Ментовский вояж: Везунчики. Рейдеры. Магелланы - Рустам Максимов

Северьянова и Сан Саныча спасло лишь то, что они заранее предвидели подобное и привязали себя фалами к поручням. Впрочем, все равно набили предостаточно синяков и шишек, пока выкарабкивались из-под обломков крыши флайбриджа. Остальные члены экипажа, находившиеся в момент столкновения в салоне, отделались, как говорится, легким испугом: Валера рассек скулу, ударившись обо что-то угловатое, Васнецову-младшему прилетело кастрюлей по ноге, а Станислав получил несколько синяков.

Пока вахтенные приходили в себя и выкарабкивались из-под обломков, до катамарана добрался очередной вал, с грохотом обрушился на заднюю стенку рубки. Приняв на переборку тонны воды, корпус «Пингвина» жалобно затрещал в нескольких местах, с содроганием и скрежетом продвинувшись метра на полтора вперед.

Спустя несколько минут корабль накрыло следующей волной, пропихнув судно вперед еще на метр-другой, затем последовало еще несколько накрытий океанскими волнами, пока, наконец, левый корпус не соскочил с огромного камня. Теперь «Пингвин» намертво засел на скалах с креном на левый борт в тридцать градусов, и уже никакая сила не смогла сдвинуть корабль с места.

В течение полутора суток прибой с жадностью облизывал кормовую часть судна, после чего шторм стал постепенно утихать. Все это время измученный экипаж провел на борту катамарана, теснясь в рубке-салоне, в ожидании неминуемой развязки со смертельным исходом.

Когда, наконец, прекратил лить дождь, и люди получили возможность осмотреться вокруг, выяснилось, что разбушевавшаяся стихия не смогла сокрушить препятствие в виде обшивки земного кораблика. Чужеземный океан утихомирился и отступил, признав свое поражение.

– Дорогая передача, я фигею, не иначе, – Валерий заломил руки за голову, взъерошив свою прическу. Вид, открывшийся с накрененной палубы, вызвал у землян смешанные впечатления. – Эх, бывают же такие подляны…

– Во время шторма мы бы все равно не смогли причалить к берегу острова, – заметил Васнецов-старший, протирая окуляры бинокля. – В лучшем случае нас бы бросило на деревья, в худшем – разбило бы о тамошние валуны… На, сам посмотри, если не веришь.

Маленький скалистый островок, на котором «Пингвин» нашел свое последнее пристанище, оказался сушей длиной менее сотни метров и шириной метров тридцать, не более. Юго-восточный берег островка, обращенный в сторону океана, представлял собой уступчатое нагромождение громадных валунов, омываемых прибоем. Противоположный, северо-западный берег сбегал к урезу воды под уклоном примерно в сорок пять градусов и, по сути, являлся аналогичным нагромождением растрескавшихся валунов.

Метрах в трехстах к западу и северо-западу от места крушения раскинулся холмистый остров на несколько порядков больших размеров, обильно поросший деревьями. Восточный берег этого большого острова убегал на несколько километров к северу, теряясь в легком туманном мареве.

Прямо перед собой люди имели возможность рассмотреть широкие галечные пляжи, усеянные россыпями крупных валунов и отдельными скалами. Сразу за галечными пляжами начиналось царство местной флоры: заросли кустарников взбегали на небольшие холмы, плавно переходя в густой лес.

– Черт, самую малость не дотянули, – пробормотал Николай и замолчал, встретившись взглядом с Северьяновым. Последний спрыгнул вниз, на скалы, и с хмурым лицом осматривал повреждения катамарана. – Мужики, как насчет построить плот и перебраться туда, в джунгли?

– Вряд ли мы встретим там джунгли, – заметил Сан Саныч, с видом бывалого путешественника окинув взором северо-западный берег маленького островка. На этом склоне вполне хватало плавника, в беспорядке разбросанного там и сям. – А вот построить плот – идея хорошая.

