Белая Россия. Люди без родины (2-е издание) - Эссад Бей

Чайковская» никоим образом не может считаться членом царской семьи.

Наконец, Анастасию увез к себе герцог Лейхтенбергский[64], который до конца своих дней полностью был уверен в том, что она — настоящая царская дщерь. Вокруг Анастасии теперь образовался своего рода двор с придворными. В ее защиту стали издавать книги и брошюры, а люди, не верившие ей, обвинялись в большевизме. Затем последовало разоблачение. Один из пронырливых журналистов заявил, что девушка была польской работницей и зовут ее Франциска Шанцковская. Газеты, еще недавно продвигавшие Анастасию как царскую дочь, теперь публиковали статьи типа: «Как разоблачили Анастасию».

Анна Андерсон (Франциска Шанцковская?), 1920 г.

Ее покровитель-герцог скончался, а сторонники постепенно рассеялись. Однажды пропала и Анастасия. Публика утратила к ней интерес и она уехала в Америку. Несколько лет она прожила там якобы на деньги княжны Ксении[65] — супруги фабриканта.

Позже, когда и Ксения издалека разуверилась в ней, она пыталась сама устроиться в Америке, но вскоре ее оттуда выслали. Сейчас она живет в Германии, где ее приютили последние сторонники. В дымных эмигрантских кабаках и по сей день встречаются русские, которые в задумчивости вопрошают:

— А вдруг это настоящая Анастасия?

В Париже и Берлине опасно представляться царскими детьми. Здесь достаточно людей, которые хорошо знали Дом Романовых и были способны разоблачить претендентов. А вот в дальних странах, например, на Востоке, родине сказок, беспрестанно возникают красочные легенды. Воскресают царские дети, и в Европу летят сенсационные телеграммы. Эмигранты вновь питают надежды, плывут волнующие слухи, которые затем беспощадно опровергаются.

Вот одна из таких легенд, напечатанная в одной серьезной русской газете.

…Одна из русских дорог в эмиграцию проходит через Персию и Месопотамию. Поток беженцев продолжается и по сей день. У иранских и месопотамских пограничников часто возникает возможность разрешать русским пересекать границу — за приличную сумму. Летом 1931 года группа русских всадников, сопровождая 25-летнего мужчину, пересекла месопотамскую границу. Беженцы скромно устроились в одной багдадской гостинице. Вскоре у английского коменданта в Багдаде объявился один из русских, заявивший, что молодой человек, с которым они вместе прибыли из Персии — царский сын, царевич Алексей. По его словам, он чудом спасся от гибели и ныне желает вернуть свой трон.

Комендант поручил особой комиссии обследовать царевича, в результате чего у молодого человека обнаружили симптомы болезни крови, от которой страдал царевич. Тогда англичанин окончательно поверил, что перед ним — наследник русского трона. В сопровождении англичан его отправили в Иерусалим к одному из иерархов русской православной церкви. Появление «Алексея» вызвало там сильное волнение. Иерарх собрал русских монархистов, спросив, что следует делать с наследником престола. После длительного обсуждения смущенные эмигранты предложили «царевичу» отказаться от трона ради Великого князя Кирилла. Позвали «царевича», и тот согласился — за компенсацию, для чего Великий князь Кирилл был лично приглашен в Иерусалим. Великий князь приехал, вручил «Алексею» миллион долларов, и тот навеки отказался от русского венца.

Что же правдивого в этой истории? Абсолютно ничего. Правда лишь то, что Великий князь и в самом деле летом 1931 года отправился отдыхать в Иерусалим.

Эмигранты верят в эти слухи, скучают по легендам, которые сами и выдумывают; в бессонные ночи они мечтают о появлении царя, который спасет их от всех бед.

Русские эмигранты теперь повсюду — в африканских пустынях, в китайских степях, на улицах европейских городов, в южно-американских армиях наемников. И в их душах всё так же, как и во времена Ивана Грозного, Петра Великого и Екатерины Великой, горит неизбывная мечта о настоящем и справедливом царе, который принесет своему народу справедливость, богатство и счастье.

XVI

Барон фон дер Лауниц желает стать государем

В атмосфере веры в справедливого царя, который когда-либо придет как спаситель, возникают забавные эпизоды, фантастические притязания и мистические требования, которые, независимо от того, высмеиваются ли они или воспринимаются всерьез, всё равно являются составной частью эмиграции.

Героем одним из таких сюжетов является один балтийский барон.

Еще во времена, когда царь прочно сидел на своем троне, барон фон дер Лауниц был одним из верных и надежных подданных Его Величества. По сравнению с другими офицерами русской армии, балтийцы меньше пьянствовали, меньше занимали денег и более точно выполняли свои обязанности. Барон фон дер Лауниц являлся типичным балтийцем. По выражению его светлого лица и безупречному поведению можно было предположить, что в будущем он станет генералом и в этом чине выйдет в отставку.

Предки барона захватили некогда балтийские земли, возведя там замки. Они принадлежали к сонму участников крестовых походов на Святую землю с целью прощения грехов в сражениях с сарацинами (и обретения их богатств).

Среди участников Крестового похода на Иерусалим находился и один барон Лауниц. Он и его коллеги, затерявшись в Венеции по непонятным причинам, были энергично переправлены умелыми венецианскими женщинами в Византию. Судьба этих рыцарей известна. Они, изгнав византийского императора, разгромили его столицу и основали знаменитую Латинскую Восточную империю. В величественном городе великого царя Константина рыцари весьма быстро успокоились. Они облачились в нарядные одеяния, предавшись дворцовым торжествам и местным красавицам. Не стал исключением и барон фон дер Лауниц, тоже забывший свою клятву о «нержавеющем» мече против сарацин, и окруживший себя льстивыми греками и экзотическими женщинами. Однажды священник, которого для духовного блага увезли с собой в Константинополь рыцари, повенчал барона и одну благородную дочь византийского императорского двора: так возникла восточная ветвь баронов фон Лауницов.

Однако в один из несчастных для рыцарей дней император вернулся из изгнания, утопив в крови латинян. Часть их сбежала, наспех спасая себя и приобретенные богатства. Среди бежавших был и барон Лауниц, который окончил свои дни в своем балтийском замке на руках своей греческой супруги. Он оставил своим потомкам звучное имя, несколько византийских украшений, рукописи и другие раритеты, которые с гордостью сохранялись в роде. Царский офицер барон фон дер Лауниц часто рассказывал эту рыцарскую историю друзьям и знакомым.

Началась и закончилась мировая война. Народы изменились. Один за другим падали государства. Революция лишила барона красивого мундира и нанесла удар по черепу, над правым ухом — часть тонкой кости была заменена золотой пластинкой.

Короче говоря, барон пострадал от Советов не меньше, чем его предки — от Византии. В родной Риге он предался разочарованиям. Тогда же он осознал, что из всех семейных богатств у него сохранились только семейные византийские реликвии.

Барон, сидя эмигрантом в своей квартире в Риге, решил посвятить себя чтению малопонятных