Наследник фортуны - Евгений Валерьевич Решетов

class="p1">— А?! Чего? Что, ваше благородие? — выпал он из религиозного транса и немного испуганно посмотрел на меня.

— Ты знаешь, как на Земле появилась магия?

— А как же! — горячо выдохнул парень, явно решив, что барин изволит проверить его знания. — Полтыщи лет назад по Земле прокатилась какая-то зараза неведомая. Ох и много тада людишек-то померло, но зато среди тех, кто поборол эту хворь, появились люди с особыми способностями. Кто-то мог огонь вызывать, кто-то ветер, кто-то лечить, а кто-то — и вовсе мёртвых подымать из могил. Много появилось всяких способностей.

— Вот из этих-то живчиков в ослабевшем мире и стала формироваться новое дворянство, да? А те, кто имел большую начальную ступень дара, предпочитали скрещиваться с ровней? И так родилась самая что ни на есть высшая аристократия?

— Угу, ваше благородие. Всё так, — заявил крепыш и взволнованно посмотрел на меня. Мол, справился ли он с проверкой?

— Молодец, — похвалил я заулыбавшегося спутника и снова погрузился в размышления.

Совсем неплохо было бы узнать какая у моего дара ступень, дабы понимать на что он способен. Но как это сделать втайне? Магограф же выдаст какой-то неприлично большой уровень для моего юного возраста. А обслуживающий магограф человек непременно увидит результат. Хотя его, наверное, можно как-то отвлечь и цапнуть бумажку с результатом.

Я принялся мысленно набрасывать различные варианты, но меня отвлёк голос возницы:

— Тпру! Приехали, ваше благородие! Доходный дом Круппа!

Двуколка остановилась на набережной небольшой речушки около трёхэтажного нежно-голубого цвета особняка со стрельчатыми окнами и барельефами. Два гранитных льва сторожили входную дверь с блестящими на полуденном солнце медными накладками, а на карнизе лежали каменные русалки.

— Гришка, бери вещи, — приказал я крепышу, передал нервно улыбающемуся вознице пятиалтынный и налегке выбрался из двуколки.

Парень грузно пошёл за мной, держа в одной руке мешок и саквояж, а в другой — только мешок. Он выглядел, как мой камердинер, что меня вполне устраивало, поскольку мне надо было создать хотя бы видимость того, что я успешный юный дворянин, дабы меня пустили пожить в этот дом. Тут ведь явно квартируется совсем непростая публика.

— Эй, любезный! — крикнул я дворнику, который увлечённо мел ступени особняка.

— Агась, ваше благородие! — откликнулся он и опёрся на метлу, не переставая что-то жевать. Табак?

На дворнике красовались сапоги бутылками, кожаный фартук, косоворотка и фуражка. А чёрная с сединой борода лопатой чуть ли не подбиралась к прищуренным лукавым глазами.

— Позови приказчика, — повелительно выдал я и бросил ему двугривенник — монету в двадцать копеек.

Он ловко поймал её, благодарно кивнул, выплюнул в каменную урну коричневый слюнявый комок и затараторил:

— Сейчас кликну. Я мигом. Одна нога здеся, другая тама. А вы пока извольте пройти в парадную!

Дворник, несмотря на прожитые года, проворно метнулся к двери и широко открыл её, давай мне с Гришкой возможность без проблем проникнуть внутрь. В парадной мы уселись на резную скамеечку. А дворник помчался вверх по лестнице с мраморными ступенями и коваными перилами с поручнями из красного дерева.

— Да-а, — тихонько выдохнул крепыш, разглядывая мозаичный пол и ротонду. — Такой штукенции даже в поместье вашего папеньки нет, ваше благородие.

— Ты о моём папеньке помалкивай. Рот лишний раз не разевай и поглядывай на всё с лёгким налётом скуки или презрения. Дескать, я всё это видел уже тысячу раз. Вот, смотри на меня и делай такую же физиономию.

— Ого, да вы будто в какахи собачьи наступили! — поразился Гришка и попытался скопировать выражение моего лица. Но у него это получилось из рук вон плохо. Однако времени на тренировки уже не было. По ступеням спускался чопорного вида седовласый приказчик в наглухо застёгнутом сюртуке старомодного покроя.

— Добрый день, сударь. Чем могу служить-с? — проговорил он выхолощенным голосом.

— Добрый день, — кивнул я и не торопясь, с достоинством встал со скамеечки. — Знаете, милейший, я — человек занятой. Мне некогда расшаркиваться и вести долгие разговоры. Ответьте всего на один вопрос: есть ли у вас свободные апартаменты? А ежели нет, то порекомендуйте мне доходный дом, который будет не хуже вашего.

Приказчик слегка завис. Его намётанный взгляд не видел во мне респектабельного жильца, хотя он старательно рассматривал меня через пенсне. Однако моя уверенность произвела на него определённое впечатление. Старик заколебался, решая то ли ему соврать, что квартир нет, то ли сказать правду.

В итоге он пожевал бесцветные губы и нашёл нейтральный выход из ситуации:

— Сперва-с хотелось бы узнать… с кем имею честь?

— Моё имя слишком громкое, дабы его лишний раз называть, — сухо сказал я, кинув быстрый взгляд на Гришку. Мне не хотелось перед ним раскрывать своё новое имя.

— Ваше право, — вздохнул старик, который всё больше терял почву под ногами, не понимая, кто перед ним. Но, поколебавшись, он всё же добавил: — У нас имеется одна свободная квартира. В ней присутствует гостиная, спальня, кабинет, ванная комната, столовая, гардеробная, буфетная и клозет-с. Прежде её квартировал барон Громов, а до него — графиня Жиром. Стоит же эта, без сомнения, восхитительная квартира всего двадцать пять рублей в неделю-с.

После названной суммы в окружённых морщинами выцветших глазах приказчика появилась тень надежды на то, что я упаду в обморок или хотя бы позеленею, как разинувший рот Гришка, дабы раскрыть то, что я всего лишь наглый юнец.

Однако из моего рта вылетела только равнодушная реплика:

— Ведите, уважаемый. Посмотрим, что и как в этой квартирке.

— Прошу за мной.

Мы взошли на третий этаж, после чего приказчик бронзовым ключом открыл украшенную резьбой дверь и первым проник внутрь. Я вошёл следом за ним, миновал небольшую прихожую и очутился в уютной гостиной с пушистым персидским ковром на полу, высоким потолком с хрустальной люстрой и двумя окнами с видом на набережную.

— Ого-го, — тихонько выдохнул Гришка, крутя кучерявой головой.

В богатых домах он явно бывал, но даже его впечатлили дивной работы напольные часы с кукушкой, парчовый диван, блестящий лакированный стол, два кресла с изогнутыми ножками и прикорнувший на стеклянном журнальном столике позолоченный телефон. Да-а-а, тут пахло роскошью и совсем немного речной водой.

— Мне подходит, любезный, оформляйте, — решительно произнёс я и чуть ли не насильно сунул в руки приказчика паспорт, два красных червонца и пятак.

Старик с трудом изобразил любезную улыбку, немного поклонился, точно у него спина не гнулась, а затем вышел вон.

— Двадцать пять рубликов! — ахнул Гришка, выпучив глаза. — Это же… это же… сто пять целковых в месяц!

— Сто, — поправил я его и заглянул в другие комнаты. Они тоже выглядели на пять