Сара Джаннини: девушка в голубом платье - Татьяна Покопцева

–Где трудно говорить, нужно делать! Ну пошли! Амороженое действительно вкусное! Спасибо!

Они дошли додома втишине. Их встретила Линда инедовольно посмотрела наобоих.

–Что это такое, Сара?

–Это я её заставил сомной пройтись. Накостыле одному неудобно.

–Иди всвою комнату,– тихо сказала Линда, провожая Сару глазами.

–Спокойной ночи, Линда,– сказал Димитрий.– Сара, спасибо запомощь.– Она кивнула ипобежала всвою комнату.

Сара лежала втемноте. Слышала, какза стенкой Димитрий копошился, потом затих. Их комнаты были рядом. Она немогла заснуть. Общение сДимитрием иэта прогулка взволновали её. Сара итак была очень впечатлительной имечтательной натурой. Стакими эмоциями, каксегодня, ей было трудно справиться. Чем больше она думала, тем больше погружалась вмечты. Её фантазии прервал стук входной двери. Она юркнула пододеяло, притворилась спящей. Пошагам поняла, что это отец, он шёл вкабинет. Когда шаги стихли, она снова встала. Надела наушники ивключила музыку. Руки сами стали колыхаться подобно тонким ветвям. Она закрыла глаза истала двигаться только верхом туловища, стараясь быть бесшумной. Скровати неспускалась итанцевала сидя. Нов её воображении она видела себя насцене, волнующей ипрекрасной, порхающей впрыжках иповоротах. «Мы поедем вПариж»,– Сара поверить немогла вэто. Ради этого стоило терпеть. Только теперь нужно ненервничать иничего неиспортить. Она посмотрела начасы. Было пять утра. Вставать через час, уже можно ине ложиться, носон победил, иона вскоре заснула прямо внаушниках.

Димитрий тоже плохо спал вту ночь. Он выключил свет исмотрел набелый поток, потом нахрустальную люстру. Кто он такой, чтобы использовать так эту девочку? Аесли он влюбится вСару? Ктомуже разница ввозрасте. Вчера он даже недумал, что это возможно. Она была несуразна, неприметна, нокогда начинала говорить, делиться своими мыслями, её ум, доброта, смирение освещали всё лицо. Она становилась необыкновенно прекрасной. Ему захотелось посмотреть, какона танцует. Хотябы раз. Вспомнил оФранческе иоб их последнем разговоре, её слова крутились вголове: «Насколько мы все готовы нажертву ради другого». «Насколько я готов пожертвовать своей жизнью, свободой, чтобы помочь Саре выбраться изэтогоада?»

Наследующее утро, когда Димитрий проснулся, сразу собрал вещи, чтобы вечером, после объявления опомолвке, улететь вПариж. Он полюбил этот город, хотя его родители были родом изГреции. Они переехали вПариж, потому что мама была оперной певицей. Её пригласили вПарижскую оперу, ипапе пришлось смириться сэтим. Так они оказались вПариже. Димитрий невидел другого города, кроме какбогемного, сверкающего огнями ипремьерами. Когда маму уволили изтеатра, Димитрий какраз поступил вСорбонну, наюридический. Родители решили вернуться снова вГрецию иобосноваться вСалониках. Апотом мама умерла отсердечного приступа, просто непроснулась утром. Аза ней ушёл иотец, через пару месяцев. Димитрий всегда хотел создать именно такую семью, прочную инадёжную, какбыла унего вдетстве. Любовь неискал, относился кэтому сиронией. Ктридцати годам задумался онеобходимости остепениться изавести семью. Франческа ему казалась идеальным вариантом.

Францию любил всем сердцем, летом старался бывать вАнтибах илиСен-Жан-Кап-Ферра, апотом возвращался вПариж. Этот город он знал прекрасно ивсё никак немог насытиться им. Любил Собор Парижской Богоматери, после него обязательно бросал монетку вфонтан Богородицы. Любил послушать джаз вLe Caveau de laHuchette, необходил стороной любимый книжный магазин «Шекспир икомпания», обязательно покупал себе что-то новое. Любил свою альма-матер истарался заезжать туда навещать некоторых преподавателей нереже раза вмесяц. ВПариже он чувствовал себя какдома, хотя говорил по-французски досих пор сакцентом. Тут он познакомился сФранческой, вмузее Родена. Они стали обсуждать его скульптуры ивлюбились друг вдруга быстро истремительно. Димитрий вздохнул. Он чувствовал, что любовь кФранческе превращается ввоспоминание. Он влюбился внеё, ноне успел полюбить по-настоящему.

