Убийца среди нас - Энн Грэнджер

— Итак, зачем тебе понадобилось приглашать к себе Марджери?

Лора немного помолчала, а потом раздраженно фыркнула.

— Что ж, Марджери все уже известно, поэтому, полагаю, нет смысла скрывать что-либо от полиции. Эллен завещала ей «Иголочку».

— Не может быть! — вскричал Маркби.

— Алан, не кричи! — Лора закрыла уши руками. — Да, собственно говоря, покойная завещала Марджери все свое имущество. Только не спрашивай меня почему. Может, ей просто некому больше было все оставить? Марджери, кажется, ничего об этом не знала и устроила у меня в кабинете настоящую истерику. Алан, у меня был очень тяжелый день, и я буду тебе весьма благодарна, если ты избавишь меня от допроса третьей степени!

Пол Данби просунул в дверь голову:

— Дети постоянно таскают еду! Куда-то делись все яблоки. Я хотел приготовить пудинг, а корзина для фруктов пуста. Может, Эмма опять ворует яблоки и скармливает их своим старым клячам?

— Надо было предупредить, что яблоки тебе нужны! — сварливо ответила его жена.

— И из кладовки пропадают запасы. Я пошел взять банку консервированной фасоли, но, оказывается, там ни одной не осталось!

— Значит, ты забыл ее купить! Зачем детям воровать консервированную фасоль?

— Я ничего не забыл, я покупал…

— Слушайте, мне пора! — перебил супругов Маркби. — Лора, ты мне очень поможешь, если поспрашиваешь у своих коллег, не знает ли кто чего-нибудь об Эллен. Я ведь ищу ее убийцу! Кстати, Лора, похоже, прошлогодний маньяк вернулся. Предупреди Мэттью и Эмму и не оставляй Вики играть без присмотра.

— Ох нет! — встревожилась Лора. — Пол, по-твоему, Эмме обязательно столько времени проводить в приюте для лошадей? Место там довольно уединенное…

— А ты сама попробуй ее не пустить! — возразил Пол. — Эмма девочка разумная, она никуда не пойдет с незнакомым человеком.

— Разумная-то она разумная, но силенок у нее маловато! — возразил Маркби.

Домой он возвращался в скверном настроении. Чтобы утешиться, он пошел в новую теплицу и осмотрел фуксии — нет ли белокрылок. Не найдя ни белокрылок, ни клещей, он немного приободрился. Но убийство по-прежнему не давало ему покоя. Они с Пирсом съездили в участок, разыскали список покупок Эллен. Оказалось, что он действительно нацарапан на обороте конверта, но марки на сохранившемся клочке не было. Остался только крошечный фрагмент штемпеля. Даже пристальный осмотр в микроскоп ничего не дал. Они по-прежнему не знали, откуда отправлено письмо. Пришлось призвать на помощь почтальонов.

— Похоже, штемпель лондонский, — заметил сотрудник сортировочного зала. — Но видно слишком мало, и с уверенностью ничего сказать нельзя. Я бы не поручился, что отправитель бросил письмо в Лондоне.

Еще один тупик. Эллен Брайант ушла из жизни, не оставив никаких следов. Никто не скучал но ней, и, кажется, никто ее не оплакивал — кроме бывшей служащей, которой она завещала все свое имущество, «потому что больше у нее никого не было».

Маркби тихо пропел слова из детской песенки:

— «Никто мне не нужен, нет, о нет, и я никому не нужна!»

Но тогда зачем кому-то понадобилось ее убивать?

* * *

Мередит чувствовала себя обманутой. Обдумав все хорошенько и долго подыскивая подходящее слово, она поняла, что слово «обманутая» точнее всего соответствует ее состоянию. Она поехала в Бамфорд, надеясь пообщаться с Аланом и побывать на открытии роскошного отеля. Выходные обещали быть замечательными, но чем же все закончилось? Трупом, отмененным ужином, о котором все забыли, и необходимостью давать показания в полиции.

Откровенно говоря, несмотря на ужас всего произошедшего, больше всего ее огорчала необходимость сидеть в Лондоне. И невозможность узнать, что происходит в Бамфорде и как продвигается следствие. Конечно, даже если бы она и приехала, вряд ли Алан сообщил бы ей что-нибудь важное.

Он позвонил только один раз — подтвердил, что ему, вопреки его ожиданиям, все же поручили расследовать убийство. Тем обиднее было сидеть в Лондоне вдали от важных событий. Таково уж свойство человеческой натуры.

Мередит бродила по квартире, варила кофе, то включала, то выключала телевизор, раскрывала и тут же закрывала книги и газеты. Представители прессы, узнав об убийстве, очень оживились. В газетах поместили фотографии Спрингвуд-Холла, хмурого Эрика и Алана, который выглядел очень целеустремленно. Часто мелькала Хоуп Маппл — обнаженная и частично прикрытая. Местный фотограф из «Бамфорд газетт» успел запечатлеть Хоуп в костюме Евы, и снимок выкупили общенациональные газеты.

Один неутомимый репортер, старавшийся выжать из темы все, что только можно, даже раскопал сведения о приюте для старых лошадей и ослов — мол, Эрик занес над несчастными меч. Народ, как известно, любит рассказы о животных. «Смелая и хорошенькая Зои Фостер» была снята рядом с шетландским пони, «которого ждет мясокомбинат». По словам автора статьи, Зои была «лучшей подругой покойной». Более того, именно Зои в обществе «гостьи — представительницы светского общества» нашла тело. И вот вам, пожалуйста, в газете поместили даже размытый снимок самой Мередит в ее лучшем вечернем платье. Она стояла на лужайке и случайно попала в объектив одного из зевак, который, наверное, с большой радостью продал снимок газетам.

— Тупицы несчастные! — пробормотала потрясенная Мередит.

Естественно, и в статейке все переврали. Они с Зои не гуляли вместе, когда нашли тело. Зои обнаружила труп одна. Мередит насупилась. Интересно, верно ли написал журналист о том, что Эллен была лучшей подругой Зои? Сама Зои лишь обмолвилась о том, что Эллен, как и она сама, была членом Общества защиты исторических памятников Бамфорда. А может, их все-таки связывали более тесные отношения?

Мередит покосилась на снимок «смелой и хорошенькой» Зои Фостер. Бросила взгляд, исполненный отвращения, на снимок Мередит Митчелл, светской красотки, и выкинула газету в корзину для мусора. Решив чем-нибудь заняться и перестать себя грызть, она направилась в кухню.

Мередит временно проживала в квартире одного сослуживца по министерству иностранных дел, который сейчас находился за границей. Она ни на минуту не забывала о том, что квартира принадлежит Тоби, и потому ей трудно было назвать ее своим домом. Дело осложнялось тем, что Тоби без конца звонили знакомые, как мужского, так и женского пола. Видимо, Тоби не удосужился известить их о своем отъезде. Но, поскольку уехал он уже довольно давно, оставалось только гадать, сколько пройдет времени, прежде чем многочисленные друзья Тоби оставят попытки связаться с ним. Странно, почему ему не пришло в голову послать друзьям хотя бы открытку. И кстати, почему последние две недели все его знакомые как сговорились и дружно домогаются его? Кроме того, непонятно, почему никто из тех, кто рассчитывал застать Тоби дома, не удивляется, услышав на том конце линии женский голос? Бурная личная жизнь Тоби невольно внушала уважение. Интересно, как он там сейчас, в Южной Америке?