Дело о королеве красоты - Эрл Стенли Гарднер

– Хорошо, сегодня в восемь, – согласился Мейсон. – Я хочувас предупредить, что за вами могут следить, как только вы выйдете из моегобюро. Вы совершили ошибку, приехав сюда. И вас могут заманить в ловушку…Кстати, вы приехали на машине?

– Нет, на автобусе.

– Хорошо! – сказал Мейсон. – В таком случае и уезжайте наавтобусе. Доезжайте на нем до такой стоянки такси, где будет только однамашина, даже если для этого вам придется колесить по всему городу на этомавтобусе…

– А потом? – спросила она.

– Потом вы пересядете в это такси, – сказал Мейсон, – иудостоверьтесь в том, что за вами никто не следует. А когда убедитесь в этом,возвращайтесь домой кружным путем. И последнее: сегодня вечером мы с ДеллойСтрит будем курсировать в машине по бульвару Лабри в Голливуде. Ровно в восемьмы подъедем к тротуару на углу Беверли-стрит. Ждите нас там. Как только машинаостановится, вы сядете в нее. Потом, убедившись, что за нами никто не следит,отправимся к Агнес Берлингтон.

– А если за нами будут следить?

– Можете не беспокоиться, я приму меры.

По-королевски величаво Эллен поднялась с кресла, протянулаМейсону руку и сказала:

– Большое вам спасибо, мистер Мейсон. Благодарю вас за вашуделикатность и за все, что вы сделали для меня.

С этими словами она повернулась и вышла из кабинета. Деллаобменялась взглядом с Мейсоном.

– Ну и как? – спросила она. Мейсон покачал головой.

– Это один из тех случаев, – ответил он, – когда женщинавыдумывает версию, которая выглядит вполне приемлемой. Но, с другой стороны, мыимеем показания Максин Эдфилд, которые полностью противоречат ей. И, в-третьих,у нас имеется еще эта медсестра, которая шантажировала клиентку, но которая,судя по всему, даст показания в ее пользу. Вот и все.

– И речь идет о двух миллионах?

– Да, речь идет о двух миллионах долларов. Но ко всему этомунадо приплюсовать прожженного адвоката, представляющего интересы другойстороны, частного детектива, кого тоже не назовешь дураком, и служащего фирмы,урегулирующего щекотливые дела, довольно умного и опытного.

И если уж мне придется выступать против такого созвездия, яхочу быть абсолютно уверенным в правдивости моей клиентки. Одного ееаристократического вида мне явно недостаточно.

– Где мы с вами встретимся? – спросила Делла.

– Я думаю, нам лучше и не расставаться, – ответил Мейсон. –Мы отправимся вместе поужинать, а потом на встречу с нашей клиенткой-королевойв Голливуд.

Ровно в восемь часов Мейсон подвел свою машину к тротуару науглу Ла-Бри и Беверли. Эллен Эйдер вынырнула из темноты, пересекла тротуар искользнула в машину адвоката.

– Вы приехали на такси? – спросил тот.

– Да.

– За вами не следили?

– Нет.

– Отлично! – сказал Мейсон. – Итак, куда мы едем?

– Поезжайте вниз по Ла-Бри, а потом сверните направо. Я небыла в этих местах уже полгода, но думаю, что не заплутаю.

– В каком доме она живет?

– Это такие домики, которые рассчитаны на две семьи исостоят из двух крыльев. Агнес Берлингтон занимает западную половину. Переддомом газон и дорожка из гравия.

– Когда вы были там в последний раз?

– Думаю, месяцев шесть назад.

– Зачем вы туда ездили?

– Как всегда, чтобы купить ее молчание.

– И вы дали ей денег?

– Да… В долг.

– А теперь вы хотите, чтобы она заговорила. А вам неприходило в голову, что она может отказаться? – поинтересовался Мейсон.

– Вы намекаете на то, что и за показания она захочетполучить деньги?

– Да.

– Значит, сперва я платила ей за то, чтобы она молчала, атеперь буду платить за то, чтобы она заговорила?

– Платить вы не будете, – сказал Мейсон. – Вы не имеетеправа это делать.

– Почему?

– Потому что противная сторона в этом случае сумеетдоказать, что Агнес – подкупленная вами лжесвидетельница. В подобных случаях выне имеете права оплачивать свидетельские показания.

– Что же нам делать?

– Мы просто припугнем ее, скажем, к чему все это можетпривести. Рано или поздно она сдастся.

– Сверните здесь направо, – указала Эллен Эйдер, а когдаМейсон сделал поворот, добавила: – Неплохая мысль. Думаю, нам удастся получитьу нее признание. – И женщина погрузилась в молчание.

Мейсон проехал еще несколько кварталов, прежде чем ЭлленЭйдер заговорила снова.

– Сверните еще раз направо. Проезжайте два квартала, азатем… Нет, нет, подождите минутку! Я ошиблась. Надо проехать три квартала, апотом свернуть налево. Дом стоит с правой стороны.

Вскоре Мейсон подвел машину к тротуару.

– Вы можете подъехать по подъездной дорожке к самому дому? –попросила Эллен Эйдер.

– Уж больно грязная эта дорожка, – ответил Мейсон. – Видите,здесь недавно уже побывала машина и оставила глубокие следы. Лужайка от дома кшоссе имеет небольшой уклон, и влага с газона просачивается и на гравий. Лучшеоставим машину здесь и пройдем до дома пешком.

– Как хотите, – согласилась Эллен.

Мейсон распахнул дверцу машины, вышел и помог выйтиженщинам. После этого они неторопливо направились к дому, имеющему две наружныедвери – слева и справа.

Подойдя к левому крыльцу, Мейсон нажал кнопку звонка. Былослышно, как звонок зазвонил внутри дома, но в домике по-прежнему оставалось всетихо.

– Видимо, ее нет дома, – предположила мисс Эйдер.

– Не думаю, – ответил Мейсон. – Свет-то уже горит. Простозанята чем-то в данный момент и не может сразу открыть.

– Может быть, звонок не работает?

– Работает. Я слышала, как он прозвенел, – сказала ДеллаСтрит.

Мейсон снова нажал кнопку, но из дома снова не последовалоникакой реакции.

– Что ж, – сказал Мейсон, – в таком случае нам нужновернуться к машине, переждать минут десять-пятнадцать, а потом опятьпопробовать войти в дом. Возможно, она как раз принимает душ.

– А может быть, она на кухне и не слышит звонка? Или шумдуша заглушает звонок. Или у нее включена стиральная машина. Почему бы нам необойти дом и не заглянуть в окно? – спросила Эллен.