De Personae / О Личностях Сборник научных трудов Том II - Андрей Ильич Фурсов

каким заголовком: “Обратиться к США, Англии, Франции, Италии и ФРГ”. Говорится в ней о том, что советское правительство “поставило задачу резко увеличить в ближайшие годы производство тканей, одежды, обуви”. Мы, конечно, могли бы решить эту проблему и сами, пишет Алексей Николаевич, “не прибегая к помощи других государств, но это потребует несколько большего времени, что мы считаем нежелательным. А у вас, господа капиталисты, есть большой опыт в деле развития этих отраслей”. В общем, последовало деловое предложение о сотрудничестве.

“Какие вопросы мы считаем нужным решить:

1. Контакты в научных проблемах. Взаимный обмен опытом.

2. Приглашение к нам ваших отдельных специалистов.

3. Содействие со стороны правительства в размещении у вас (заказов на) оборудования для этих отраслей промышленности.

Для ведения переговоров по этим вопросам в случае благоприятного вашего отношения мы могли бы командировать специальную комиссию на высоком уровне”»[986].

В разработке вопросов сотрудничества с Западом А. Н. Косыгин следовал традициям не только советской хозяйственной практики, но и русской экономической мысли. В архиве А. Н. Косыгина сохранились его выписки и подчёркивания в книгах выдающихся российских экономистов и государственных деятелей. А. Н. Косыгин тщательно штудировал работы С. Ю. Витте. Например, Косыгин подчеркнул следующий фрагмент, касающийся протекционизма: «Необходимость введения протекционизма С. Витте обосновывал следующим образом: “Достаточно самого поверхностного наблюдения, чтобы убедиться, что различные страны мира находятся на разной степени экономического развития. Одни успели достигнуть высшей степени развития — обосновать прочно свою промышленность, выработать высокую технику торговли, накопить капиталы, которые уже не находят применения дома и ищут выгодного помещения за границей; другие только развивают у себя промышленную деятельность, но не имеют еще достаточных капиталов, чтобы разрабатывать в потребной мере свои природные богатства и поднять до настоящей высоты свою торговую технику; третьи, наконец, вырабатывают почти одно сырьё, следовательно, очень бедны ещё капиталами и находятся вообще на весьма низкой степени культурного развития.

Если допустить, что повсюду одновременно установлено господство полной свободы торговли, как это желали бы её сторонники, то каждой стране пришлось бы оставаться почти в том же положении, в каком её застало возникновение подобного режима. Действительно, страны с высокой торговой техникой, с развитой промышленностью и крупными капиталами имели бы в странах с бедными капиталами — земледельческих или со слабо развитой промышленностью — свой естественный рынок сбыта и своих постоянных поставщиков сырья. Стоило бы стране со слабо развитой промышленностью сделать попытку для развития какой — нибудь отрасли промышленности, уже хорошо поставленной в стране с развитой промышленностью, как эта последняя страна, чтобы не потерять рынка, немедленно выбросила бы туда массу товара по убыточным даже для себя временно ценам и убила бы новое дело.

Бороться с этим стране, бедной капиталами, было бы невозможно, ибо на первых порах, без подготовленного рабочего персонала, без налаженной организации дела, без капиталов, которые можно привлечь к делу в этих условиях лишь большими барышами, конкуренция оказалась бы совершенно непосильной. Не было бы возможно и накопление капиталов, потому что накопление это шло бы только за счёт производства сырья, которое предназначалось бы исключительно для стран с развитой промышленностью, а эти последние, являясь единственными покупателями и хозяевами положения, приобретали бы сырьё, которое в самой стране имело бы незначительный спрос, лишь по самой низкой расценке, продавая, наоборот, выделанный продукт дорого и беря сверх того в свою пользу за доставку. Другими словами, страна с развитой промышленностью и высокой торговой техникой выгадывала бы и на покупке сырья, и на продаже изделий, и на провозе того и другого, а бедная страна на всём этом неизбежно теряла”».

«Цель покровительственной политики, — пояснял С. Витте, — не допускать притока благ потребительских, вырабатываемых странами с развитой уже промышленностью, а привлечь производительные капиталы предоставлением им преимущественных выгод… Чтобы усилить производительность обильного у нас труда, не находящего применения, и тем ускорить процесс накопления богатства и народного благосостояния в стране, наиболее действенное средство — привлечь иностранные капиталы». С. Витте в период российского промышленного бума начала XX века приходил к выводу, что «вообще вопрос о значении промышленности в России ещё не оценён и не понят». «Для России необходимо, прежде всего, ускорить темпы “индустриализации”… В мире ничего не дается даром, и, чтобы создать свою промышленность, страна должна нести известные жертвы, но эти жертвы временные и, во всяком случае, ниже… выгод».

«В то время как Франция увеличила свою выплавку чугуна за 1890–1900 гг. на 58 %, Великобритания на 13 %, С. Штаты на 76 %, Германия на 61 %, в России она возросла на 220 %… Прилив иностранных капиталов и иностранной предприимчивости явился могучим стимулом нашего промышленного развития последнего времени», — отмечал известный экономист того времени М. Туган — Барановский.

М. Горький летом 1917 г. писал: «Велика и обильна Россия, но её промышленность находится в зачаточном состоянии. Несмотря на неисчислимое количество даров природы… мы не можем жить продуктами своей страны, своего труда. Промышленно развитые страны смотрят на Россию, как на Африку, на колонию, куда можно дорого сбывать разный товар и откуда дёшево можно вывозить сырые продукты, которые мы, по невежеству и лени нашей, не умеем обрабатывать сами. Вот почему в глазах Европы мы — дикари, бестолковые люди, грабить которых… не считается зазорным». Непримиримый оппонент М. Горького философ И. Ильин приходил тем не менее к аналогичным выводам: «Запад бил нас нашею отсталостью, а мы считали, что наша отсталость — есть нечто правоверное, православное и священно — обязательное…»

Принимая во внимание все изложенные выше обстоятельства, можно сделать вывод о том, что А. Н. Косыгин, благословляя Д. М. Гвишиани на его тесную работу с А. Печчеи и А. Кингом, имел в виду достичь сразу нескольких целей. Прежде всего, он собирался максимально активно вовлечь крупный западный капитал в реализацию проектов, связанных с развитием советской экономики и в первую очередь её потребительской сферы. Как говорил автору многолетний помощник А. Н. Косыгина Игорь Простяков, А. Н. Косыгин в узком кругу любил повторять: «Космический корабль мы сделаем лучше всех в мире, наш сложный станок будет выигрывать тендеры у американцев и немцев, отечественный телевизор будет весьма пристоен, и его даже может быть удастся продать куда — нибудь в Латинскую Америку. Но как только дело дойдёт до машин, штанов и мебели, то даже уважающий себя негр подумает, можно ли это использовать».

В плане укрепления международного разделения труда и упрочения связей с крупнейшими корпорациями А. Н. Косыгин всерьёз размышлял и даже кое — что сделал с точки зрения кооперации советских и зарубежных фирм в строительстве крупных промышленных объектов в странах третьего мира. Думается, что в рамках программы сближения на негосударственном уровне с