Битва за небо - Максим Сабайтис

В руке у мужчины длинный прямой клинок. В свете газовых ламп его меч создает приятные для глаз блики, только вот любоваться ими сейчас некому.

Второй – таинственный незнакомец в черном облегающем костюме. На голове незнакомца капюшон, закрывающая нижнюю часть лица маска и очки-консервы. На поясе, тоже черном, странные приспособления, в руках – катана.

Между ними – в воздухе – по законам Стоп-кадра застыли четыре сюрикена. Два из них, запущенные соперниками, меньше чем через терцию столкнутся и отлетят в глубину коридора. Еще один, запущенный человеком в черном, скорее всего окажется отбит клинком мужчины в пиджаке. Судьба последнего неизвестна, хотя у него есть шансы попасть в цель.

Соперники уже бросились в атаку. Когда Стоп-кадр завершится, их клинки встретятся. И начнется бой.

Ксения проснулась резко. Разом и полностью – как будто кто-то взял и перенес ее из мира снов в самую настоящую явь. Настоящую. С недавних пор настоящесть окружающего мира стала для Ксении особенно важной. Тягостные воспоминания прошлого и гнет будущих времен вынудили девушку жить сегодняшним днем, не строить никаких долгосрочных планов, не думать ни о чем, так или иначе связанном с футуроскопией. Тогда, в первый день, она совершила ошибку – заглянула в свое ближайшее будущее, руководствовалась видениями, победила почти всех учеников Поликарпа Матвеевича, но едва не умерла сама. Теперь она понимала, что оказалась во власти петли времени, удивительного парадокса, иногда упоминаемого православной церковью в качестве доказательства Божественного Провидения. Ксения видела себя будто со стороны и действовала в точности, как показывали видения. Кто принимал решения во время боя? Если не она, то кто?

Профессор Воронин, навещавший девушку сразу после того, как она пришла в сознание, смущенно улыбался и неуклюже уклонялся от ответа на этот вопрос. А после того как Ксения задала его в третий раз – позвал Поликарпа Матвеевича, чтобы тот приказал своей ученице больше не думать о философских головоломках. А как тут не думать, ведь известно же, что мыслям не прикажешь!

Откинув в сторону одеяло, Ксения поняла, что сегодняшний день – особенный. Особенным было утро, встающее над горизонтом солнце, освещавшее прикроватную стену, геометрический узор обоев и портрет Александра Пятого, еще молодого, сразу после коронации в 1961 году. И стена, и обои, и изображение императорской особы – все выглядело особенным, освобожденным от неясных, угнетающих психику элементов. Ксении хотелось подбежать к окну, пропрыгать на одной ноге к умывальнику, на другой – к платяному шкафу и сделать сальто-мортале.

Что-то неведомое, давившее на душу несколько дней кряду, ушло в небытие. В самое настоящее небытие. Настоящее, настоящее, настоящее! Кануло, минуло, покинуло, бросило – утонуло в прошлом, чтобы никогда оттуда не всплыть.

«Кажется, я поправилась и могу приступать к занятиям, – подумала Ксения, приводя себя в порядок. – А значит, мое участие в тренировках перестанет сводиться к пробежке и дыхательным упражнениям. И заносчивый Пашка узнает, как фехтуют в Сибири. По-настоящему, без хитростей. По-настоящему».

Вольт на поясе перестал быть игрушкой, символом, Указывающим на принадлежность к «психам»-ученикам. Хотелось выхватить его из-за пояса и фехтовать. Удивительное и головокружительное ощущение, напоминающее раннее детство своей чистотой.

По лестнице Ксения слетела, практически не касаясь ступеней. Существовал такой прием, не требующий психотехнических умений, позволяющий скользить рукой по перилам и прыгать через весь лестничный пролет. Чувство полета пьянило. Ксении хотелось летать, хотелось пронзить небо и посмотреть на земную поверхность с большой-пребольшой высоты.

Спуск-полет завершился мягким приземлением. Прыгать таким образом Ксению научил Константин. Этим утром девушка была совершенно уверена в том, что ее брат жив.

Еще вспомнился Николай, гордящийся своим новым мечом, но старающийся сдерживать чувства. Везет же ему! Стать психотехническим мастером на воздушном корабле когда-то мечтала и Ксения, пока отец не сказал ей, что женщин в экипаж кораблей не берут. Примета, видите ли, плохая.

В тренировочном зале она встретила разминающегося Пашку и четверых младших учеников, пытающихся соорудить свои первые, самые примитивные Воздушные Ловушки, больше всего похожие на рукотворные сквозняки.

– Доброе утро! – поприветствовал ее старший ученик, подтягиваясь на левой руке. Правая рука раскручивала вольт, хаотично меняла позиции, периодически рассекая накатывающее волнами Намерение. – Хорошие новости!

– И тебе доброго, – кивнула Ксения, еще не решившая, стоит ли ей доставать из-за пояса вольт.

Поликарп Матвеевич говорил ей, что, пока энергетический баланс организма не придет в норму, о психотехнических приемах можно позабыть, но так хотелось швырнуть в Пашку стремительной Воздушной Ловушкой и посмотреть, сумеет ли он отразить нападение. Фехтовать без чтения Намерений, легких фантомов и тому подобных вещей Ксения не любила. Что ни говори, а боевые искусства на материальном плане – занятие мужское. Это мужчинам испокон веков было интересно рубить друг друга на куски, бросать в бой многотысячные армии, отправляться в боевые походы и возвращаться из них под конвоем, как это случилось с Наполеоном.

Совсем иное дело – психотехнические хитрости. Ксения подозревала, что умение читать человеческие Намерения встречается у большинства женщин, даже у тех, кто с треском провалил тест Яблочкова – не сумел усилием воли погасить электрическую лампу.

– Сегодня сэнсэй получил письмо из Департамента психотехники. – Видя, что девушка не спешит его расспрашивать, Пашка решил поделиться новостями самостоятельно.

– Откуда узнал? – удивилась Ксения.

Она жила в этом доме меньше недели, но порядки в школе уже успела изучить. Архипов обо всех новостях из внешнего мира сообщал сразу после завтрака, пока все сидели за общим столом.

– В обеденном зале нашел сургучную крошку, – признался Пашка. – Под стулом сэнсэя. Следовательно, ранним утром, пока мы спали, почтальон доставил ему официальное письмо. Сэнсэй вскрыл его тут же, не заходя в кабинет. Следовательно, отправитель ему известен и новости обещали быть хорошими. После плохих новостей Поликарп Матвеевич обычно приходит сюда и отводит душу вон на той макиваре. Я внимательно осмотрел ее и никаких свежих следов не нашел. Памятуя о том, что давеча сэнсэй упоминал о Департаменте психотехники и необходимости официально оформить тебя в школе, можно сделать соответствующие выводы. Дедукция!

Уличная дверь тихо скрипнула, впустив внутрь порцию холодного зимнего воздуха и одетого в легкий тренировочный костюм Бориса. Сохранять тепло ученику помогала сложная система Воздушных Ловушек – личное изобретение и гордость. У психотехнической шубы имелся один недостаток – Воздушные Ловушки повреждались, когда какой-нибудь обладатель меча или вольта проходил мимо. Задетые металлическими предметами элементы невидимой шубы девольтировались, растворялись в пространстве легкими воздушными потоками, а теряющая энергетическую сбалансированность шуба распадалась на составляющие, порождая самый настоящий вихрь. Предыдущим вечером поврежденная шуба разметала только что сложенную Афанасием поленницу, два дня назад только сэнсэй, мгновенно нейтрализовавший воздушные потоки, предотвратил вылет стекол из окон мансарды.