Империя тюрков. Великая цивилизация - Рустан Рахманалиев

Поэтому Темуру оказалось труднее удержать власть в улусе, чем взять ее. Он скоро почувствовал, что опасность угрожает как со стороны тех, кто помог ему прийти к власти, так и со стороны тех, кого он покорил силой.

План Темура превратить Мавереннахр в основу паназиатской империи с самого начала натолкнулся на препятствия, казавшиеся непреодолимыми.

Пропасть, разделявшая жителей городов, приобщившихся к персидской культуре, и грубых полукочевников, существовала всегда. Первые боялись и презирали жестоких и суровых всадников, которые разговаривали на вульгарном тюркском языке, последние с высокомерием относились к «изнеженным» горожанам, которые пользовались изысканным языком, понятным лишь немногим. Эта ситуация отразилась в иронической пословице: «Даже тюркская собака, входя в город, должна лаять по-персидски». Принадлежность к разным этническим группам и верованиям разделяла население.

Чтобы выглядеть безусловным и мудрым правителем в глазах всех жителей, Темур должен был, прежде всего, примирить обе группы, составлявшие большинство населения страны.

С одной стороны, это были мусульмане, жившие в городах и служившие в армии, а с другой – тюрки и монголы, сохранившие верность монгольским обычаям и верованиям и составлявшие многочисленные кланы, участие которых было необходимо для формирования армии и защиты границ государства.

Чтобы успокоить мусульман, Темур, отдавая дань уважения членам семьи Пророка, «садатам», взял под защиту улемов и дервишей, часто советуясь с ними, подавая пример набожности, строя мечети, медресе и приюты для бедных. Он даже приказал построить деревянную разборную мечеть, чтобы возить ее с собой во время походов. Наконец, он объявил, что мусульмане будут жить по законам шариата.

Для тех, кто тосковал по монгольским временам, он оставил в армии Ясу, сборник правил, составленный Чингисханом. Темур не принуждал приверженцев Тенгри к переходу в ислам и не притеснял шаманов. Сам он публично принял некоторые монгольские обычаи, которые практиковали ханы: почтительное отношение к вассалам, коленопреклонение в момент подачи хану кумыса – как знак поклонения Тенгри, поскольку только суверен находился на вершине горы и мог благодарить Синее Небо за победы.

Он посадил на трон принца, потомка Чингисхана – Суюргатмыша, объявив, что сам он – всего лишь его генерал. В действительности же этот хан во всем подчинялся ему, Темуру, сопровождая его в походах, и не имел никакой власти, кроме командования элитным отрядом. С такими разными людьми Темур создавал ядро непобедимой армии, с которой он завоюет полмира.

По мере укрепления власти Темура сила применялась все чаще, и все больше случалось казней. Очень немногие племенные эмиры были казнены или отстранены от правления до тех пор, пока они не восставали открыто и неоднократно. Когда Темур приказывал казнить кого-нибудь, он следовал практике прежних властителей и отдавал обвиняемого в руки того, кому тот навредил. Жестокость проявлялась по соображениям безопасности и по возможности обращалась во благо подданных. Если Темур был мягок к вождям племен, еще мягче он вел себя по отношению к племенам. Из многих племен, которые сопротивлялись ему, ни одно не было уничтожено, и только над одним был поставлен эмир, совершенно чуждый этому племени.

Первыми предали Темура бывшие союзники его противника. Среди них самым активным был Муса Тайчиут, который, в сущности, дезертировал еще до решающей битвы Темура с Хусейном. Его хотели схватить, но он бежал сначала на север, затем, узнав, что там небезопасно, – в Шабуркан к Зинде Хашаму Аларди. Когда Темур созвал эмиров улуса на курултай, Зинда Хашам и Муса не приехали туда. Затем они выступили более решительно. Они поднялись и убили двух арлатских эмиров, которые были настроены враждебно к Хусейну и намеревались поздравить Темура с победой. Тогда Темур обратился к родственнику Зинды Хашама, Олджейту Аларди, чтобы тот призвал его к порядку. Олджейт оказался неспособен сделать соответствующие внушения Зинде Хашаму. Темур, не желая вмешиваться во внутренние дела племени, послал к Зинде Хашаму сына Олджейта, Хаджи Юсуфа, но тот пленил его. Тогда Темур, не стерпев оскорбления, собрал войско и пошел на Шабуркан. Зинда Хашам капитулировал, предал Мусу и отдал Темуру в заложники своего младшего брата. Темур не мог позволить себе сурово обойтись с двумя такими влиятельными эмирами, как Муса и Зинда Хашам, поэтому он вынужден был простить обоих и вернуть им власть.

В 1371–1372 гг. Темур начал обращать взор за пределы улуса. Он совершил поход против суфийской династии Кунгират, которая контролировала Хорезм, и в районы Ферганы, Или и Таласа против Камар ад-Дина и других монгольских эмиров, которые взяли власть в Моголистане после убийства Ильяс-ходжи.

Таким образом, едва успев утвердиться на троне Мавераннахра, Темура вновь погнала в поход война в старом ханстве Чагатая, в восточной его части. На этой земле началось восстание.

Ранее ведущее положение в Моголистане занимало семейство монгола Дуглата: оно почти полностью контролировало Кашгарию с центром в Аксу и, кроме того, владело большой территорией в чагатайской зоне Или, где находилась ханская ставка. В 1347 г. дуглатского эмира Пуладжа после нескольких лет анархии сместил с престола Или чагатайский хан Туглук Тимур. После смерти Пуладжа, которая случилась в царствование Туглук Тимура, титул «улус-беки» (примерно то же, что и комендант дворца) был отдан его юному сыну Худайдаду. Брат Пуладжа, эмир Камар ад-Дин, который жаждал получить этот пост, напрасно просил его у хана Туглук Тимура, за что после смерти последнего отомстил, убив Ильяс-ходжу, сына покойного хана. Камар ад-Дин сверг чагатайскую династию и узурпировал титул хана. Камар ад-Дин, тюрк по происхождению, правил Моголистаном, государством, образовавшемся при распаде улуса Чагатая и занимавшем территории Восточного Туркестана, Семиречья, части южной Сибири, примерно с 1366 по 1390 г.

Хан Камар ад-Дин был особо крепким орешком, хорошо знающим военное искусство засад и скрытых маневров.

Именно против Камар ад-Дина совершил Темур ряд походов, менее удачных, чем его операции в Иране, Дели или Анкаре, но в чем-то более знаменательных, потому что они проводились на «более трудной» территории против хитрого и умного врага. Это были превентивные меры с целью защиты Мавераннахра от регулярных набегов кочевников.

Походов на Моголистан, согласно хроникам, было семь, последний из них Темур совершил в 1389–1390 гг. Здесь следует отметить, что особенностью военных экспедиций, несмотря на их четкую стратегию и безупречную тактику, было то, что их зачастую приходилось повторять. Масштабы военных действий Темура были огромны: от Волги до Дамаска, от Смирны до Ганга и Юлдуза; его экспедиции в такие разные регионы следовали одна за другой и вовсе не в географическом порядке. Он действовал от Ташкента до Шираза, от Табриза до Ходжента в зависимости от маневров противника; поход в Россию имел место между двумя кампаниями в Иране, поход в Центральную Азию – между двумя экспедициями на Кавказ. Такая политика ведения войн в корне отличалась от четкого планирования военных экспедиций Чингисхана: походы в Монголию, походы на Дальний Восток, походы в Туркестан и Афганистан и снова на Дальний Восток.