Брак поневоле - Барбара Картленд

Камилла была рада, что баронесса посоветовала ей надеть что-нибудь понаряднее. На ней было восхитительное платье с маленькими буфами, расшитыми розовым шелком, который по цвету гармонировал с оборками на ее юбке и с лентами на шляпке. Одобрительные возгласы и восклицания, зазвучавшие в толпе при ее появлении, в немалой степени относились к ее туалету.

Камилла была горда тем, что, едва вступив на территорию чужого государства, она создала такое благоприятное впечатление о себе. Время от времени она украдкой бросала взгляд на капитана Чеверли, надеясь увидеть блеск восхищения в его глазах.

Но он был мрачен, и, глядя на презрительные складки в уголках его рта, Камилла странным образом потеряла присутствие духа. Несмотря на всю свою решимость не обращать внимание на его поведение, она сбилась, произнося ответное слово мэру, и ее речь была не столь гладкой, как в Дувре.

Тем не менее, когда она закончила говорить, раздались громкие аплодисменты. Держа букет в одной руке и легко опираясь другой на руку капитана Чеверли, Камилла направилась мимо приветствовавшей их толпы к экипажу.

Это была самая большая и самая впечатляющая карета из всех, когда-либо виденных ею. В нее была впряжена четверка великолепно подобранных лошадей. Их серебряная сбруя ярко сверкала на солнце, а пышные плюмажи развевались на ветру. На козлах сидели два кучера в алых ливреях, расшитых золотыми галунами, два лакея стояли на запятках. Карету сопровождали четверо верховых, багажная коляска и запряженный четверкой лошадей экипаж, такой же внушительный, как и карета. Камилла также заметила, что конюх держал под уздцы еще одну лошадь.

Камилла догадалась, что этот горячий конь с примесью арабской крови предназначался для капитана Чеверли. Значит, он не будет ехать в карете вместе с ней и баронессой.

Когда девушка подошла к карете, приветственные восклицания стали громче, и Хьюго Чеверли впервые с момента ее появления на палубе обратился к ней.

– Горожане, вне всякого сомнения, оценят, если вы сделаете одолжение и помашете им рукой, мисс Лэмберн, – сухо сказал он.

Он говорил тихо, но Камилле в его голосе послышалась насмешка. Вспыхнув, она последовала его совету. Взмахами руки она вновь и вновь приветствовала собравшихся людей, а затем, сопровождаемая баронессой, села в карету.

Лакей закрыл дверцу, и экипаж сразу же тронулся с места. Камилла выглянула в окно и в последний раз взглянула на собравшихся, которые оказали ей столь радушный прием. Как бы ей хотелось испытать радость от этой встречи, но вместо этого взгляд ее устремился туда, где синее-синее море сливалось с безоблачным небом.

Она была на другой стороне Ла-Манша. Только корабль мог бы перенести ее назад в Англию к родителям, но она знала, что пройдет много-много времени, прежде чем это произойдет.

Скоро море скрылось из виду, и, бросив взгляд на не виденный ею доселе дом и канал с узеньким мостиком, через который они проехали, Камилла откинулась на подушки и обратилась к баронессе.

– Как вы себя чувствуете сегодня? – спросила она. Однако, посмотрев на лицо баронессы, торопливо воскликнула: – Но вы же совершенно больны! Вам не следовало вставать с постели!

– Со мной скоро все будет в порядке, – слабым голосом ответила баронесса. – Это морская болезнь. Теперь, когда я на берегу, слабость и тошнота пройдут.

– Вы слишком больны, чтобы путешествовать! – настаивала Камилла. – Я очень ругаю себя за то, что не зашла проведать вас сегодня утром. Розе понадобилось слишком много времени, чтобы причесать меня, и я боялась опоздать. Почему вы не послали за мной? Нам следовало бы хоть на день задержаться здесь.

– Как бы я посмела нарушить заранее подготовленные планы? – спросила баронесса. – Я надеюсь, что в течение дня мое самочувствие улучшится. Капитан Чеверли был очень внимателен ко мне и настоял, чтобы перед отъездом я выпила маленькую рюмку коньяка. Если бы не это, мне кажется, я не смогла бы сойти со сходней!

– О, простите меня! – снова воскликнула Камилла. – Конечно, это ужасно так страдать от морской болезни, но я слышала, что на твердой почве выздоровление наступает очень быстро.

– Я молю Бога о том, чтобы это было так, – ответила баронесса и закрыла глаза.

Она была такой бледной и измученной, что Камилла подумала, не следует ли ей настоять на том, чтобы они остановились в какой-нибудь гостинице до тех пор, пока баронессе не станет лучше.

Камилла взволнованно выглянула в окно, размышляя, не лучше ли обсудить это с Хьюго Чеверли, но увидела лишь всадников, сопровождающих карету. Очевидно, капитан Чеверли воспользовался возможностью ускакать от них, потому что ему было скучно ехать медленно на таком горячем жеребце.

«Очень непредусмотрительно с его стороны», – сердито подумала Камилла, однако решила, что вряд ли бы он откликнулся на ее просьбу разрушить все намеченные заранее планы, остановившись в Амстердаме.

Она прекрасно знала, что все их путешествие было продумано заранее, и еще утром вместе с чашкой шоколада Роза принесла ей памятную записку:

«9 часов 05 минут – прибытие в Амстердам, встреча с мэром и делегацией почетных горожан.

9 часов 15 минут – отъезд в Цутнеген».

Прочитав записку до конца, Камилла выяснила, что на час дня у них запланирован завтрак в гостинице в Цутнегене. С облегчением она обнаружила, что предстоящую ночь они проведут также в гостинице.

– Фрейлейн Йоханн говорит, что сегодня вечером мы устроимся не слишком шикарно, – сказала ей Роза, – но зато мы можем быть уверены, что завтра все будет просто блеск.

– А кто такая эта фрейлейн Йоханн? – поинтересовалась Камилла, улыбнувшись появившейся у Розы новой манере говорить.

– Камеристка баронессы, – ответила Роза. – Жалкое существо, мисс, только и печется о своем удобстве и вечно жалуется на то, что любая пища вызывает у нее несварение. Она ненавидит море, хотя желудок у нее луженый, и она не страдала от морской болезни. В каюте, где мы спали, она нашла массу недостатков, хотя я лично думаю, что там было очень уютно.

– По-видимому, фрейлейн Йоханн живет в Мелденштейне, – сказала Камилла.

– Она охотнее жила бы в каком-нибудь другом месте, – презрительно ответила Роза. – Вы бы только слышали, что она рассказывает о тех местах, где они останавливались с хозяйкой! Ее послушать – они ничем не лучше свинарника! Она сказала мне, мисс, что княгиня очень старалась подыскать роскошный дворец или замок, где бы вы могли остановиться на ночь. Но, к сожалению, все они находятся слишком далеко от дороги. Поэтому нам придется устраиваться в обычной гостинице.

– Что касается меня, то я очень этому рада, – заявила Камилла, подумав, что после длинной дороги было бы слишком утомительно знакомиться с новыми людьми и поддерживать с ними светскую беседу.

– Завтра вечером мы все приглашены в гости к какому-то высокородному дворянину, – объявила Роза. – Я не в состоянии произнести ни его имени, ни названия его страны. Фрейлейн Йоханн говорит, что у него великолепный дворец, но все же он не идет ни в какое сравнение с княжеским дворцом в Мелденштейне.