Порванная струна - Наталья Александрова

– Ну я же выяснила! – В голосе Надежды послышалисьсамодовольные нотки.

– У вас там собака знакомая работает, – невиннопроговорил я.

– Ну и что, что собака? – в запале начала было Надежда,но осеклась. – Андриан! Прекрати свои шуточки! Дело-то очень серьезное.

– А то я не знаю, – проворчал я, чтобы оставить засобой последнее слово.

– И что этот дурак, то есть мастер по факсам, делает послетого, как узнал про пожар? – вдохновенно продолжала Надежда. – Онначинает шантажировать директора фирмы «Поллукс». Дескать, если не заплатите замолчание, то сдам вас «Пеликанам» за милую душу – доказательство, мол, налицо.Перед тем как начать шантажировать, он звонит своей тетке и говорит, чтоотправил ей письмо. Тетка обещает письмо получить и хранить до его прихода.

– Не повезло тетушке, племянник-то у нее полным дуракомоказался, думал, что такой хитрый, подстраховался. Но не с его силенками былотягаться с матерыми бандитами. Они его мигом вычислили, все это я подслушал,когда директор «Поллукса» беседовал с Пал Палычем.

– Значит, они его сцапали и все узнали про письмо. Потомстали то письмо караулить. Одного я в толк не возьму, – задумчиво продолжалаНадежда. – Девушка, говоришь, красивая была и одета хорошо?

– Шикарная девчонка! – с излишней горячностьювысказался я.

– И чтобы такая красотка бегала у бандитов напосылках? – в сомнении проговорила Надежда.

– Тут, я думаю, дело в том, что он, директор-то, хотелсвоими силами из неприятной ситуации выпутаться. К Пал Палычу не сталобращаться. Послал девчонку. Но от Пал Палыча ему все равно влетело и ещевлетит. И еще, Надежда Николаевна, главный постулат вы мне не доказали – откудаизвестно, что в Сертолове сгорел контейнер, принадлежащий благотворительномуфонду «Пеликан»? Предполагать-то все можно, а вот факты…

– Факты? – встрепенулась Надежда. – Сейчас будуттебе факты. Дай мобильник, я знаю, у тебя есть.

– Ну есть…

Она вырвала из моей руки сотовый телефон и набрала номер«Пеликана».

– Алло, это благотворительный фонд «Пеликан»? – пропелаНадежда. – Вас беспокоят из налоговой инспекции, отдел обложений и сборов.Вы не заплатили налог на добавленную стоимость за груз, поступивший изГермании…

Она отнесла трубку от уха, потому что на том конце такзаорали, что даже я расслышал:

– Какой, к черту, налог! Сгорел груз на таможне к такой-томатери! А они налог требуют!

– Это не важно, что сгорел, – мерзким голосом заоралаНадежда, – раз получили груз – должны налог заплатить.

На том конце снова выругались и бросили трубку.

– Вот видишь, все сходится, их этот контейнер был,«Пеликана».

– В этом вы меня убедили, – согласился я, – нодальше получается несоответствие.

– А что дальше? Дальше, как ты сам говорил, несчастногомастера по факсам убивают, отбирают у старухи письмо, оно оказывается не то…Слушай, только сейчас сообразила – бабка-то жаловалась, что у нее в квартиректо-то шарит, а мы думали, что она из ума выжила на почве потрясения! Так всеправильно! Они потом залезли к ней в квартиру и там искали письмо, потому чтона почту она больше не ходила, а почтовое отделение ограбить все же для нихпоказалось трудновато – там еще с советских времен замки крепкие и решетки, наночь все опечатывается…

– Ой, будто на почте не воруют!

– Воруют, конечно, – с готовностью согласиласьНадежда, – только сами почтовые работники. Посылки вскрывают, апостороннему человеку туда пробраться трудно.

– А дальше директор фирмы «Поллукс» малость запсиховал,потому что операция-то с контейнером хоть и прошла успешно, но бумажку они ненашли и девушку его кто-то убил.

– Он подозревает конкурентов, то есть «Пеликанов», –подхватила Надежда, – но тут у меня сомнения, потому что зачем им девушкуубивать? Из мести? Тогда бы самого Колыванова этого, директора, лучше пришить…

– У директора охрана, а девушка просто так ходит, ее –проще…

– Ну ладно, опять начинаются предположения. Значит, что тытеперь собираешься делать?

– Ничего. – Я пожал плечами. – Не буду же явыносить всю вчерашнюю историю на свет! Буду тихо сидеть дома, работать истеречь бабулю.

– Правильно! – одобрила Надежда. – Хватит ужеприключений искать на свою голову. А Громова с милицией, думаю, потихоньку оттебя отстанут. Сами же говорили, что у них на тебя ничего нету.

Как выяснилось буквально на следующий день, насчет Громовойона сильно ошибалась.

Мы распрощались с Надеждой Николаевной, она отправилась наработу, а я – домой к Околевичу, я давно обещал ему помочь с машиной. Несказать, что я хорошо в этом разбираюсь, но в качестве подсобной рабочей силыменя можно использовать.

Еще на подходе к его дому меня насторожило слишком большоеоживление. И еще со двора выезжала милицейская машина. К милиции в последнеевремя по совершенно понятным причинам я отношусь настороженно, поэтому яподождал, пока она скроется из виду, и только потом осторожно заглянул во двор.

Околевич живет в старом доме, и у дома есть самый настоящийдвор, с чугунными воротами. В последнее время квартиры в доме Околевичанакупила разная сволочь – не то чтобы сильно крутые, потому что дом у Околевичаобычный, в квартирах нет ни каминов, ни лепнины на потолке, но и не бедные – восновном черные и бандиты средней руки. Машины свои они ставят тут же, водворе, и, чтобы с их драгоценными джипами ничего не случилось, они закрываютнаглухо ворота. Но оказалось, что в закрытые ворота не может въехать мусоровоз.Водители мусоровозов – люди простые: не могут въехать – и не въезжают. А мусоржильцы дома, где живет Околевич, продолжали выбрасывать с завидным постоянством,причем с появлением новых жильцов, чьи джипы, количество мусора сильноувеличилось. И вот, когда уровень дерьма достиг примерно второго этажа и водворе нельзя было появиться без противогаза, жильцы объединились и дошли чутьли не до главного санитарного врача города – мелкие инстанции все были куплены.Теперь ворота во дворе Околевича запираются только на ночь, а днем обладателиджипов разъезжаются по своим делам.

Околевич же все время держал свою развалюху во дворе инисколько за нее не переживал – хоть закрыты ворота, хоть открыты. Он говорил,что если найдется такой идиот, который угонит его ломаные «Жигули», то он,Околевич, поставит в Никольском соборе большую свечку за его, этого идиота,здоровье, потому что проехать на этой развалюхе и не врезаться в первый жестолб может только он, Околевич. Но совершенно неожиданно у него возниклитрения с соседом, владельцем джипа. Джип «Чероки» был не новый, но все же этобыл джип и хозяин очень им гордился. А еще он по причине глупости смотрелсвысока на всех владельцев стареньких «Жигулей», новых, впрочем, тоже. Иноровил поставить свой джип на то место, которое испокон веков занимал сначалаотец Околевича, а потом он сам. Вовка вообще-то парень тихий, неконфликтный, нотут он уперся и ни в какую не уступал. Так что у них вышло нескольконедоразумений, один раз даже участковый приходил. Но владельцу джипаучастковый, сами понимаете, не указ.