Клим Драконоборец и Зона Смерти - Михаил Ахманов

– Благодарю за честь, мой господин. – Она поднялась с колен и спросила: – Что мне делать теперь? Желаешь, чтобы я отправилась к таврам?

– Нет. Для тебя есть другое задание. Разыщи Костомара и мои сапоги.

– Это совсем просто, твоя милость. – Мата как-то по-особому прищелкнула пальцами, и с сосны с карканьем сорвался ворон. – Я попрошу, и птицы найдут кого угодно.

– Не просто, – возразил Клим. – Сапоги семимильные, и куда Костомар в них ускакал, бог ведает. Да и мужик он крепкий. Справишься? Неволить тебя не буду.

Но девушка лишь упрямо стиснула губы. Над ней уже мельтешил добрый десяток воронов.

– Поиски могут затянуться. Сапоги доставишь в столицу, в мой дворец.

– Голову Бохи тоже?

Клим не ответил. Накатывала знакомая слабость, неизбежная расплата за перерасход сил. Зелье делало из него богатыря, но потом он нуждался в пище и отдыхе. Вот только есть было нечего – разбойная ватага прикончила сухари, рыбу и пиво.

– Что с тобой, государь? Ты побледнел, и пот на лбу…

Над ними теперь кружилась целая воронья стая, и пронзительные крики птиц заглушали голос девушки. Она помахала руками, и вороны вдруг разлетелись на четыре стороны света, будто получив приказ. Потом снова спросила:

– Что с тобой?

– Ничего страшного. Мне нужно поспать, раз уж нет ни сухарей, ни рыбы. И еще… Где мой кот и мой джинн? Пусть вороны их тоже поищут.

Клим опустился на землю рядом со скоморохом. Тот уже храпел, пускал пузыри и причмокивал, – должно быть, снились ему жареные свиные ножки, бараний бок или хотя бы тушеные эльфийские грибы. Клима такие счастливые видения не посетили. Он думал о том, что остался в глухой чащобе без волшебных сапог, без пива и еды, а значит, предсказание оракула исполнилось: скоро домой не вернуться. Правда, оракул заметил, что путь в Иундею будет не очень долгим. С чего бы? Может, Мата Хари и впрямь отыщет сапоги?

Эх вы, кони мои, кони, пара быстрых скакунов! – с горечью подумал Клим. Где вы, кони? Потерялись, как написано на камешке. А ведь эльфийка говорила, что нет в тех словах ни смысла, ни угрозы, и можно идти в любую сторону, не ожидая беды… Вот и верь после этого женщинам!

С этой мыслью он уснул.

Когда завершилось царствие лемуров и пришли на смену им другие существа, жестокие и злобные, решили последние лемуры уйти в тайное место и забыться вековечным сном. Место сие выбрано было в высоких горах, покрытых льдами и снегами, в темных пещерах, не доступных ни людям, ни эльфам, ни иным народам. К северу же и к югу от гор лежат непроходимые леса, и там лемуры оставили двух стражей, избранных ими, чтобы запечатать их пещеры и не пускать в те леса чужаков, особенно людского племени. Говорят, что Страж Севера все еще бродит в лесу, ибо век лемуров много дольше эльфийского и, возможно, смерти они вообще не подвластны. А что стало со Стражем Юга, о том никому не ведомо.

Тайный трактат Кришнамуйши Кхаманга, иундейского летописца

Что-то шерстистое щекотало под носом. Упорно, настойчиво – можно даже сказать, нахально… Клим чихнул, стремительно выбросил руку и вцепился в длинный кошачий хвост. Тут же раздался возмущенный вопль:

– Ммняу! Говоррил – хвост ммне тррогать! Что за фамильяррности!

– А не надо его совать под нос королю, – буркнул Клим и окончательно проснулся.

День шел к вечеру. Мерцало пламя небольшого костра, над углями жарилось на прутиках что-то аппетитное, шкварчащее, испускающее вкусный запах. Црым поворачивал прутья, сопел, шумно принюхивался, разравнивал палкой угольки. Кот, отодвинувшись от Клима подальше, тер бока, морду и грудь лапами, отряхивал кору и сосновые иглы. Над хатуль маданом плавно кружился Бахлул ибн Хурдак, драл волоски из бороды и постреливал искрами в докучных комаров. Заметив, что повелитель проснулся, он взлетел повыше и произнес:

– О шахиншах, душа и сердце мира! Какое счастье мы испытали, обнаружив тебя живым, а злодеев – в виде гниющих трупов! Тут была девушка… Я думал, она из разбойной ватаги, но, к радости своей, ошибся. Эта юная ашуб и лалегун[4]сказала, что ты, очнувшись, разорвал веревки и сразил нечестивцев могучей рукой. Воистину ты абулфатх[5], и нет пределов твоей силе и власти! Ты…

– Кончай песни петь, – прервал его Клим. – Лучше скажи, куда вы смылись, ты и этот серый крендель.

– Мы не смылись, о потрясатель вселенной, мы отправились за помощью, – с достоинством промолвил джинн. – Можешь быть спокоен, если бы тебя убили, злодеев постигла бы страшная месть. Даже ифриты, коих Сулейман ибн Дауд – да будет мир с ними обоими! – низверг в чистилище, не позавидовали бы их участи. Он расчленил бы нечестивых с той же легкостью, с какой обрывают лепестки цветка.

– Кто – он? – спросил Клим, подсаживаясь к огню. – И почему я здесь его не вижу?

Шут сунул ему прутик с жареными грибами и флягу с водой. Шляпки грибов были сочными, упругими, огромными, размером в две ладони. Клим откусил и принялся с наслаждением жевать.

– Подожди немного, повелитель, и он придет, мы с ним договорились, – пообещал Бахлул, опустившись на королевское колено. – Он обитает в ночи. Дневной свет ему не нравится, но он не прочь погреться у костра.

Клим прикончил грибной шашлык. Шут выкопал из золы запеченные птичьи яйца и поднес ему на широком листе лопуха. На других лопухах лежали орехи и горка лесной земляники.

– Откуда провиант? Сам промыслил? – поинтересовался Клим, очищая яйцо. Яйца были мелкими, и он глотал их целиком.

– Нет, величество, Мата натащила, потом ушла. Вроде бы отправилась выполнять твое повеление… Серьезная девка. Не простая! Вороны над ней так и кружили, так и кружили!

– Вороны! – Клим с мрачным видом приступил к орехам. – Нам бы сейчас не воронов стаю, а ковер-самолет. Куда мы без сапог? – Он покосился на плотную стену деревьев. – Тут идти месяцы и месяцы… К эльфам, может, вернуться? Вдруг найдут ковер или что-то еще подходящее?

– На коврре ммне полечу, – сообщил хатуль мадан. – Знаем мы эти коврры! По крраям пррогнили, в серредине дырра. Прровалишься, и тррындец!

– Воистину так, – согласился джинн. – Были ковры, мой господин, да истлели. Летать на них ненадежно.

– Зато быстро, – сказал Клим. – А что ты можешь предложить?

Бахлул задумался. Вырвал волос из бороды, прошептал «трах-тибидох», свернул волосок колечком и отправил в костер, заставив пламя вспыхнуть ярким пурпуром. Затем предложил:

– Не вызвать ли мне ифрита из глубин преисподней? Могу попытаться… Сядем и полетим! Плечи у него могучие, спина широкая, шея крепкая.