Иногда нам снятся старые собаки - Сослан Плиев

Алиса стояла печальная, сдерживая слезопотоки.

Супружница строго велела Алисе взять из копилки 325 рублей и отдать продавщице тысячу рублей.

– А мальчику?

– А мальчику не надо! Это были не настоящие деньги!

– А отдать надо настоящие?!

Алиса уже запуталась окончательно. И была отправлена спать.

А я начал ржать.

– Это не смешно!

– А по-моему очень!

– Она обманула продавщицу! Как это назвать?!

– Фартожопость. Это называется именно так.

Пока я записывал эту историю, пришла Дана с подробностями и сильно усмешнила происшествие. Практически «гайричивщина» сплошная:

– Па. Печенье стоит 25 рублей. И она купила пачку.

– Ну?

– А сдачи у нее 675 рублей.

– Ну, может, она еще какой-нибудь дряни накупила?

– Точно нет! Только пачку печенья.

Дана замолчала, давая возможность мне додумать.

– Ты уверена?

– Сто процентов.

– То есть получается…

– Ага. Ведь Алиса не знала, что деньги не настоящие. Но ведь и продавщица не знала, что они не настоящие. И дала сдачу настоящими купюрами. Получается, продавщица кинула Алису. Ну, то есть хотела кинуть. Или она сильно тупая. Но даже если она тупая, то она должна была дать Алисе сдачу 975 рублей.

И довольная результатами расследования Дана отправилась спать.

Да. Фартожопость Алисы пугает.

А мальчик – балбес. Отдал бы весь кэш Алисе и нормально бы поднялся…

Давид добрый. Каждый раз, покупая себе игрушку или что-то вкусное, всегда берет на долю сестриц.

В последнее время у него бзык: он хочет купить Алисе лук. Нормальный такой эльфийский лук в «Детском мире».

Лук и Алиса, на мой взгляд, вещи не совместимые. Алиса пацифистка. Романтического толка. И даже не очень любит фильмы, где дерутся-сражаются. Поэтому я Давида от покупки оружия отговаривал. Но мальчик настаивал.

Сегодня утром, за завтраком, он опять вспомнил:

– Надо Алисе купить лук!

Алиса витала в облаках, поэтому вообще не отреагировала на это странное предложение. Отреагировала Дана:

– Лук? Зеленый?

– Не-е-ет! Лук! Со стрелами! В «Детском мире»!

Алиса очнулась. Отвлеклась от яичницы и пролепетала:

– Лук? Мне?

Казалось, она сейчас рухнет в обморок от столь непристойного предложения! Она и какой-то лук! Да как можно такое предположить…

Так в старых фильмах вели себя княгини и герцогини, которые сталкивались с революционными матросами и узнавали о наступившем всеобщем равенстве.

Алиса натурально начала закатывать глаза и постанывать, что должно было подчеркнуть всю нелепость предложения брата. Но тот, грубый и настойчивый мальчик, не успокаивался:

– Лук! Будешь стрелять!

При этой фразе Ося, матерясь по-кошачьи, пошел в сторону шкафа. Он-то точно знал, на ком первом испытают эльфийский лук.

Алиса, не меняя положения закатанных глаз, сказала:

– Лук? Зачем мне лук, Давид?

Ося остановился на полпути к шкафу.

А Алиса, сложив молитвенно руки, продолжила:

– Ну сам подумай! Какой лук? Март на дворе! Лук, он нужен летом! Или хотя бы в апреле.

Ося вздохнул и обреченно скрылся в шкафу.

Давид любит животных.

Но вот однажды его таки цапнули. Обидчица была так себе: мелкая собачонка с кривыми лапами и пузиком. На морде ясно читался склочный характер. Бывают аналогичные женщины ещё – ты им ничего не сделал, но раздражаешь одним фактом своего существования. Вот и эта мерзкая сучка посмотрела на Давида и цапнула. А ведь Давид просто подошел к ней и сказал «Здравствуй, Собака». Возможно, он излишне экспрессивно это сделал. Не спорю. Но он был искренен.

Мы не стали особо паниковать: казус случился на вербное воскресенье в женском монастыре. Почему-то нам показалось, что эти два факта должны скрасить сам факт укуса и сделать его если не полезным, то хотя бы безвредным. Тем более собака, видимо вспомнив, где она находится и о том, что праздник, моментально давидову руку выплюнула. Так что и крови-то практически не было.

Добрые монахини расстроились, ругая собаку на русском, осетинском, а потом ещё и на церковнославянском. Мы, конечно, их успокаивали, но потом, узнав, что в республике зафиксированы вспышки бешенства, немного напряглись. Как мы поймем, есть у Давида бешенство или нет? Ведь по нему не будет заметно, он всегда эээ… весел и бодр.

И мы поехали в ДКБ. Там нас встретили строго. Сказали, что надо сделать шесть уколов. И поинтересовались:

– Собака какая? Чья?

Я говорю:

– Тварь. Божья. В смысле монастырская.

– Ясно, – вздохнула тетенька врач и перекрестилась, – контролируйте собаку! Если подохнет – плохо дело. Будем колоть ещё! А пока ложитесь в палату.

И мы легли. И начали Давиду колоть уколы. Каждые двадцать минут. Он так орал, что после второго к нам стали заглядывать врачи и интересоваться, как чувствует себя собака? С Алагира между тем ежечасно телеграфировали о состоянии животного «покусавшего отрока сего». Монахини слали даже фотки по вотсапу. Собака выглядела отвратительно. Впрочем, так же, как и в момент совершения преступления.

Врачи вздыхали, проклинали собаку, но тут же желали ей жить долго. Давид орал. После третьего укола наша соседка по палате, девочка с переломом ноги, куда-то ушла. Крик покусанного мальчика, видимо, обладал целебным эффектом.

Спустя три часа мы покинули «травму»… Давид, морщась, тер исколотую попу и требовал от меня убийства собаки-мучительницы. Также ребенок намекал на компенсацию за страдания в виде похода в кафе. Но была ночь. О чем я и сообщил. Давид вздохнул, оглядел больничный двор и вдруг с радостным визгом «СОБАЧКА!!!» куда-то ринулся. Кудлатый пёс сначала удивился, потом охотно подставил голову для поглаживания и радостно заулыбался Давиду…

Я последний год живу в напряжении. Дане скоро четырнадцать. Я все время жду ТЕХ САМЫХ вопросов… Ну этих… Когда ей было пять лет, она уже интересовалась у бабушки о своем появлении на свет.

– Мы купили тебя в магазине, – теща решила не расходовать креатив понапрасну. Тем более в запасе оставались еще версии с капустой и аистом.

– А давай еще кого-нибудь купим?

– Нет, Даночка! Магазин уже закрылся.