Любовь как война - Ольга Володарская

А уж когда к их компании присоединился Костя…

Он был прямой противоположностью обоим мальчикам. Непоседливый, шумный, драчливый. Их класс был экспериментальным. В школе ранее подобных не было. Поэтому все, кто в нем учился, автоматически становились объектами насмешек. Доставалось всем, кроме Кости. Он как навалял своим обидчикам 1 сентября, так к нему больше никто не цеплялся. А вот остальных донимали. И как-то, когда компания пацанов из четвертого класса зажала на лестнице Валеру с Борей, чтобы поглумиться, Костя вмешался. После драки, в которую он ввязался, Ольге пришлось выгораживать его перед директором. Перфилов оценил это и ввел ее, единственную из взрослых, в круг тех, кому мог доверять.

…Ольга Алексеевна встала с дивана и подошла к плите. Захотелось чаю. Нестерпимо. Крепкого, сладкого, с лимоном. Она включила конфорку, над которой стоял чайник, затем достала из шкафчика свою любимую кружку. Ее ей подарил Амон лет шесть назад. Привез из Александрии. На кружке был нарисован Сфинкс. По словам Амона, это ручная работа, а краски, нанесенные на керамику, изготовлены по рецептам древних египтян и не сотрутся за тысячи лет. В этом можно было усомниться, но надо сказать, что за годы они ничуть не потускнели.

Ольга заварила себе чаю и вернулась на диван. Держа кружку в руке, вспомнила Амона. Ей не верилось когда-то, что этот мальчик искренне привязался к ее «зэпээрам». Думала, он связался с ними из тщеславия. Среди таких же, как он, отличников ничем не выделялся, а на фоне ее учеников Амон был просто академиком! К тому же педагоги уважали и поощряли его стремление заниматься с отстающими. Ольга первое время пыталась вывести Амона на чистую воду, задавая ему каверзные вопросы, вызывая на откровенность, провоцируя… Но мальчик прошел все проверки. И самую главную – временем.

Ольга Алексеевна так глубоко погрузилась в свои мысли, что не услышала шагов. Поэтому, когда открылась дверь, она вздрогнула. На пороге, сонно протирая глаза, стоял Саша. Поразительно, что он, проснувшись, не поднял шума. Тем более если его разбудил дискомфорт в желудке.

– Сынок, все хорошо?

Саша пожал плечами.

– Что-то болит?

– Да.

– Живот?

– Здесь. – И указал пальцем на грудь.

– Сердце? – перепугалась Ольга Алексеевна. – Колит, режет? Что?

– Ноет, – поморщившись, ответил он.

– Сейчас позвоню в «Скорую», – выпалила она, кидаясь к телефону.

– Лучше в полицию.

Ольга Алексеевна резко повернулась и недоуменно посмотрела на сына.

– Я понял, кто убил Костю, – печально проговорил он. – И от этого мне плохо… Ноет вот тут, – и сын дотронулся до груди уже не пальцем, а всей пятерней.

– И кто же?

– Амон.

– Саша, что за глупости? – возмутилась мать.

– Это он, мама.

– С чего ты взял?

– Он убийца, и ты это знаешь!

– Если ты о смерти своего брата, то… Не надо! Он погиб в результате несчастного случая…

Саша упрямо мотнул головой.

– Сынок, иди ложись.

– Но ты позвонишь?

– Да, да, конечно, – поспешно согласилась она. На все была готова, лишь бы сын сейчас оставил ее в покое.

– Скажи им, что Амон Боровик убийца. Пусть улики ищут.

– Хорошо.

– А давай прямо сейчас это сделаем.

– Саша, уже очень поздно. Все спят, включая полицейских. И тебе надо спать.

– У меня живот не болит, представляешь? Хоть я молоко пил.

– Видишь, как здорово.

Саша развернулся и зашагал к себе. Вскоре он уснул – Ольга проверила. А она еще долго сидела на кухне. Не пила ни водки, ни чая. Ничего не ела. Не рассматривала фото. И не обращала внимания на экран телевизора…

Просто сидела, вспоминая эпизоды из прошлого, когда она была счастлива, и тихо плакала.

Погода стояла дрянная. Небо набрякло тучами, ветер сбивал с ног. Закрывая лицо от его порывов и поднятого ими песка воротником полупальто, Лада шла к машине.

– Вот черт, – выругалась она. Ветер посрывал с деревьев отцветающую черемуху и засыпал белыми лепестками мокрые крыши, капоты, стекла стоящих во дворе автомобилей.

Лада подошла к своей «ласточке». Красная «Мазда» была ее любимицей. До нее каких только авто у нее не было, начиная от вазовской «девятки» и заканчивая «БМВ». «Бэху» она брала не в салоне, а покупала с рук, немного подержанную, и, когда решила поменять на новую, выбрала «Мазду». Причем планировала купить «Ауди», но влюбилась с первого взгляда в свою «ласточку», увидев ее на рекламном плакате. О том, что приобрела не такое престижное авто, как собиралась, ни разу не пожалела. Машина служила Ладе верой и правдой. И выглядела прекрасно даже сейчас, заляпанная лепестками. Однако помыть ее все же необходимо! И отполировать. Поэтому сейчас она поедет не на работу, а на автомойку. Но сначала надо хотя бы смести с крыши конфетти из лепестков.

Лада открыла багажник, достала щетку. Пройдясь ею по крыше, обошла машину, чтобы избавить капот от налета, как увидела то, что заставило ее замереть…

Надпись!

Состоящая из двух слов…

«Сдохни, сука!»

Вот так.

Капот был весь усыпан лепестками, он чуть ли не упирался в ствол черемухи. И эти слова… Они как будто были кровью написаны на весеннем снегу!

Лада начала лихорадочно расшвыривать белую труху.

– Что за люди? – услышала она возмущенный женский голос. Подняв голову, увидела даму с собачкой. Первая курила, привалившись к березке, затесавшейся между черемух, вторая, коричневая такса, сосредоточенно рыла яму, чтобы закопать в нее какую-то свою находку. – Уроды, а? – поймав Ладин взгляд, продолжила собачница. – Мне на окнах (а живу я на первом этаже) написали краской из баллончика слово на букву «б»… Ну, догадываетесь наверняка, какое именно! А я не только примерная жена, но и мать двоих детей-погодков. Я при всем желании времени на сексуальные забавы на стороне не найду. Так что вам еще повезло. Назвали всего лишь сукой. И машину не попортили краской… – Она швырнула бычок в урну, попав в нее с трех метров. – Хотя все равно неприятно!

Лада криво улыбнулась и поспешила забраться в салон. Ей было страшно!

Хотя… Возможно, надпись на машине появилась в результате обычного хулиганства? Как бранное слово, намалеванное краской на стекле примерной жены и матери, живущей на первом этаже…

Лада достала сотовый и набрала номер своего помощника Коли.

– Внимательно… – услышала она его голос.

– Доброе утро, Коля.