Улисс - Джеймс Джойс

Флорри . Спой что-нибудь. Спой «Старую сладкую песню любви».

Стивен . Нет голоса. Я совершенно законченный художник. Линч, я показывал тебе то письмо про лютню?

Флорри (с тупой ухмылкой). Кто петь умеет, да не поет[1676].

В окне появляются сиамские близнецы, Филип Трезв и Филип Пьян[1677], два оксфордских профессора с газонными косилками. Оба замаскированы лицом Мэтью Арнольда.

Флип Трезв . Послушай, что дурак умному говорит. Дело неладно. Прикинь-ка сухим пером на мокрой бумаге. Как примерный юный кретин. Получка была три фунта двенадцать, два фунта бумажками, один золотой, две кроны, если бы молодость знала. Муни en ville, Муни sur mer, у Мойры, у Ларчетта, с медиками на Холлс-стрит, у Берка[1678]. Все правильно? Я за тобой присматриваю.

Филип Пьян (с нетерпением). Да брось ты эту муть к богу в рай! Я никому не должен. Дай только сообразить про октавы. Вторичное раздвоение личности. Кто же мне сказал его имя? (Его косилка начинает стрекотать.) Ага, вот. Зоэ му сас агапо[1679]. Как будто бы я здесь был раньше. Когда только, может, с Аткинсоном, где-то у меня его карточка. Какой-то Мак. Или Тумак. Все мне талдычил про кого же, постой, про Суинберна?

Флорри . Так будет песенка?

Стивен . Дух бодр, плоть же немощна[1680].

Флорри . А ты не кончал Манут? Ты похож на одного моего знакомого оттуда.

Стивен . Я с ним покончил. (Про себя.) Ах, как умно.

Филип Трезв и Филип Пьян (их косилки стрекочут, травинки порхают в ригодоне). Умно-заумно. Покончил по кочкам. А кстати, книга, и вещь, и тросточка при тебе? Да-да, вот они. Умно-заумно, кончил-покончил. Будь в форме. Бери пример с нас.

Зоя . Запрошлой ночью приходит один священник, известно за каким дельцем, а сам весь застегнут наглухо, пальто не снимает. А я ему, да что вы таитесь, я и так знаю, вы католический поп.

Вираг . Совершенно логично с его точки зрения. Должно быть грехопадение. (Резко, с расширившимися зрачками.) К дьяволу папу! Ничего нового под солнцем. Я, Вираг, разоблачил Тайные Нравы Монахов и Девственниц. Почему я порвал с католической церковью. Читайте «Священник, женщина и исповедальня»[1681]. Пенроуз. Бес Флибертиджиббет[1682]. (Его корчит.) Развязав свой пояс из тростника, женщина с нежным сентиментом стыда предлагает лингаму свою влажную йони. Потом скоро мужчина приносит женщине добычу из джунглей, куски мяса. Женщина имеет проявления радости и украшает себя шкурами и перьями. Мужчина мощно любит ее йони твердым большим лингамом. (Кричит.) Coactus volui. Затем ветреная женщина хочет скрыться. Мужчина с силой хватает ее за руку. Женщина визжит, плюется, кусается. Мужчина, распалясь гневом, бьет женщину по ее пышной ядгане[1683]. (Кружится, пытаясь поймать свой хвост.) Пиф-паф! Пух-пух! (Останавливается, чихает.) Апчхи! (Теребит свой конец.) Фыррх!

Линч . Ну и как, ты наложила покаяние на святого отца? Девять раз Отче наш за то, что пальнул из церковной пушки.

Зоя (дымные пряди моржовыми усами у нее из ноздрей). Да где ему там пальнуть. Так, знаешь, одно ощущение. С сухим счетом.

Блум . Бедняга!

Зоя (беззаботно). А сам виноват.

Блум . Как это?

Вираг (его лицо сжимается в дьявольскую пасть, от которой исходит черное свечение; костлявая шея вытянута вперед. Поднимает рыло ублюдка и завывает). Verfluchte Goim[1684]! Был ли у него отец или сорок отцов. Да его самого никогда не было. Бог свиней[1685]! У него были две левые ноги. Это Иуда Иакх, ливийский евнух, папский бастард[1686]! (Опускается на скрюченные передние лапы с твердо растопыренными локтями, глаз его агонизирует в дыре плоского, слитого с шеей черепа, визгливый лай разносится над умолкшим миром.) Отродье шлюхи. Апокалипсис.

Китти . А Мэри Шортолл подхватила сифон от Голубка Джимми[1687] из синих фуражек и в больницу попала, а когда после она от него родила, младенчик глотать не мог, так и задохся от спазм на своем матрасике, и мы все на похороны сложились.

Филип Пьян (строго). Qui vous a mis dans cette fichue position, Филип?

Филип Трезв (весело). C'etait le sacre pigeon, Филип.

Китти неторопливо снимает шляпу и, положив ее на стол, поправляет крашеные хной волосы. Более изящной, очаровательной головки с такими милыми кудряшками не красовалось никогда у потаскухи на плечиках. Линч нахлобучивает шляпу себе на голову. Она тут же отбирает ее.