Внезапно вспыхнувшая любовь - Сьюзен Мейер

– Сэнди, Молли случайно не подавала заявление об увольнении?

– Да что ты! С чего бы вдруг? У нее все в порядке. Сейчас к ней приехали родители, так она просто летает от радости.

– Вот как? – отозвался Джек, откидываясь на спинку кресла и отхлебывая обжигающий кофе. Ему вспомнился рассказ Молли о родителях – их амбиции, завышенные ожидания, постоянное давление на дочь, ее одиночество в родительском доме… – Да, может быть, приезд родителей – как раз то, что ей сейчас нужно.

Хоть здесь за Молли можно порадоваться – как видно, отношения с отцом и матерью у нее наладились. Что ж, раз она довольна и счастлива, настало время разобраться с их общей проблемой. Молли, без сомнения, пришла в себя и, обдумав все происшедшее, поняла, что ни ее вины, ни вины Джека здесь нет. Оба они – разумные взрослые люди; они смогут справиться с чувствами и жить дальше, как будто ничего не случилось.

– Этими бумагами займемся после обеда, – объявил Джек.

Сэнди согласно кивнула.

– У меня сейчас куча работы, но, думаю, к двум часам я буду в твоем распоряжении.

– Отлично. Значит, после перерыва.

Сэнди кивнула и вышла из кабинета. Джек допил кофе и направился к кабинету Молли.

Он дважды постучал, но Молли, поглощенная работой, его не слышала. Тогда Джек толкнул дверь и вошел без приглашения.

– Доброе утро, Молли. Она вскинула голову.

– Доброе утро, мистер Кавано. Джек прикрыл за собой дверь.

– Ты называешь меня «мистер Кавано», чтобы дать понять, что на меня обижена? Молли, мне кажется, если мы разумно все обсудим, то сможем вернуться к нормальным отношениям…

– Нормальным? – почти вскрикнула Молли. Джек едва не отшатнулся, удивленный силой ее реакции. – Я три дня прожила у тебя в доме! Я думала, что мы женаты, и ты позволил мне так думать!

– Молли, я просто…

– Просто не хотел делать мне больно? – саркастически передразнила Молли. – Ну спасибо! Тебе хоть приходило в голову, что, когда все разъяснится, я не буду знать, куда деваться от стыда?

Джек поморщился.

– Конечно, – тихо ответил он. – Но я боялся за тебя.

– Ах, ты боялся! – выкрикнула Молли, вскочив с места. – Сказать мне правду – ты боялся! А жить в одном доме с едва знакомым мужчиной – это для женщины, по-твоему, пустяки, ничего страшного?

До сих пор Джек оставался спокоен, но последняя фраза Молли всерьез его разозлила. Черт побери, он делал то, что считал нужным! Он заботился о ней, оберегал ее, не позволял себе никаких вольностей. Она твердила, что Джек ее муж, – Джек пытался ее разубедить. Она целовала его в затылок – он осторожно отстранял ее… А теперь она ведет себя так, словно это он во всем виноват!

– Откуда мне было знать, что ты считаешь меня «едва знакомым»? – раздраженно поинтересовался он. – Ты вела себя так, словно чертовски хорошо меня знаешь!

– Об этом я и говорю. Ты позволил мне так унизиться!

– Молли! – простонал Джек. – Что ты несешь? В чем тут унижение? С тобой произошел несчастный случай, вот и все. Все мы – твои друзья, и никому и в голову не пришло…

Но тут Молли окончательно взбесилась.

– Да какой ты мне друг? – взвизгнула она, рванувшись к нему. – За четыре года ни разу не поговорил со мной по-человечески – все о делах, только о делах! Ни разу не оставался со мной наедине – разве только в этой вот комнатушке со стеклянной дверью, куда любой может заглянуть и убедиться, что ты ничего дурного не делаешь! Так что не называй себя моим другом! Ты мне не друг!

– Молли, по-моему, у тебя в голове все перепуталось…

– Ну уж нет! Сейчас я в здравом уме! Помню прошлое, знаю, что происходит в настоящем, и прекрасно представляю будущее. Тебя, Джек Кавано, в моем будущем не будет! – решительно закончила она.

Джека охватила ярость. Черт бы ее побрал! Он заботился о ней, оберегал ее хрупкую психику, терпел часы – да что там, дни! – неудовлетворенного желания, защищая ее от самого себя, а она упрекает его!

Ему вспомнилось, как три дня он изнывал от желания, вспомнились ее нежные руки, прикосновение мягких губ, соблазн тела, тесно прижатого к нему, и Джек заскрипел зубами. Сегодня Молли была в бледно-голубом костюме: он не только изумительно шел к ее белокурым волосам и нежному румянцу, но и подчеркивал совершенство фигуры. Даже просто смотреть на нее было выше его сил, Джеку казалось, что она не только упрекает его, но и дразнит тем, что он никогда не получит.

Джек сосредоточился на дыхании. Вдох-выдох, вдох-выдох. Через несколько секунд гнев отступил. «Дело плохо, – думал Джек. – Скверно, что я вышел из себя; еще хуже, что я снова мечтаю о Молли как о женщине. Чертовски привлекательной женщине».

Продолжать разговор не имело смысла. Лучше отложить его на потом, когда оба они успокоятся. Глубоко вздохнув, Джек развернулся и вышел из кабинета.

Молли бросилась за ним.

Он вошел к себе в кабинет, сел за стол, удивленно поднял глаза на звук хлопнувшей двери и обнаружил перед собой Молли, раскрасневшуюся, с пылающими глазами.

– Хочешь еще что-то сказать?

– Ты просто так не уйдешь! Больше тебе не удастся делать вид, что меня не существует! Я тебе все выскажу – а ты выслушаешь!

«Неужели, – подумал Джек, – Молли считает, что все эти четыре года я намеренно ее игнорировал? Да ничего подобного! Верно, с ней – единственной в отделе – я не завел приятельских отношений, но вовсе не потому, что она мне не нравится! А потому что… потому что…» Право, Джек и сам не знал, почему.

– Извини, Молли. Я слушаю.

Спокойный ответ Джека подействовал на нее, словно ведро холодной воды. Несколько секунд Молли беспомощно открывала и закрывала рот, точно рыба, выброшенная на песок, затем повернулась и, чеканя шаг, пошла прочь из кабинета. Уже взявшись за дверную ручку, повернулась к Джеку:

– Хочу, чтобы ты хорошенько запомнил одно, заговорила она уже почти спокойным голосом. – Когда я в следующий раз заболею, или потеряю память, или попаду еще в какую-нибудь переделку, пожалуйста, не бросайся мне на помощь. Обойдусь без твоей «дружбы».

Джек понимал ее гнев. Понимал, чего она стыдится, почему чувствует себя униженной. Но он же о ней заботился! Ей нужна была помощь, и он помог, с радостью и ничего не требуя взамен. Он не заслужил ее упреков. И тем более, не заслужил, чтобы в наказание она вышвырнула его из своей жизни и заперла дверь. Нет, он не позволит ей так уйти! В конце концов, кроме личных отношений, существуют профессиональные. Он – начальник, она – подчиненная. Если сейчас между ними встанут стыд, гнев, обида, это повредит не только им обоим, но и их общему делу.

Он вскочил и накрыл ее руку своей, когда она уже открывала дверь.