Люди Льда. Книги 1-47 - Маргит Сандему

да, — оборвала его Суль. — Потому что ей казалось, что ты слишком труслив, чтобы принять наш сверхъестественный клад!

— Не говори ерунды!

Силье сидела в задумчивости. Затем осторожно сказала:

— Я не очень уверена в том, что ты, Тенгель, на этот раз прав. Я вспоминаю последнюю встречу с Ханной. Тогда я наклонилась и на прощание поцеловала ее в щеку. И почти готова поклясться, что ее глаза блестели от слез.

— Ты никогда мне об этом не рассказывала, — промолвил Тенгель с упреком.

— Нет, потому что ты ничего не хотел слышать о Ханне. Ты хотел видеть ее злой.

— Но она и была такой. Одно лишь то, что сегодня ее нет здесь с нами, ясно говорит об этом.

— Конечно, она была злой, — произнесла Суль, — ужасно, неописуемо злой! Но в то же время гораздо сложнее, чем ты себе представляешь, Тенгельчик.

Только Суль позволительно было разговаривать с ним таким образом.

— К сожалению, мы должны отнести ее к самым ретивым последователям Тенгеля Злого, я думаю, — сказал Бруно, отец Ханны. К нему присоединилась и Лаура. — Полагать что-либо иное — опасно, очень опасно.

Суль хмыкнула. Но сдалась. Силье же сидела, сохраняя на лице задумчивое выражение. Она тоже была близка с Ханной. Но, как сказал Тенгель, так легко предполагать самое лучшее в тех, кому хочешь помочь. И за это не всегда получаешь благодарность.

Вмешалась Тула:

— Однако, Лаура и Бруно, у вас ведь еще было двое детей?

Габриэл со своего места мог видеть эту небольшую группу: Тенгеля, Силье, Лине, Сунниву и остальных. И он обратил внимание на то, что Лине и ее двое детей, Суннива и Тенгель, начали проявлять беспокойство.

— Да, — ответила Лаура Туле. — У нас еще были два мальчика. Туре и Свейн. И, хотя Свейн был младшим, мы хотели бы начать рассказ с него. Его ветвь закончилась на его сыне, я уверена в этом, даже если и не жила столь долго.

Напряженность между Тенгелем и двумя женщинами несколько ослабла. Почему? Габриэл заинтересовался. Но мысли его сейчас были беспечны. «Этой ночью меня больше уже ничего не удивит». Однако он ошибался. Ему еще довелось встретиться этой ночью с неожиданностью. Волнений Тенгеля и других она не касалась. Неожиданная новость придет к нему позднее.

Свейн стоял около своего места в зале. Обыкновенный человек, застенчивый и добрый.

— Мама сказала правильно, — произнес он безропотно. — Я женился, и у нас появился сын. Жена умерла во время родов. Мальчик выглядел ужасно. Даже я, его отец, никогда не мог примириться с его внешним видом, или с его жестоким нравом. Он был столь отвратителен, что я назвал его Гримаром*. [81]

Гримар! Тоже знакомое имя.

— Я не видел его взрослым, — продолжал Свейн. — Но не могу себе даже представить, что жизнь его была счастливой. Бедный мальчик!

Тенгель Добрый поднялся с места и, утешая, произнес:

— Он поселился у своей тети Ханны. Там ему было хорошо.

— Да, да, — вздохнул Свейн. — Эти двое — одного поля ягода.

Больше он ничего не хотел говорить, и Тула объявила:

— Высший Совет приглашает Туре, старшего брата Свейна.

Габриэл обратил внимание, что Тенгель откинулся на спинку своего кресла. Лине побледнела и схватила за руку свою дочь Сунниву.

На подиум поднялся неотесанный мужчина. Не отмеченный проклятием, а просто грубо сколоченный человек. В глазах его не было ни капли умиротворенности. Это был дед Тенгеля Доброго по линии матери, у которого он и воспитывался, поскольку бедная Лине скончалась во время родов.

Было видно, что даже Тула несколько растерялась.

— Мы просим тебя рассказать о своей жизни, Туре.

— Мне нечего рассказывать, — бросил он коротко. — И ты не имеешь права обращаться ко мне на ты, бесстыжая девка. Я не просил приглашать меня на это сборище, и мне нечего делать со всеми этими грешными и гнусными существами!

Впервые они встретились с такой враждебностью и неприязнью в эту ночь, которая до сих пор проходила под знаком обходительности и терпимости.

— Ну, хорошо, — произнесла Тула, и все смогли услышать холод в ее голосе. До сих пор его не было. — Вы можете не рассказывать, однако нам хотелось бы услышать краткое сообщение о вашей семье. Сколько у Вас было детей?

— Это мое дело. Я не обязан рассказывать об этом кому-либо из вас. Но упаси Бог… Двое их у меня было: сын Ларе и дочь Лине. Но распутница убежала с мужиком и родила двух внебрачных детей. Последний при рождении отнял у нее жизнь.

Тенгель в отчаянии склонил голову. Лине погладила его по руке.

Тула сказала:

— Вы имеете в виду, что Лине скончалась при родах Тенгеля Доброго?

— Доброго! — хмыкнул с глубоким презрением Туре. — Дьяволом он был! Лучше бы не родился! Но я назвал его этим именем, ибо оно больше подходит к нему, — закончил он с триумфом.

— Для него это имя почетно, — промолвила Тула, и голос ее прозвучал остро и твердо. — И все мы благодарим Лине за то, что она родила его. Мы благодарны ему за все то хорошее и доброе, что появилось в нашем несчастном роду. В противоположность другим, которых нам благодарить не за что, — произнесла она, явно адресуясь к непримиримому деду Тенгеля. Больше Тула не захотела разговаривать с ним:

— Совет вызывает старшего сына Туре, Ларса.

Туре был вынужден уйти с подиума. Он спустился и обиженно уселся на свое место. Тула рукой подала знак и двое лошадей-демонов подошли к нему с тем, чтобы вывести его из зала.

— Не прикасайтесь ко мне, изверги, — прошипел он. — Уроды!

Тогда Тула подала знак своим собственным демонам, и все четверо побеспокоились о том, чтобы выпроводить нежелательного гостя. В зале сначала слышали его протестующий голос, раздававшийся из соседнего помещения, но потом он заглох.

— Что они с ним сделали? — шепотом спросил Габриэл у Натаниеля.

— Ничего страшного. Отослали его обратно, туда, где он находился после своей смерти.

— Где это?

— На этот вопрос, дорогой Габриэл, я тебе отвечу после того, как сам побываю там, — улыбнулся Натаниель.

Симпатичный брат Лине выступал уже раньше, говоря о Таргенуре. Сейчас он рассказал, что у него была одна единственная дочь, Эльдрид.

— О, Эльдрид, — прошептал Габриэл. — Это она помогала Силье в долине Людей Льда!

— Да. Хороший человек. Но знаешь, она вышла замуж слишком поздно, и детей у нее не было. Так что и эта ветвь нашего рода ушла в небытие.

Эльдрид — приятно плотная женщина поднялась со своего места, представляя себя собранию. Силье и Тенгель тепло приветствовали ее. Покинув в