Витязь в овечьей шкуре - Галина Куликова

— Один иностранец, один бывший соотечественник. Этостарые приятели, они хотят увидеться со всеми, в том числе с моим братом и сЛиной. И со Стасом тоже. Мы все друзья детства. Кроме иностранца, конечно.Будет еще аспирант — Коля Лесников и двое физиков — у них дачи тут поблизости.Надеюсь, вы не откажетесь посидеть за общим столом? А то я буду чувствоватьсебя неловко оттого, что вы заперты у себя в комнате, точно беднаяродственница.

— Да ладно уж! — смутилась Наташа, отчаянно жалея,что не обладает внешностью Ольги Дроздовой или хотя бы Софи Марсо.

Сам-то Покровский был не то чтобы красив или как-то особосимпатичен, но.., обаятелен, черт побери! Несмотря на эти свои узкие губы иглаза, от которых веяло жабьим болотом.

— Я хочу быть добрым работодателем, — пожал онплечами. — Однажды я прочел старинный роман о гувернантке, которую никогдане выпускали к гостям. Мне показалось это несправедливым, потому чтогувернантка была умна. Я поклялся, что служащие в моем доме никогда не испытаютподобного унижения.

Вероятно, он читал «Джен Эйр» и, конечно, не удосужилсязапомнить ни автора, ни названия.

— А как же Генрих? — удивилась Наташа. — Онподавал нам и завтрак, и кофе, а сам за стол не садился.

— Это его собственное решение, — ответилПокровский. Потом помолчал и спросил, глядя своей помощнице прямо в глаза:

— Считаете, это я ее убил?

Вместо того чтобы замахать руками и закричать: «Ну что вы!»,она насупилась и сказала:

— Я постоянно думаю: а что, если она все-таки приезжаласюда? Может быть, просто заскочила по дороге. И вы дали ей термос с кофе. Онавзяла его и поехала обратно…

— Отъехала на пару километров, развернулась, высунуланоги из машины и отравилась.

— Простите меня, — пробормотала Наташа,краснея. — Звучит действительно глупо. Просто я впервые сталкиваюсь сделом об убийстве.

Тут она привирала. С первым делом об убийстве ее познакомилПетя Шемякин, когда прибежал к ней домой и принес с собой карту района скрестиками на месте обнаруженных трупов.

— Ладно, не будем о грустном, — вздохнулПокровский и взял в руки стопку бумаг. — Может быть, вам что-то непонятно?Хотите я помогу рассортировать эти записи?

— Да что вы! Я же нанялась к вам за деньги.

— Ладно, уговорили. Я ухожу.

Он отряхнул руки и действительно направился к выходу. Ужевзялся за ручку двери, когда Наташа воскликнула:

— Стойте!

Он обернулся, удивленно приподняв брови, и она быстропроизнесла:

— Знаете что? Я не верю, что вы убили свою бывшую жену.Несмотря на все странности дела и следы от ваших ботинок. Невзирая на окурок сотпечатками ваших зубов. Вы не такой человек, что… Ну, в общем, я на вашейстороне. Может быть, вам это все равно, но мне хотелось сказать.

Покровский некоторое время стоял, глядя в пол, потом поднялна Наташу глаза, улыбнулся и вышел, ничего не ответив. Но от этой едва заметнойулыбки у нее сдавило горло и стало тепло в животе.

— Вот черт побери! — пробормотала она себе поднос. — Кажется, мне безумно хочется найти настоящего убийцу.

— Если Стив будет сидетьздесь, — то следует убрать подальше салат с курицей. Американцы никогданичего не смешивают! — заявила Лина, и Генрих немедленно сделал, как онавелела.

Потом она потребовала переставить цветы, заменить салфетки сбумажных на льняные и пошире раздвинуть шторы в гостиной. Генрих носилсяколбасой, выполняя ее распоряжения в точности. По лицу было видно, что он отдуши готов ей услужить.

— Моя жена чувствует себя тут хозяйкой, —вполголоса сказал Вадим, подсаживаясь к Наташе, которая только что закончилаработу и пришла в гостиную за минералкой. — С другой стороны, почему бы инет? Андрей одинок. И долгие годы был одинок, если не считать короткого брака сАлисой.

Но женская рука — есть женская рука. Думаю, Лине приятнонемного позаботиться об Андрее.

Сегодня Вадим был одет в светлые вельветовые брюки итемно-синий пуловер и выглядел, как кинозвезда. Его верхняя губа заметноизгибалась, а нижняя была довольно пухлой. Наташа подумала, что братья совсемне похожи друг на друга;

— Генрих уважает вашу жену, — заметила она. —Он все для нее готов сделать. Алису он тоже столь охотно слушался?

— А вы разве не в курсе? — Вадим всем корпусомповернулся к ней.

Наташа насупилась. Она терпеть не могла такие вопросы. Что,интересно, на них отвечать? Блеять, словно дурочке: «Не-ет, а что-о?» Впрочем,сейчас ей было так любопытно, что она переборола себя и проблеяла-таки:

— Не-ет. А что?

— Когда Андрей с Алисой поженились, Генрих взял расчет.

— Что вы говорите? — заинтересоваласьНаташа. — Почему?

— Потому что она им командовала, — развел рукамиВадим, перейдя на шепот. — Он наотрез отказался жить в доме, гдеверховодит Алиса.

— Но…

— Да-да, знаю, что вы хотите сказать. Дело в том, чтокогда Андрей женился в первый раз, еще была жива жена Генриха, Мария. Онапогибла пять лет назад в автомобильной катастрофе. Не справилась с управлением.

— Какой ужас, — пробормотала Наташа. И тут жеспросила:

— Но ведь вашей жене Генрих просто в рот смотрит!Почему такая разница?

— Ну, Лина же не посягает на место хозяйки дома.

Между тем Генрих пронесся мимо с развевающимся полотенцем наплече. Бегал он на цыпочках, но топоту от этого было ничуть не меньше.

— Вадик! — крикнула Лина и направилась к лестнице,ведущей на второй этаж. — Пойдем, поможешь мне застегнуть платье, уже пораодеваться.

Вадим встал и со снисходительной улыбкой последовал заженой. Ему явно нравилось чувствовать себя покровителем, и он готов былпотакать всем капризам любимой женщины. «Самое приятное в браке, — глядяна них, подумала Наташа, — это когда муж не подчиняется жене, а уступает.Потому, что он сильнее и любит ее».

Она налила в стакан минералки, и тут в гостиную вошелПокровский. Выглядел он не так нарядно, как его брат, но Наташино сердце тем неменее замерло на один томительный миг.

— Вот что, — обратился он к ней. — Хочупопросить вас об одолжении. Вы ведь уже готовы, не так ли?

Он окинул ее пытливым взором, и Наташа хмыкнула. На ней былимешковатые штаны, в которых Ольга, если ей не изменяет память, ходила вспортклуб, и полосатая блузка, рассчитанная на женщину с большим бюстом.Прическа, ясное дело, укладки не требовала.

— Ну… В общем, да, — ответила она, лихорадочноразмышляя, найдется ли в сумке что-то менее сногсшибательное. Вероятно, нет,потому что верная подруга подошла к вопросу экипировки весьма серьезно, —Я хотел попросить вас встретить первых гостей — Ивана и Федора. Они физики,наши соседи, поэтому, полагаю, придут раньше всех. Я рассчитывал сделать этосам, но мне нужно еще подъехать в магазин за спиртным. Генрих следит за мясом вдуховке, женщины, естественно, будут до последнего момента наводить красоту, аВадим я не знаю где.