напарнику, я попытался вдохновить его на магическую атаку.

— Ленье, ты, это, попробуй, — предложил я ему. — Вдруг сейчас получится?

Юноша молча кивнул, поднял руку, сморщил лоб, прицелился, и… вновь опустил свою руку.

— Нет, не выходит, — прошипел он в ответ.

— Попробуй еще. Не сдавайся!

— Да пробую я, пробую. Я уже взывал и к чувству собственного достоинства, и к чувству чести, и к долгу перед семьей. Я даже попытался пристыдить себя за свое неумение, — поделился он.

— И что? — спросил я, уже понимая, каким будет ответ.

— Как видишь, все опять впустую, — покачал он голой.

М-да. Судя по той книге, у Ленье должно было получиться. Но не получалось. Может, Ленье нужно просто дать больше времени? Или он делает что-то совсем не то?

Но, несмотря на то, что огненная магия благородного нам все еще была недоступна, задание нужно выполнить. Я снова окинул взглядом нашего врага: три скелета, два зомби, и один драугр. И если со скелетами и зомби я мог бы еще как-то справиться, то, что мне делать с драугром? Я привык драться с тупоголовой нежитью. А драугр — хороший воин. И я не знал, смогу ли я его победить со своей магией первого уровня.

Но тут вмешался Ленье.

— Я так понимаю, для тебя вся проблема в драугре. С остальной нежитью ты справишься довольно легко, — заговорил благородный. — Верно?

— Да, — не стал отпираться я.

— Хорошо. Тогда этого поганца я возьму на себя, — заявил решительно он.

Услышав его слова, я слегка растерялся. Он? Драугра? Но он не владеет магией?

— Но как ты его победишь? — только и смог выдохнуть я. — Магия же тебе не подвластна.

— Да. Но ты забыл, что магия это ведь не все, чем я владею, — уверенно произнес Ленье, снимая с пояса меч.

Увидев, как он берет в руки меч, я ошалел еще больше. Меч? Ленье хочет идти против такой твари с мечом? Подойти вплотную к этой горе мышц и скрестить мечи? Он готов пойти на такое? Одно из преимуществ его и моей магии, это атаки с дальнего расстояния. Маг первого уровня мог сражаться с расстояния шестидесяти шагов. Но сражаться вблизи, в досягаемости зубов, когтей или вражеского меча? На такое мог согласиться отнюдь не каждый маг.

— Меч? Но… Но это же очень опасно! — высказал я свои мысли.

— Да разве? — криво усмехнулся Ленье, бросая на меня уничижающий взгляд. — Если ты так решил, то, значит, ты меня плохо слушал. Драугр — это мертвый опытный воин с очень крепкой плотью. А значит, его может одолеть другой опытный мечник. Такой, например, как я.

Я, само собой помнил о трех годах фехтования. Но…

— Но драугр это же не просто хороший воин. Это же воин-нежить!

— И что с того? Это не делает его непобедимым соперником.

Я бросил пытливый взгляд на худое лицо благородного, словно пытаясь отыскать на нем хоть частицу сомнения. Но нет — Ленье просто пылал уверенностью. Гордой, непоколебимой, честолюбивой уверенностью.

— Поэтому слушай и запоминай — я беру на себя драугра, а ты — всех остальных, — начал командовать он.

— Хорошо. — Мне пришлось согласиться.

— Ты не подпускаешь ко мне остальную нежить, а я не пускаю свою.

— Договорились.

И вот, началось сражение: тщательно прицелившись, я приготовился метнуть каменный снаряд в ближайшего скелета.

— Ла-тарра-ка-ша! — пропел заклинание я.

От сильного удара костяк с дубиной резко качнулся в сторону. Череп скелета ударился о близко стоящий ствол и тут же разбился вдребезги.

— Вот так, вот так! — хохотнул я довольно. — Была б у тебя голова на плечах, ты смогу бы увернуться. Но куда тебе! У тебя же на плечах пустая головешка!

Услышав мой голос, нежить