– Зачем нам плот? – глухим безжизненным голосом произнес бывший пограничник, поднимая взор на своих товарищей. – Чтобы перевезти все имущество, вполне хватит «зодиака» и трофейного плотика.

– Кэп, плот понадобится, чтобы перевезти демонтированные дизеля и все то, что мы сможем снять с корабля, – вступил в разговор Валерий и замолчал, почувствовав состояние души капитана.

– А смысл? Спустись сюда и погляди здесь и там – вон и вон, две пробоины, а вон там – дырища на четверть корпуса, – криво усмехнулся Северьянов. – На хрена нам те дизеля, если винторулевой группе каюк? Вон еще одна трещина, соляра сочится, значит, поврежден еще и один из танков…

– Так, мужики, слышали, что сказал командир? Если не хотим потерять остатки топлива, то солярку надо по-быстрому перекачать в другой танк, пока аккумуляторы не разрядились, – мудрый и многоопытный прапорщик мгновенно сообразил, что к чему, и принялся раздавать распоряжения. – Да, в рундуке в правом корпусе лежат ручной насос, шланги… Николай, принеси их, вдруг понадобятся… Олег, Валера, за мной.

– Господи, да здесь же высота метров десять! – откуда-то со стороны донесся дрогнувший голос Кристины. – Боже всемогущий… Ой, Стас!

– Примерно четыре-пять метров будет, – оперативно подхватив супругу за руку, Станислав уточнил высоту обрыва, сократив ее в два раза. – Осторожно, тут очень скользкие камни.

– Эй, вы, оба, немедленно отойдите от края обрыва! Если вам не терпится покончить жизнь самоубийством, то, вон, возьмите хороший конец, сделайте петлю на шею, привяжите к поручням и прыгайте вниз нахрен. – Усталость и нервное напряжение последних дней неожиданно пробудили в Артеме не лучшие черты его характера – резкость и жесткость. – Стас, твою мать, я, кажется, четко и ясно приказал всем еще полчаса назад – с палубы ни ногой! У тебя что, водой уши залило? Еще и жену с собой потащил, балбес!

– Извините, Артем Викторович, я не подумал, – молодой мужчина слегка покраснел, признавая свою неправоту. – Кристина, давай руку, идем назад.

– Отпусти меня, я никуда не пойду, пока этот мужлан не извинится! – обычно тихая и покладистая Кристина неожиданно встала на дыбы, разродившись самой настоящей истерикой. Впрочем, немудрено, если учесть, сколько времени женщине пришлось просидеть взаперти в рубке «Пингвина» наедине со своими и чужими страхами. – Нам не на чем плыть, яхта разбита… Разбита по его вине! Здесь нет ни воды, ни еды… Скалы, голые скалы… Стас, неужели ты не понимаешь, что мы все вот-вот погибнем?! Все! А я не хочу умирать! Не хочу!!!

– О нет, только не это, – как ни странно, первой в ситуации сориентировалась появившаяся на палубе Ольга. – Мужчины, ну, чего вы уставились на девку? Критические дни, физиология, блин… Должны же понимать, что критические дни ничьим приказам не подчиняются.

– Все хорошо, поплачь, милая, поплачь, тебе надо выплакаться, – девушка ловко спустилась вниз по веревочной лестнице и по-матерински заключила подругу в объятия. Муж Кристины топтался рядом, не зная, что предпринять. – Стас, иди отсюда, займись чем-нибудь, а мы сами разберемся со всем, по-своему, по-женски… Извините, Артем Викторович, это она не со зла ляпнула.

– Так, чего ждем? Работа сама себя не сделает, – поймав выразительный взгляд Ольги, Сан Саныч заторопил народ. – Станислав, иди, помоги Лешке собирать вещи… А потом надуйте лодку и плот… Артем, давай поднимайся обратно, война еще не закончилась.