Гуров идет ва-банк - Алексей Макеев

– Я не понял… Это что, круизный корабль или плавучий бордель? Еще, что ль, один сутенер нарисовался? Может, ему для вразумления как следует «в бубен зарядить»?

– Стас, ты о чем? – дернула его за рукав Рита. – Это сыщик! Сэр, а разве у нас на судне произошло убийство? – вопросительно взглянула она на Пэллтейна.

– Увы, леди, но это факт, – развел руками сыщик. – Сегодня ночью был убит известный швейцарский банкир Дитрих Халлер. Господа, прошу всех, кто хоть что-то знает об этом происшествии, немедленно сообщить мне. Надеюсь на ваше содействие!

Откланявшись, сыщик направился дальше. Когда он удалился на значительное расстояние, один из посетителей кафе, сидевший в дальнем углу, неожиданно объявил:

– А я знаю, кто убил банкира. Но никому об этом не скажу!

Поднявшись из-за стола, он с важным видом направился к лестнице, ведущей на верхнюю палубу. Пожилая чета, проследив за ним, прервала свой завтрак и стремглав помчалась следом за Пэллтейном. Лев и Мария, переглянувшись, не могли удержаться от смеха. Стас и Маргарита удивленно смотрели на них, не понимая причины смеха. Вкратце рассказав им об услышанном вечером от Юрия, Гуров добавил:

– Я в Интернет заглянул, нашел там информацию о компании «Детектив продакшн». Оказывается, это она организует такие туры – с мистикой, расследованиями и тому подобным. Вообще-то мне больше понравился бы гастрономический тур. Или хотя бы танцевальный.

– А что, есть и гастрономический? – с сожалением в голосе уточнил Крячко. – О-го-го! Я бы от такого тоже не отказался… А эти двое, похоже, побежали доносить сыщику насчет того типа? – кивнул он в сторону верхней палубы, куда ушел якобы свидетель.

– Скорее всего, да, – согласился Лев. – Но, думаю, они прекрасно понимают, что и сыщик этот – актер, и убийства на самом деле не было никакого. Просто люди хотят поучаствовать в игре, вот и дурачатся, кто как может.

Они закончили завтрак и отправились путешествовать по кораблю. Для начала заглянули в казино, где Стас не удержался и сделал десятидолларовую ставку на рулетке. К его не слишком большому огорчению, вместо «красного» выпало «черное». Объявив, что и тут натуральный лохотрон, Крячко рисковать больше не стал. На аукционе, где, по словам его устроителей, распродавались «подлинные сокровища египетских фараонов», они лишь понаблюдали за возбужденной толпой, жаждущей обзавестись «раритетами».

Ближе к обеду наши путешественники побывали в акватеатре, совмещающем в себе черты и зрелищного заведения, и обычного аквапарка. Затем понаблюдали за энтузиастами любительского скалолазания, штурмующими «скалу» – масштабный тренажер для альпинистов метров в шесть высотой, после чего их занесло в мини-Рио-де-Жанейро, где они смогли лично увидеть фрагмент бразильского карнавала с исполнением самбы сдобными шоколадными танцовщицами в едва приметных бикини, с пышными украшениями из перьев, развевающихся за спиной. Ближе к вечеру они заглянули в корабельный театр, где шел мюзикл на тему сразу двух сказок Андерсена – «Русалочка» и «Снежная королева».

А потом, облачившись в вечерние наряды, они отправились на капитанский прием, местом проведения которого стал центральный атриум – просторное, роскошно убранное и обставленное помещение с высоченным потолком и балконами по всему его периметру. Такие приемы всегда проводились только на второй вечер плавания – и люди уже обвыклись со своим положением странствующих и путешествующих, и капитан немного смог освободиться от треволнений начального этапа пути.

