Рыцарь ордена НКВД - Сергей Зверев

Но никто ничего не мог сказать внятного. Москва висела на волоске. Если, упаси господи, сдадут столицу, немцы двинут на Горький.

Родионов махнул рукой и сказал: «Не быть им здесь». После чего в Доме культуры созвал собрание областного партактива. Люди выступали горячо, искренне, и мысль звучала одна:

— Эвакуация невозможна! Погибнем, но город немцу не сдадим!

Горький был определен как следующий важный рубеж обороны в случае сдачи столицы. Там должна была разместиться Ставка Верховного главнокомандования. Выстраивались мощные линии обороны — доты, дзоты, противотанковые укрепления, прикрывавшие подходы к городу. Несколько стройбатов возвели эти сооружения очень быстро.

Ясный и его сотрудники жили в режиме величайшего напряжения всех сил. Главным было обеспечить рост промышленного производства и строительства. Оперативники НКВД становились специалистами-хозяйственниками, способными решать все вопросы с неотвратимой эффективностью.

Общими усилиями заработало управление аэродромного строительства УНКВД области, которому передали строительный батальон под командованием Раппорта. И вскоре Ясный и Родионов принимали готовые под ключ два новых военных аэродрома.

На Ясного возложили строительство запасного бункера Ставки. Для этого в Горький прибыли со своей техникой рабочие Метростроя. Руководили строительством начальник Метростроя Михаил Самодуров и его заместители Леонид Поляков, Николай Данелия, чей сын через долгие годы станет великим кинорежиссером. И за пару месяцев возвели на берегу Волги целый подземный город с кабинетами, жилыми помещениями, складами.

На подведомственных Ясному предприятиях удалось многократно увеличить производство. Недостроенные перед войной заводы достраивались. Работали люди круглосуточно. Недостатка в квалифицированных рабочих и инженерах не было. В качестве разнорабочих и подсобников привлекли служащих из контор.

За все время пребывания в должности начальника УНКВД Ясный не привлек к уголовной ответственности ни одного человека за халатность или саботаж на производстве. Было невиданное сплочение людей. Рабочие падали от истощения около станков. Приходили в себя и опять вставали за станки. Они готовы были умереть на работе, зная, что их родные сейчас держат оборону, мерзнут в снегах, кидаются под танки.

Правда, были мелкие нарушители, пьяницы, куда без них. Их держали в отдельных комнатах, протрезвляли, они чуть со стыда не проваливались. И работали с двойной энергией, до обмороков.

Сотрудники НКВД стали в цехах родными. Решали тысячи производственных проблем. Осуществляли контроль.

Огромное количество сил пришлось приложить, чтобы на заводе «Двигатель революции» наладить выпуск реактивных минометов «Катюша». Все время вылезали конструкционные недостатки, технологические недоработки. Но наладили — и «Катюши» накрывали позиции фашистов по всему фронту, вселяя во врага ужас.

С конвейера ГАЗа сходили тысячами легкие танки «Т‑60» и «Т‑70», бронеавтомобили, самоходные гаубицы, двигатели, минометы. Тоже не все получалось сразу и шло с огромным трудом. Но шло!

Выпал снег. Немцы заняли Калинин, который оборонялся армией Конева, окружили группировку советских войск, передвижение было затруднено. Ставка поставила задачу — организовать на ГАЗе производство аэросаней.

Сделали и это. Ясный присутствовал на испытаниях первого экземпляра. Аэросани перевернулись, погиб испытатель. Но все же эта техника пошла в войска, правда, там не прижилась, и ее сняли с производства. Но в какой-то момент аэросани помогли армии.

На номерном заводе № 96, руководил которым очень толковый организатор, смелый и энергичный Амо Елян, в кратчайшие сроки в несколько раз увеличили производство орудий. И они били немца под Москвой.

На Сормовском заводе как пирожки пекли новые танки «Т‑34». Они были нужны как воздух.

В Горьком постоянно бывал нарком танковой промышленности знаменитый Исаак Зальцман, внесший огромный вклад в советское танкостроение. По характеру он был хитрый, ушлый и эксцентричный.

Однажды на совещании в кабинете Родионова Ясный наблюдал комичную сцену. Нарком вышел из себя, недовольный директором «Сормово» Ефимом Рубинчиком, опытнейшим, самоотверженным производственником и тоже, кстати, евреем, и заорал:

— Что значит не можете?! Знаю я вас, жидов! Струсили! Притащу танк! И всех вас раздавлю!

Немцы все ближе подступали к Москве. Требовались свежие силы. И Ставка предписала руководству области оказать содействие формированию резервных войск.

Однажды в пол-одиннадцатого вечера Ясному в кабинет позвонил Родионов и сказал:

— Домой не уходи. Через пару часиков заезжай ко мне. Приедет Ворошилов. Не знаю зачем.

Ночью они были на вокзале и ждали в тесной, зато в теплой, протопленной служебной комнате. Заскочил дежурный по вокзалу и с каким-то восторгом воскликнул:

— Приехали!

Остановился паровоз с двумя вагонами. Днем ехать было небезопасно — немцы бомбили составы. На перрон ступил бодрый пожилой мужчина. Для всех советских людей он был легендой — герой Гражданской, верный сподвижник и друг Сталина маршал Ворошилов.

Доброжелательно поздоровавшись со встречающими, он сообщил, что прибыл создавать резервную армию. И намерен проехаться по местам ее будущей дислокации. Под нее уже присмотрели бывшие полигоны и части НКВД.

На следующий день Ясный и Ворошилов со свитой погрузились на машины и углубились в бескрайние просторы Горьковской области.

Хотя и был еще октябрь, но холод стоял страшный. Волга уже замерзала. Приходилось переправляться через нее паромами, потому что лед был еще тонкий.

Добрались до отдаленного района. Секретарь райкома предложил переночевать на квартире, но неприхотливый Ворошилов отказался, и все устроились на ночлег в школе. В классе физики накрыли ужин. Разлили водку. Начальник охраны маршала поднял руку:

— Подождите, Климент Ефремович. Главное выну.

Достал стручок острого перца и кинул в водку.

Ворошилов одобрительно кивнул:

— Это правильно. Здорово. Всю дурь выбивает.

В районе была валяльная мастерская. Наутро рабочие и крестьяне, узнав, что сам Ворошилов приехал, пришли толпой.

Климент Ефремович вышел к народу. Большинство партийных деятелей умели говорить с людьми. Но у Ворошилова дар был особый. Он так толкнул речь перед собравшимися на площади районного центра, что у людей слезы потекли.

К нему подскочил представитель валяльной фабрики и воскликнул:

— Климент Ефремович! Мы за вас… Ды мы… Мы для армии за последнее десять дней выпустили рекордное количество валенок…

Достаточно быстро удалось развернуть инфраструктуру для создаваемой армии и начать боевую подготовку.

Через некоторое время Ворошилов пригласил Родионова и Ясного на учения в город Богородск, где располагался штаб.