Хаски и его Учитель Белый Кот, Том II - Жоубао Бучи Жоу

лет Духовная школа Жуфэн свысока взирает на мир совершенствования, хотя дурно пахнущих историй внутри этого ордена не счесть, и все же есть среди них одно дело, которое после десяти лет ожидания этот Сюй собирается предать огласке и вынести на суд общественности.

Когда он произносил последние слова, его громкий торжественный голос несколько смягчился. После чего он еще тише и мягче добавил:

— Боюсь, что эта тайна станет последней страницей, вписанной в тайную историю Духовной школы Жуфэн.

Услышав эти слова, Наньгун Лю почувствовал, как его сердце затрепетало от страха, губы онемели, все тело прошила волна неконтролируемой дрожи. Он не мог ничего выговорить, лишь не отрываясь следил за человеком, гордо стоявшим посреди озера растекающейся лавы:

— Ты… на самом деле… кто ты?!

Чуть склонив голову набок, Сюй Шуанлинь лишь чуть улыбнулся и ничего не ответил.

В его руке вдруг вспыхнуло сияние, из которого появился кинжал. Он схватил его за лезвие, а когда свежая кровь из пореза собралась в центре ладони, обмакнул в нее пальцы другой руки и начертил в воздухе магическую руну. Слегка подув на нее, он произнес:

— Лодочник на переправе в загробный мир, возьми этих господ в мои грезы.

После этого Сюй Шуанлинь снова повернулся к Наньгун Лю и со смехом сказал:

— Глава, если тебе и правда нужно знать, кто я, просто смотри внимательно, и все поймешь.

Мо Жань хотел помешать ему, но Чу Ваньнин остановил его.

— Учитель?

— Эта магия не несет зла и очень похожа на иллюзорный мир юйминь, с которым мы столкнулись в Персиковом источнике. С помощью этого заклятья другие люди могут заглянуть в воспоминания того, кто его наложил, — пояснил Чу Ваньнин. — Не спеши, давай посмотрим, что он хочет нам показать.

Сюй Шуанлинь продолжал дуть на руну, и исходящий от нее свет, подхваченный ветром, распространялся все дальше, быстро накрыв все озеро похожим на купол сияющим иллюзорным массивом. Похожие на мелкий песок обрывки сцен из прошлого парили под сводом, медленно опускаясь вниз, и постепенно вся озерная гладь покрылась фрагментами воспоминаний Сюй Шуанлиня…

Теперь это стало похоже на сильный снегопад, одевший поверхность озера в новый наряд. По мере того, как заклинание набирало силу, разрозненные картинки собирались вместе, становясь все четче и ярче.

Люди, стоявшие вокруг парящего озера, наблюдали, как у них на глазах травы и деревья, лед и лава поблекли и растаяли, и они оказались на Башне Фэйяо[165.1] Духовной школы Жуфэн.

В иллюзии они увидели опустевшую Башню Фэйяо, где в этот момент находилось только двое человек, один из которых стоял, а другой сидел.

Тот, что стоял, был босым и небрежно одетым, с кое-как собранными под покосившийся венец волосами — это был Сюй Шуанлинь. Сидящий мужчина с белым лоснящимся лицом был одет в роскошные бордовые одежды, расшитые яркими цветными узорами — это был Наньгун Лю.

Наньгун Лю поглаживал надетое на большой палец инкрустированное темно-зеленым жадеитом кольцо главы школы и выглядел очень взволнованным и обеспокоенным.

— Все пять божественных оружий готовы?

Сюй Шуанлинь с ленцой ответил:

— Ты спрашиваешь это уже девятый раз, если спросишь в десятый, я брошу все и дело с концом.

Сгорая от нетерпения, Наньгун Лю нервно притопнул:

— Отлично, раз все хорошо, значит, ждем прибытия гостей в полном составе в день свадьбы Сы-эра… Дай мне еще раз взглянуть на список жертв. Хочу посмотреть, кто из них до сих пор не приехал.

Сюй Шуанлинь бросил ему тонкую бумажную брошюру, и Наньгун Лю вскочил на ноги, чтобы подхватить и тут же открыть ее. Словно у обезумевшего от жажды человека, дорвавшегося до воды, его лихорадочно блестевшие глаза жадно шарили по странице. Он взволнованно пересчитал раз, потом еще раз, тыкая пальцем в бумагу так, словно хотел продырявить лист насквозь.

— Все в сборе, — подтвердил Сюй Шуанлинь, заметив, что Наньгун Лю бормочет что-то себе под нос, словно безумец. — Больше двадцати заклинателей, плюс нанятые нами стражи. У всех чистая духовная суть одной из пяти стихий. Объединим мощь духовных ядер этих людей с силой духовных оружий. Может, это будет не так мощно, как при прямом использовании чистой духовной сущности, но этого должно хватить. Могу поручиться, что у нас получится открыть врата в Последний Круг Ада.

Наньгун Лю крепко сжал брошюру и кивнул головой:

— Хорошо.

— Но это твой последний шанс. Если снова облажаешься, боюсь, снять твое проклятие будет почти невозможно.

— Нет, на этот раз нам нельзя провалиться!

Все тем же ленивым голосом Сюй Шуанлинь ответил:

— Это ты себе скажи. Это тебе никак нельзя провалиться.

— Хорошо, хорошо, на этот раз я не должен провалиться, ни в коем случае! — после небольшой паузы Наньгун Лю спросил, — Шуанлинь, я все же волнуюсь, может еще раз прогоним наш план?

— …Братан[165.2], мы уже раз двадцать это делали.

— Лишним не будет. В таком деле осторожность не помешает, — настаивал Наньгун Лю.

На лице Сюй Шуанлиня отразилась безысходность:

— Ну, как хочешь.

Наньгун Лю тут же начал детально проговаривать план:

— Вечером накануне свадьбы Сы-эра я соберу всех гостей на приветственный банкет во Дворце Шилэ. Во время жеребьевки вытащу двадцать одну заранее помеченную бирку, — он поднял голову и посмотрел на Сюй Шуанлиня. — Теперь твоя очередь.

— …Ну, я напрошусь пойти вместе с ними, — у Сюй Шуанлиня не было иного выбора, кроме как присоединиться к нему, — как только мы углубимся в лес, я поведу жертв к озеру Ганьцюань, там помещу в них черные камни Вэйци Чжэньлун, чтобы детки послушно передали свои духовные силы божественному оружию. После того, как я благополучно возьму их всех под контроль, запущу все фейерверки и открою Адские Врата.

— Хорошо! Хорошо! — в отличии от безучастного Сюй Шуанлиня, Наньгун Лю выглядел очень взбудораженным, и со всей серьезностью проговаривал последовательность действий. — Как только я увижу запущенные тобой фейерверки, то сразу же возьму пятерых нужных стражей и под предлогом закрытия Небесного Раскола, отправлюсь в охотничьи угодья, чтобы встретиться с тобой. Там мы поместим в стражей камни Вэйци Чжэньлун и принесем их в жертву!

Сюй Шуанлинь слегка кивнул и подвел итог:

— Ошибок быть не должно.

— Нельзя допустить ни единого промаха, — Наньгун Лю сжал перстень на своем большом пальце, отчего лицо его побледнело до синевы. — Я