Время довечера пролетело быстро. Всемь вечера Димитрий оделся ивышел кужину.

Когда Сара добралась почти вбеспамятстве дозавещанной квартиры, то судивлением обнаружила, что это отдельно стоящий трёхэтажный палаццо. Когда она зашла внутрь, то ступила намраморный пол. Всё было оформлено встиле рококо, Сара даже засомневалась, немузейли это. Ноключи открыли эту дверь, иадрес тот, via dei Cappuccini, значит, это убежище Линды. Изучать дом она будет позже, апока нужно было найти душ. Сару бил озноб уже второй час. Сказался колоссальный стресс. Наконец она нашла шикарную ванную комнату. Душ заработал нес первого раза, давно его никто невключал. Вода была холодная, поэтому пришлось его выключить. Сара легла наогромную двуспальную кровать сбалдахином идубовым изголовьем, укрылась всем, что смогла найти вспальне: покрывала, накидки, пледы иподумала: «Боже, помоги мне умереть». Она закрыла глаза ипредставила, какнаутро её бездыханное тело находят посреди этого дворца. Ихоронят какнеизвестную где-то назабытом кладбище. Сара приподнялась скровати, потом встала, включила свет, достала свою записную книжку. Написала: «Важно: стать известной. Нехочу быть похороненной внеизвестности. Стать Сарой Джаннини». Этот надпись какбудто придала ей сил. Озноб постепенно стал проходить. Сон какрукой сняло, иСара решила осмотретьдом.

Дом состоял изтрёх этажей, террасы метров насто пятьдесят, семнадцати комнат, исеми ванных. Фарфоровые вазы, хрустальные люстры, ковры, картины– всё встиле Линды.

Гулко звучали шаги Сары вэтом храме роскоши, где теперь она была полноценной хозяйкой. Она ходила, поражённая тем, что эта роскошь завещана ей. Вглубине души Сара хотела верить, что мама её любила, нобыла неизлечима больна своей зависимостью иодичалым одиночеством.

Вшкафах была кое-какая одежда, обувь, даже шубы. Сара также нашла старые итальянские лиры. Вящике стола лежали черновики, мама писала стихи, Сара была удивлена это узнать. Было много книг, альбомов поискусству. Пересматривая записи, Сара наткнулась навырванную страницу издневника: «Ничего больше ненапишу. Ничто неимеет смысла, кроме любви. Любви, которой я никогда непознаю. Тогда исмысла моя жизнь ненесёт». Мама всю жизнь искала любовь, аона была подносом: отец её любил, Сара её любила, аЛинда незамечала этого, гоняясь запризраком. Сара аккуратно сложила все записи обратно. Нашла пару фотографий вприкроватной тумбочке: одна– свадебная, где мама ипапа стояли вместе иулыбались, авторая– маленькая Сара.

«Мама моглабы быть счастливой, еслибы только захотела! Еслибы только захотела. Она просто недала нам шанса»,– грустно подумала Сара.

Когда осмотр был закончен, она легла спать.

Утро началось сшума рабочих где-то совсем рядом. Сара выглянула вокно: ремонтировали соседнее палаццо. Пришлось вставать. Сара достала изшкафа мамины джинсы исвитер. Всё пришлось почти впору. НоБоже, это были мамины вещи, азначит, свитер– тончайший кашемир «Лоро Пьяна», аджинсы от«Валентино» изприятного хлопка. Обувь была немного велика, Сара засунула вату вносы сапог инаделаих. Наулице было свежо. Утро римского сентября. Вышла наулицу, воздух был родной, итальянский, она скучала понему. Пошла прямо идошла доулицы Виа-Венето, какраз там был бар, где Сара смогла позавтракать. «Нет, французский завтрак– это нето, совсем нето»,– думала просебя Сара, уплетая заобе щеки круассан снутеллой, теперь она могла есть то, что захочет ине спрашивать разрешения ниу мамы, ниу кухарки. Иэтот круассан снутеллой веё жизни был самым вкусным.