Трясина - Лиза Марклунд

появился 178-й автобус, сильно раньше расписания.

– Мой бумажник остался в сумке, – сказала она. – У меня нет проездного.

Викинг достал полоску с купонами. Когда автобус остановился и они вошли в салон, он попросил водителя погасить купоны за двоих.

Ему пришлось сидеть в холле, пока женщину осматривал дежурный интерн в круглосуточной травме в центре Ринкебю. Она сдала анализ крови, но на рентген ее отправлять не стали. Врач счел, что у нее легкое сотрясение мозга с возможными последствиями в виде отеков и болей.

– Не пей спиртного и не занимайся спортом, пока не почувствуешь себя полностью здоровой, – сказал врач, протягивая ей медицинское заключение и два снимка, сделанных «полароидом». Викинг увидел их мельком, прежде чем женщина засунула их в карман куртки: два изображения ее травмированного лица – одно анфас, другое в профиль.

Полицейский участок находился всего в сотне метров. К счастью, никаких компаний подростков они по пути не встретили. Волосы у Викинга отросли, так что он уже не походил на скинхеда, однако понимал, что к следующей зиме придется купить новую куртку – в бомбере разгуливать по пригородам небезопасно.

В приемной участка Ринкебю горел яркий свет, и никого не было.

– Мы хотим заявить о нападении с целью ограбления, – сказал он мужчине за стойкой. Женщина стояла рядом с ним, глядя в пол. Шишка у нее на лбу стала ярко-красной.

Им предложили пройти в кабинет за стойкой.

– Ты можешь меня не ждать, – сказала она, покосившись на Викинга. – Дальше я сама.

– Я свидетель, – возразил Викинг. – Я должен сообщить о том, что видел, – сейчас или потом. Лучше уж сделать все сразу.

Откуда-то появился пожилой мужчина в форменной рубашке и замызганных штанах. Не поздоровавшись, он спросил тоном полного безразличия:

– Так, что у нас тут?

Он опустился на стул, вставил в пишущую машинку лист бумаги.

– Меня… ограбили, – ответила женщина.

– Зовут?

– Хелена, – сказала женщина. – Хелена Кристина Исакссон, 621130-1261.

– Адрес?

– Нэкрусвеген 33.

– В Сольне?

Она кивнула и уставилась на свои руки. Полицейский не спеша стучал на пишущей машинке. Викинг боролся с чувством легкого головокружения, которое, однако, не имело никакого отношения к алкоголю. Полицейский участок казался знакомым и вместе с тем совсем другим. Планировка и функционал такие же, как в Стентрэске, однако другие звуки, более отчетливые запахи. Полицейский по другую сторону стола был предпенсионного возраста, тяжело дышал. Он сильно напоминал Ларса-Ивара. За дверью появлялись и уходили патрульные – полицейские в тяжелых ботинках с мощными дубинками. Они проходили мимо стойки администратора вразвалочку, типичной для полицейских походкой, характерным образом ставя ноги, покачивая бедрами и плечами. Перебросившись несколькими словами с дежурным у стойки, уходили за двери.

Полицейский, сидевший перед ними, вздохнул.

– Так что же произошло?

Женщина по имени Хелена Исакссон громко сглотнула.

– Я шла домой с дневной выручкой, – сказала она. – Какой-то мужчина вырвал у меня сумку и…

– Стало быть, вырвали сумку, – сказал полицейский и принялся стучать на своей машинке.

– Вам следовало бы выслушать потерпевшую до конца, прежде чем определять характер преступления, – сказал Викинг.

Полицейский перестал стучать и уставился на Викинга поверх очков.

– Что, простите? – сурово произнес он.

– Я только хотел сказать, что вам следовало бы узнать, что именно произошло, прежде чем писать, иначе придется все переделывать.

– Однако, – произнес полицейский и продолжил стучать.

Викинг сделал вдох и выдох.

– Учитывая травмы, полученные потерпевшей, я описал бы произошедшее как ограбление и нанесение тяжких телесных повреждений, – продолжал он. – Восьмая статья Уголовного кодекса, параграф пятый.

Как раз на прошлой неделе им прочли длинную скучную лекцию по поводу этой части Уголовного кодекса.

Полицейский поднял брови.

– А ты кто такой?

– Учусь в Сёренторпе, – ответил Викинг. – А мой папа – шеф полиции в Стентрэске.

Полицейский громко вздохнул, сделал многозначительный жест, опустив плечи и полуприкрыв глаза.

– Послушай, парень, – произнес он, – твой папаша может быть шефом полиции в дырявом Треске, сколько ему вздумается, но если ты не заткнешься, пока я составляю заявление, то мигом вылетишь отсюда.

– Если вы не составите заявление, как положено, я подам на вас рапорт в Особый отдел.

Хелена Исакссон закрыла глаза – вид у нее был такой, словно ей больше всего на свете хочется умереть. Несколько долгих секунд Викинг в упор смотрел на полицейского, потом мужик выдернул из пишущей машинки лист бумаги, скомкал, кинул в мусорную корзину и вставил новый. Прокрутив новый бланк до нужной позиции, он сложил руки на груди.

– Ну, так что произошло?

Женщина бросила на Викинга быстрый убийственный взгляд.

– Я работаю в фирме «Росунда Кейтеринг» и отвечала за организацию вечеринки в «Гамла Мессен» в Сёренторпе сегодня вечером, – сказала она. – В 23.30 я закрыла бар и помещение, сложила вещи и пересчитала дневную выручку. Она составила 9660 крон…

Полицейский молча ждал продолжения. Она откашлялась.

– Около полуночи я заперла дверь и пошла к автобусной остановке на Соллентунавеген. Когда я подошла, на остановке стоял какой-то мужчина и ждал автобуса.

– Вы собирались забрать выручку домой?

– Нет, я должна была оставить ее в боксе самообслуживания «Хандельсбанкен» в Чисте.

– И этот мужчина вырвал у вас сумку?

– Он попытался, но я сопротивлялась. Тогда он ударил меня по голове чем-то тяжелым – кажется, я потеряла сознание.

Она невольно поднесла руку к шишке на лбу.

– Я осталась лежать на земле, а мужчина с моей сумкой исчез.

Глаза ее заполнились слезами, она сглотнула.

– Можете описать преступника?

– Он был в темной куртке – кажется, в черной. Или синей, точно не знаю. Честно говоря, я и не обратила на него внимания, пока он не стал рвать у меня из рук сумку.

– Мужчина в черной куртке, – сказал полицейский. – И в синих джинсах?

– На нем была коричневая куртка ниже бедер, – сказал Викинг. – Капюшон был поднят, с меховой опушкой по краю. Джинсы не синие, а темно-серые. Большие кроссовки, белые с красной полосой. Темные волосы, светлые глаза, белокожий. Левша. Он побежал к машине, припаркованной под виадуком на Соллентунавеген, красный «Вольво 164» выпуска после 1972 года. Предполагаю, с автоматической коробкой передач…

Полицейский внимательно посмотрел на него.

– А номер ты не запомнил? – спросил он почти без иронии.

– Последняя цифра – двойка, – сказал Викинг. – Орудием, судя по всему, послужила бутылка. Преступник бросил ее в канаву сразу за автобусной остановкой, скорее всего она так и лежит там с отпечатками пальцев. Перчаток на нем не было.

В кабинете стало тихо. Где-то гудел вентилятор.

– Потерпевшая находилась без сознания примерно минуту, – продолжал Викинг. – Она обследована врачом, у нее констатировано сотрясение мозга.

Он кивнул Хелене Исакссон – та достала