Темный каньон - Луис Ламур

Шатток чувствовал себя одиноким, пока в доме не появилась Мария. Девочка была не только очаровательна, но и умна, весела, ласкова. Она совершенно изменила его жизнь, и эти перемены доставили ему радость. Он больше не испытывал одиночества, редко грустил. Ему приятно было заботиться о ком-то еще помимо себя. Растить ребенка помогал Пико, который за свою жизнь узнал вторую половину человечества гораздо лучше, чем его хозяин, — в этом Дэн готов был признаться хотя бы самому себе…

Сейчас у Шаттока пропадал скот, утрата таких коров грозила крахом, но он больше об этом не заговаривал, хотя кругом только и судачили о его потерях.

Скажи Дэн слово — и отряд добровольцев без промедления бросится в путь, чтобы схватить и повесить обидчика. Но он, как и прежде, молчал. Не заметь Марию в окне дома Райли, Шатток сам бы возглавил нападение на ранчо этого мальчишки. Но она, его любимица и гордость, каким-то образом оказалась там, и Дэн почувствовал полную беспомощность. Разве мог он швырнуть ее репутацию, честь и достоинство под ноги этим болтунам? Люди не поймут, как понял он, почему она, забыв обо всем, бросилась туда, чтобы предупредить Райли об опасности. Сплетни могут погубить ее, а потом и его, хотя в тот момент такой вариант не пришел ему в голову.

Знал он также и то, что убьет любого, кто посмеет сказать о девушке что-то дурное, и одним убийством дело не ограничится. Их всегда бывает больше.

Мария и раньше любила совершать в одиночку дальние прогулки по окрестностям. А теперь совсем пристрастилась к ним. Однажды, свернув с дороги, она выехала на плато и направилась вдоль Голубых гор, чтобы напоить лошадь в ручье, который течет под отвесной стеной Маверик-Пойнт.

Место было дикое, уединенное, но девушка ехала уверенно, не боясь случайной встречи в этой пустыне.

Ручей она обнаружила несколько лет назад и никогда не видела возле него ничьих следов, кроме следов диких животных. Мария почти добралась до ручья Хоп-Крик, как вдруг почувствовала запах дыма.

Спрятав лошадь среди кедров, она прокралась вдоль уступа и заглянула вниз. У ручья горел костер, вокруг которого стояло трое мужчин, рядом паслись четыре лошади. Она не видела четвертого, пока один из стоявших не подошел к нему с чашкой. Человек этот, видимо, был тяжело болен.

«Почему они остановились в таком уединенном месте?» — размышляла Мария. Внезапный порыв ветра донес до нее слова: «Мало ли, что он хочет. Он здесь умрет. Отвезите его к Малышу». Но несмотря на все старания, больше ничего расслышать не удалось, хотя мужчины еще довольно долго обсуждали свои дела. Наконец самый высокий сел в седло и, приняв все меры предосторожности, уехал.

Мария тоже покинула свой пост и последовала за ним. Она потеряла его из виду, когда пересекала ручей Коттонвуд над их лагерем, и увидела снова на плато Маверик. Опять потеряла — и увидела, когда он ехал вдоль Риф-оф-Рокс на запад. Теперь девушка была уверена: до Денди-Кроссинг нет ничего, кроме ранчо Райли. Когда незнакомцы говорили о Малыше, они имели в виду Райли. Избрав другую дорогу, она помчалась в Римрок, думая о странных всадниках в каньоне и о раненом человеке, который, видимо, очень страдал. То, что он ранен, сомнений не вызывало.

Отлично зная все тропы, ведущие к городу, Мария не думала о дороге и старалась только как можно скорее добраться до ранчо. Было уже поздно, а ей не хотелось, чтобы дядя беспокоился, если она задержится.

Спустившись к небольшому ручью, всадница начала переходить его вброд, когда впереди на дороге заметила человека верхом. Справа и слева рос густой кустарник, и она могла ехать только прямо.

Мария пригляделась и, узнав Страта Спунера, испугалась. Он тоже уже увидел ее и смотрел с полуулыбкой, немного странно. От этого взгляда Марию бросило в жар. Ей захотелось быть где угодно, только не здесь.

— Ты забираешься так далеко от дома, Мария? — сказал он, продолжая изучать ее тяжелым, липким взглядом. — Смотри, как выросла и вполне сформировалась! — Он медленно облизнул толстые губы.

Ехать вперед значило приближаться к нему. Назад — а куда? Кругом пустыня. На мили вокруг ей встречались только бурундуки.

Она хотела его объехать, но он поставил лошадь поперек тропы, продолжая мерзко улыбаться, лениво и нагло.

— Уберетесь вы с моей дороги? — в гневе воскликнула Мария.

— Еще не решил, — был ответ.

Его большие руки лежали на луке седла, он взял в зубы сигарету и прикурил. Она чертовски хороша, но если поднимет шум, ему несдобровать. Если повезет, его немедленно повесят, а нет — сожгут. Так на Западе расправлялись с подонками, которые приставали к женщине. Ничто больше не вызывало такой быстрой и бурной реакции общественности, как такое преступление.

Если поднимет шум… А если нет? Может, она ждет такого мужчину, как он? Девушка, не чурающаяся удовольствий… С таким телом… Он чувствовал, что потеет.

Мария Шатток на мгновение растерялась. Она могла ехать вверх или вниз по ручью, но стало уже темно, а там, под ивами и тополями, тем более. Возвращаться назад и свернуть с дороги — слишком рискованно. Но чем дольше она медлила, тем больше возрастала опасность.

Наконец, пришпорив лошадь, она рванулась вперед и тут же почувствовала на своем запястье огромную руку Спунера. Быстрым движением он рванул ее из седла и немедленно получил обжигающий удар арапником по лицу. Даже в полутьме Мария увидела, как багровеет рубец на его щеке. Изрыгая проклятия, бандит бросился на девушку, но не успел сделать и шага, как неизвестно откуда брошенное лассо обвилось вокруг него. Спунер упал в ручей.

Отчаянно барахтаясь, он пытался освободиться от веревки и встать. Обученная работе с лассо, лошадь незнакомца отпрянула назад, и Спунер вновь распластался в воде. Громко ругаясь, он потянулся за кольтом, но тот, оказалось, выпал из кобуры при падении.

Мария сразу узнала всадника. Это был тот высокий человек, которого она видела у костра в каньоне.

— Добрый вечер, мэм, — сказал незнакомец учтиво. — Этому парню, кажется, полезно освежиться.

— Утопите его, мне все равно, — сказала девушка в сердцах, потом улыбнулась. — Хочу поблагодарить вас, не знаю, что бы и делала.

Вороной конь сделал шаг, и Спунер опять рухнул плашмя.

— Вам лучше иметь сопровождающего до Римрока, мэм. Я знаю, Райли был бы огорчен, узнав, что его знакомая попала в беду.

— Вы его друг?

— Друг Лорда Райли? Думаю, что да.

Незнакомец подъехал к ручью и вытащил Спунера на дальний берег. Потом ослабил веревку, и тот выбрался из петли.

— Я тебя убью! — злобно выкрикнул неудачливый любовник.

— Аи-аи, он, кажется, очень нервный, мэм. Может быть, ему будет полезна вечерняя прогулка?

И пришпорив коня, всадник догнал лошадь Спунера и легонько хлестнул ее веревкой. Обиженное животное ускакало прочь. Ганфайтер разразился потоком ругательств.