Несмотря на немалую площадь атриума, заполнен он был довольно плотно. Капитан – рослый, уже седоватый швед, – произнеся шуточную речь, представил свою команду – помощников, штурманов и даже боцмана. «Крю», наряженные в наяд и иных морских обитателей, разносили шампанское. В промежутках между солеными шутками капитана и спичами его подчиненных, которые на все лады расхваливали свой «город счастья», перед пассажирами выступали малоизвестные эстрадные знаменитости, танцоры и циркачи.

Внешне полностью погрузившись в это безмятежное веселье толпы, Лев и Стас на самом деле внимательно отслеживали окружающую обстановку. Сицилийцев ни вблизи, ни вдали заметно не было. В принципе, с учетом полученных теми травм слишком быстро оклематься они могли едва ли. И тем не менее в любом случае следовало быть начеку.

Дегустируя весьма недурной пенящийся напиток, произведенный на просторах солнечной Галлии, приятели как бы рассеянным взором окидывали окружающую беспечно-расслабленную публику, профессионально выделяя, можно сказать, на автопилоте, те или иные лица и фигуры, которые в бездонных кладовых оперской памяти совпадали со своими аналогами из полицейских картотек. Их дамы, начисто забыв о каких бы то ни было тревогах, опасностях и угрозах, связанных с событиями последних дней, веселились от души. Когда на дансинге объявлялся белый танец, они тащили своих спутников в гущу толпы, упиваясь общим ликованием людей, которым спешить некуда, которые настроились только на сплошные удовольствия.

…Назад компания возвращалась, когда по поясному времени той точки океана, где они находились в этот момент, было уже за полночь. Мария и Рита, захмелев не столько от шампанского, сколько от недавней круговерти шума и веселья, напевали что-то наподобие достопамятного: «Утомленное солнце нежно с морем прощалось…» Когда приблизились все к тому же открытому кафе под навесом, Лев вдруг ощутил приступ внезапной тревоги. Долгие годы постоянного риска и высочайшего нервного напряжения выработали в нем острую чувствительность на опасные ситуации. Вот и теперь он внутренне понял – где-то рядом засада. Решение пришло мгновенно. Обхватив обеих женщин руками, он быстро увлек их в сторону, в угол между двумя какими-то технологическими выступами в стене палубной надстройки, одновременно бросив Стасу:

– Ложись!

Но тот тоже калачом был тертым и тоже обладал неплохой и реакцией, и интуицией. Мгновенно среагировав на первое же движение Льва, Крячко кувырком ушел вправо. И тут… В темноте молнией сверкнуло что-то металлическое и, ударившись о стойку навеса, со звоном покатилось по палубе. Всякий имеющий уши, пусть даже и без намека на музыкальный слух, оказавшись рядом, тут же смог бы определить, что так звенеть может только хорошо наточенный нож из крепкой легированной стали. Автоматически сунув руку за пазуху и запоздало вспомнив, что его безотказный «макарушка» сейчас скучает где-то на просторах Москвы в темном чреве сейфа, Стас рявкнул что-то наподобие: «Твою… дивизию! В тыл ее и в передовую!..» – и, вскочив на ноги, ринулся вслед за метнувшейся из-под навеса фигурой.

Неизвестный, как видно, хорошо знал корабль, да и бегал очень даже неплохо. Он вприпрыжку, едва не сшибая с ног встречных пассажиров, взбежал по лестнице на палубу выше, однако и его преследователь оказался вовсе не квеленьким дистрофиком, едва переставляющим ноги, уже через несколько мгновений настигнув своего недоброжелателя и на бегу дав ему мощного пинка, заставил прокатиться кувырком несколько метров.

С хрустом и треском скрутив рубаху на груди бандита, Станислав своими цепкими руками загнул негодяя в какой-то замысловатый узел, отчего нападавший вначале замычал от боли, а потом даже взвыл, оскалив зубы и выпучив глаза. Повернув его лицом к себе, Крячко от удивления даже присвистнул – это был второй из сицилийцев, которому он нанес удар по линии солнечного сплетения. Проходившая мимо компания оцепенело остановилась, удивленно разинув рты. Поняв, что ситуацию нужно как-то разруливать, на своем ломаном английском Стас с пафосом объявил: