Выпускница Бартонского пансиона - Дина Елизарьева

уткнулась носом в подушку, выпустив из пальцев тёмную материю.

Ри отстегнул замысловатые застёжки дорожных ботинок жены и стал стягивать тонкие носки. Казалось, маленькие ступни вздохнули облегчённо, избавившись от оболочек. На мгновение остановившись, будто решаясь, Ри протянул руку и со всей осторожностью продел боковые пуговицы на поясе брючек обратно через петли, левитацией медленно приподнял жену, чтобы освободить аккуратную попку из тесных тканевых объятий. Панталоны взялись вместе с брюками, но он и не собирался возвращать их обратно. Подчиняясь приказу мага, одежда медленно сползала с девушки. Медленно, чтобы не разбудить её. Наверное.

Мелькнула тревожная мысль, что она может проснуться от прохлады. Входная дверь тут же затворилась, а по постели забегали огоньки, согревая и очищая бельё. Ряд мелких пуговичек на блузке можно было бы легко расстегнуть магией, но хотелось — пальцами. Тонкая гладкая материя не могла сравниться с нежностью девичьей кожи. Ри торопливо отдёрнул руку от беззащитного животика жены, чтобы провести подушечками пальцев по своей щеке — нет ли огрубелостей? Освобождённая из плена небольшая грудь с тёмными расслабленными сосками и ореолами манила дотронуться языком, ещё раз попробовать на вкус, почувствовать, как от ласки уплотняется сосок. Ри прикусил губы. Ярт, от этого она точно проснётся! И ведь не объяснить даже себе самому, почему было просто невозможно в эту ночь разбудить жену и обоим получить удовольствие.

От приглушенных огоньков кожа девушки светилась отражённым золотистым светом. Он стоял над ней и пытался вобрать в себя, поверить в это чудо: такая красивая, нежная, смелая, умная — его жена. И она не сможет покинуть его. Эта мысль постыдно радовала. Пусть по приказу императора, но Варьяна его жена.

Она сама его выбрала.

Глава 12

Ри скользил взглядом по обнажённому телу, отмечая детали, запоминая приметы, делая выводы.

Светлые волосы. Мягкие и пушистые, так ласково льнувшие к нему в тот единственный раз. Всё это время он замечал лишь две ленты на них. Обе светлые, совершенно теряющиеся в волне её волос. Она же не откажется носить его подарки? Это было совершенно новое для него ощущение — представить себя, преподносящим подарок. Не то, чтобы он никому ничего не дарил. Хотя да. Он никогда никому ничего не дарил! Кроме денег. Но разве можно считать подарком «скинуться на день рождения»? Пожалуй, если бы сейчас работала хоть одна лавка, он выбежал бы из дома покупать ей ленту.

«Как только появится время!» — торжественно пообещал себе.

Тонкие изящные кисти, на правом запястье — подживающий тату-браслет. Слишком медленно затягивается, значит, она ещё не смирилась с браком. Магический огонёк соскользнул с его ладони, обвился вокруг воспалённого ожога и бесследно впитался. Хоть чуть-чуть ей станет легче. Маленькая родинка у внутреннего сгиба локтя, он обязательно поцелует её в следующий раз. Тонкая талия, белая кожа бёдер. Пушистый треугольник, прикрывший сокровенное. Стройные сильные ноги, так страстно сжимавшие его, перекрестившись за спиной.

Взгляд метнулся к спокойному лицу жены, и Ри в очередной раз напомнил себе о завтрашнем испытании. Надо постараться выспаться. Он потянулся за одеялом, чтобы укрыть жену, и на пол шлёпнулся комплект формы.

Не веря своим глазам, Ри встряхнул гимнастёрку. Ярт, да она явно была пошита на того великана, что дрался в Бартоне на подпольных боях. И только один комплект? Кастелян, старый пень, совсем обнаглел! Но разговор с ним подождёт, а сегодня можно попробовать другой вариант.

Стараясь не шуметь, Ри вышел из дома. Как раз от крыльца Ирхана вела лестница на чердак. Он был уже на полпути, когда снизу послышался заспанный голос друга:

— Эй, кто там балует? А ну, слезай!

— Лучше сам поднимайся! — откликнулся Хельриг.

— А, это ты, Ри. Слушай, а разве ты не должен сейчас… — Ирхан резко остановился, видимо, понял, что со сна слегка переборщил с вопросами. Зато вскоре лестница затряслась, и рядом с Хельригом возник жмурящийся от света огоньков детина в одном исподнем.

— Ты чего вылез в таком виде? — шепотом ругнулся Ри, уж очень причудливо звучал голос на полупустом чердаке.

— Не мог понять, что тебя заставило переться на чердак именно этой ночью, — также шепотом откликнулся Ирхан.

— Варьяне выдали форму, в которой легко поместятся два меня. Ты не помнишь, куда мы сваливали старые комплекты?

Ирхан с силой протёр глаза и мотнул головой, пытаясь проснуться, понимающе усмехнулся:

— Кастелян опять со своими шуточками? Ты бы предупредил жену, что это за фрукт.

Ри промолчал, освещая огоньками пыльный пол и затянутые паутиной стропила. Судя по всему, здесь водится много таких «фруктов», и он сам первый в очереди, забыл даже выдать ключи. Кстати, он-то перекусил в столовой. А она? Но завтра всё исправится. Обязательно.

— Кажется, ящик там был, — Ирхан ткнул пальцем за кучу барахла, натасканного жителями всех четырёх квартир.

Ящик нашёлся в самом углу чердака. На свет друзья извлекли пять разных комплектов формы тех времён, когда оба прибыли в крепость сразу после курсантского училища. К счастью, повседневная форма не менялась уже лет пятнадцать. Вот парадную упрощали с приходом к власти Колейна I. Кастелян однозначно может рассчитывать на приватный разговор. Да и полевой формой, может, и ненужной девушке, но обеспечить-то обязаны!

Прикинув на весу размер гимнастёрок, Ри поморщился:

— Даже у самой маленькой плечи куда шире, чем надо. Какие из них твои?

— Бери все, — зевнул Ирхан, — женщинам постоянно нужны какие-то тряпки, а ты, небось, ещё не обзавёлся. Всё, пойдём? — и вновь зевнул до слёз.

Глава 13

Хозяюшка

ВАРЬЯНА

Сон схлынул резко, как от оклика, и я соскочила с кровати, не задумываясь, что сделаю в следующее мгновение. Обвела взглядом незнакомую комнату и только тогда опомнилась. Хель неслышно спал на своей половине кровати, а на стуле лежали мои вещи и форма, кажется, за ночь размножившаяся. Наверное, мне знаком этот волшебник!

Я с благодарностью обернулась к мужу. Его лицо во сне было завораживающе красивым. Разгладились часто хмурившиеся брови, расслабленные веки оберегали спокойствие серых глаз.

Хель очень привлекателен, и, хотя я не считала внешнюю приятность главной в мужчине, но частенько ловила себя на том, что любуюсь мужем. До этого мне ни разу не удавалось застать его спящим. Каждое утро в дороге начиналось одинаково: я просыпалась в одиночестве, Хель возвращался ровно в тот момент, когда я, одетая и умытая, собиралась выходить, и звал на завтрак.

Завтрак! Точно! Мы теперь не в придорожной гостинице, где хозяюшка с утра наготовит три блюда на выбор да