Отчаянная тигрица - Джейд Ли

Проходя мимо них, капитан приветливо улыбнулся и показал, что у него в руках ничего нет. Он думал, что увидит среди этой толпы кого-нибудь из знакомых, ведь он деловой партнер Куи Ю и они наверняка уже видели его раньше. Наверняка они…

— Белый дьявол! — крикнул какой-то мужчина.

— Я не дьявол, — ответил Джонас на шанхайском диалекте. — Я просто бизнесмен, — добавил он и ускорил шаг. Однако толпа последовала за ним. Некоторые даже забежали вперед, пытаясь преградить ему дорогу.

— Ты зачем пришел сюда? — спросил один из них. Похоже, они не испугались, услышав, что белый человек говорит по-китайски.

— Я пришел по делу, — быстро ответил Джонас. — Я ищу мистера Тена…

— Ему заплатили! Иначе бы он не улыбался.

— У меня нет денег, — сказал Джонас, внимательно осматривая улицу и пытаясь найти пути к отступлению. Однако вокруг были только высокие стены и разъяренные торговцы.

— Эй ты! — закричал другой мужчина. — Это из-за тебя мистера Тена посадили в тюрьму.

— Вы отравляете наш город!

— Вы насилуете наших женщин!

— Дьявол!

Джонас попытался убежать, однако его окружили со всех сторон. Тогда он попробовал протиснуться между нападавшими, но они стали тянуть к нему руки и хватать его за волосы и одежду. Джонасу не хотелось устраивать драку и усугублять конфликт. Машинально сжав кулаки, он опустил руки.

И тут возле самой его головы пролетел камень. Камень был маленьким, но летел с большой скоростью. Джонас заметил его только тогда, когда тот просвистел прямо перед его лицом. В последний момент капитану удалось увернуться, и камень угодил в щеку какому-то мужчине. Этот человек, оказавшийся невольной жертвой, отступил в сторону и побагровел от злости. Глядя на залитое кровью лицо, Джонас понял, что обречен.

Толпа в ужасе замерла. Если бы между нападавшими была какая-нибудь брешь, то Джонас непременно воспользовался бы этим: низко наклонившись или став на колени, он бы протиснулся туда. Однако такой возможности не было. Окруженный со всех сторон, он видел только один путь к спасению. Наклонив голову, капитан с присущей ему решительностью двинулся напролом, пытаясь вырваться из круга разъяренных китайцев. Оттолкнув одного из них (второй уже сам попятился от него), Джонас продолжал идти вперед, несмотря на ревущую от негодования толпу. В это мгновение что-то сильно ударило Джонаса в плечо, но он даже не ощутил боли, только слегка пошатнулся. В тот момент когда капитан почти уже был свободен, он вдруг споткнулся о камень или о чью-то подставленную ногу. Уже через пару секунд Джонас сумел сгруппироваться и попытался подпрыгнуть, чтобы выскользнуть из плотного кольца. К несчастью, ему не удалось восстановить равновесие и пришлось прыгать на одной ноге.

Он хотел нырнуть между двумя стоявшими рядом китайцами, но промахнулся и со всей силы налетел на одного из них, ударив его прямо в грудь. Тот застонал от боли и начал медленно оседать. Однако у него были сильные и цепкие руки. Он схватил Джонаса, и они оба свалились на землю.

Хотя Джонас упал на китайца, а не на каменную мостовую, он все-таки сильно ушибся. Больше всего пострадала его правая рука. Он пытался опереться ею о мостовую и остановить падение, но чересчур низко наклонился и подбородком врезался в плечо китайца. Джонас попробовал оттолкнуться от земли, однако его правая рука не двигалась, поскольку онемела от удара, а левую руку он при падении прижал собственным телом. Теперь, чтобы встать на ноги, ему нужно было скатиться с лежавшего под ним китайца.

Но Джонасу не удалось этого сделать. Ему мешали ноги столпившихся вокруг него людей. Разъяренные китайцы осыпáли его ударами. В ответ капитан лягался, размахивал кулаками, даже пытался наносить удары головой, используя ее как дубину. Однако на каждый свой удар он получал десять от своих противников, которые были возбуждены до крайности. Кольцо из живых тел, в котором на свою беду оказался белый капитан, с каждой секундой сжималось все плотнее и плотнее.

Джонас понимал, что уже не сможет вырваться, и всячески старался отсрочить свой конец. Вскоре кто-то ударил его по ребрам. Он едва не задохнулся от боли и, перестав размахивать кулаками, закрыл голову рукам, чтобы защититься. Внутри у него все клокотало от ярости, а перед глазами плыли круги.

И он сдался, потеряв сознание.

1 октября 1886 г.

Дорогой Альберт!

Я не понимаю, почему ты не хочешь стать моряком и плавать вместе со мной на одном корабле. Это намного лучше, чем быть у мамы на побегушках. Она — продажная женщина, Альберт, да к тому же еще и алкоголичка. Она уже не изменится и до конца своей жизни будет глушить ром. Ты всячески пытаешься наставить ее на путь истинный, однако ты вряд ли сможешь ее изменить. Случится так, что в один прекрасный день ее до смерти забьет какой-нибудь клиент или она захлебнется собственной блевотиной. Ты знаешь, что это правда.

Другое дело, если бы у тебя была девушка. Это я еще могу понять. Никакой мужчина не откажется от хорошей женщины. Но я видел, как ты ведешь себя. Девушки смотрят на тебя — ты у нас не красавец, самый обычный парень, — ты оглядываешься и смотришь на них. Однако ты ни разу не прикоснулся ни к одной из них, будучи трезвым. Ты делаешь это только в том случае, когда напиваешься так, что едва стоишь на ногах.

Неужели мать настолько испортила тебя, что ты на трезвую голову не можешь перепихнуться ни с одной бабой? Она первая поднимет тебя за это на смех. Мужчинам частенько приходится трахаться, Альберт. А ты уже стал мужчиной.

Черт побери, я опоздал на вахту.

Джонас

3 октября 1886 г.

Дорогой Альберт!

В последнее время я много размышлял. Ночные вахты очень способствуют этому. Да еще капитан сказал мне, что мужчина должен сам выбирать свой путь в жизни. Не каждому мужчине суждено стать моряком. С этим, брат, я согласен. Но чем же ты собираешься заняться? Неужели ты действительно хочешь стать портовым рабочим? Может быть, тебе нравится какое-нибудь другое ремесло?

Альберт, я тут познакомился с одной девушкой. Она из Дувра. Это дочь друга нашего капитана. Ее зовут Энни, и она улыбается так, что ради ее улыбки можно навсегда бросить море. Есть ли у тебя такая девушка? Если бы была, то я бы все понял. Однако ты общаешься только с матерью и монахинями отца Саймона.

Из плавания я вернусь летом. Подумай как следует, мой маленький брат. Подумай о своей жизни. Пора тебе уже выбрать свое дело.

Джонас