Вдохни океан - Ольга Обр

вместо вокала. Как она вообще это слушает, мне непонятно.

Кажется, Мэй была права. Надо просто уделять ей больше времени. И, наверное, давить на жалость. Это конечно не то чувство, которое я хотел бы, чтобы она испытывала ко мне, но это уже эмпатия. Думает, что она опытнее и обыграет меня на моём же поле. Прости, солнце, у меня для тебя плохие новости. В моем увечье есть и свои плюсы. Не только сверх меры развитая реакция на движение, но и способность отличать тончайшие оттенки эмоций в словах людей. А когда знаешь, с чем работаешь, управлять людьми так же легко, как персонажем в компьютерной игре. И ты поведёшься, Мари, никуда не денешься.

13

МАРИ

Всю неделю, стоит Кираму уехать в офис, мне привозят огромные охапки цветов. Теперь, вызнав, какие мои любимые, он не делает промахов и заказывает исключительно то, что придётся мне по вкусу. Он слишком явно игнорирует мою просьбу о нейтралитете. К счастью, его тренировки стали более интенсивными и возвращается Кир очень поздно, мы практически не встречаемся вживую. Лишь перебрасываемся парой слов за завтраком. Но днем, как только остается один в своем кабинете, он норовит сказать что-нибудь, что выводит меня из себя. Комплименты, что он говорит, далеко не банальные. И, хотя мне этого не хочется признавать, они цепляют. Потому что это комплименты не внешности — странно было бы. Обычно он восхищается моей язвительностью и повышенной вредностью, но подмечает и другие черты характера. Порой хочется его прибить, за комментарии о том, чем я занимаюсь, оставшись дома одна. К примеру, в понедельник он встал перед зеркалом, висящим на стене у двери в кабинет (как только узнал, что оно там есть?), расстегнул рубашку и вполне невинно предложил мне ни в чем себе не отказывать, поласкать себя и кончить, глядя на такого красивого него. На мое справедливое «Иди к чёрту», гадёныш невозмутимо заявил, что нельзя так долго обходиться без секса, это вредно для моей психики. А раз уж такая злая я не даю ему меня удовлетворить, он готов пожертвовать своим временем и послужить картинкой из журнала PlayGirl. Не могу не признать, что этим кубикам пресса самое место на обложке известного издания. И пускай это до ужаса раздражает, но одновременно это было и смешно. Во вторник он в красках расписывал, как я, по его мнению, в данный момент загораю во внутреннем дворике в костюме Евы. Откуда узнал только, мелкий засранец? В среду очень артистично исполнил для меня композицию Кэсси «Я и ты». Когда он пел «Нравится ли это тебе, детка?», я уверенно заявила: «Нет и нет». Он лишь коротко рассмеялся, и как ни в чем не бывало, продолжил напевать: «Я знаю, что делать, только позволь…» Дьявол, себя-то не обманешь, я больше никогда не смогу слушать эту песню, не представляя его соблазняющий голос. В четверг он со мной на такие темы не разговаривал, но весьма красноречиво продемонстрировал, от какого чудесного образца мужественности я отказываюсь. Ничего такого, он просто скинул рубашку, положил очки на пол напротив себя и отжимался. При этом рассказывал какие-то истории и даже не сбился с дыхания. Я не могу не признать, что мальчик идеально сложён и так же идеально упрям. В пятницу он предложил мне пройти в его спальню, якобы он забыл там телефон. Я, естественно, сразу заподозрила подвох, но Кир был дико убедителен. Когда пришла в его комнату, этот нехороший человек заявил, что искомый телефон лежит под средней подушкой. Для полноты картины надо понимать, что по сравнению с его кроватью, кингсайз — это узенькая койка в захудалом хостеле. В общем, пока я ползла, чтобы проверить, что там под подушкой, мне в красках поведали, как идеально я смотрюсь в этой кровати. Телефон, кстати, действительно оказался под подушкой.

Все эти подкаты… Скажем так, нервируют. Но и заводят. И от этого я злюсь еще больше на него, на сложившуюся ситуацию и особенно на себя. Он приручает меня как дикое животное, приучает к своему телу и голосу, я прекрасно отдаю себе в этом отчет. Припоминаю лекции по нейропсихологии в попытке отыскать для себя метод сопротивления такому натиску. Всё, что приходит на ум, так это то, что необходим якорь, который удержит моё сознание. Таким якорем мог бы и должен быть Алекс. Но моё собственное тело меня предаёт, несмотря ни на что. И я сотни раз говорила себе не дразнить голодного волка, но в этот раз, разозлившись из-за истории с кроватью, не смогла удержаться:

— И правда хорошая кровать, — заявила с придыханием. — Ты же не против, если я немного полежу здесь? Подумаю о… — тут я сделала продолжительную паузу. — Об Алексе, — закончила, издавая весьма убедительный, на мой взгляд, стон.

Кир, который уж было задышал чаще, зарычал:

— В этой кровати ты будешь думать только обо мне! — бросил со злостью. Упс, кажется, я перегнула палку.

— Хочешь реально помочь, подари вибратор, — выпалила, не подумав.

И конечно уже в субботу мне продемонстрировали распаковку подарка. Кир провел пальцами, ощупывая агрегат, и самоуверенно заявил:

— Не такой большой, как у меня, конечно, но пока тебе хватит. Сегодня вечером привезу, жди. Если хочешь, даже могу помочь в использовании.

Я покраснела с головы до пят. От ярости, само собой.

— Не хочу даже думать, как ты его покупал, Кир, — сказала злорадно. Но ему мои колкости, что мёртвому припарка.

Это всего лишь физическое влечение, у меня слишком давно не было мужчины — убеждаю себя в который раз. Просто надо воспринимать происходящее как некий эротический фильм и не более того. Главное, чтобы он не перешёл в категорию жёсткого порно, тут же добавляет, порядком подросший этой весной, внутренний скептик. Я ласкаю себя пальцами, вспоминая Алекса и его нежные губы, в попытке сбросить накопившееся напряжение, прогнать из головы образ чужого и ненужного мне мальчишки. Представляю, как он томно шепчет: «Принцесса», — прямо мне в ухо. Но у меня не так хорошо с воображением, как хотелось бы. Виртуальный Алекс только распаляет меня ещё больше, но не дарит разрядки. Мне нужен живой мужчина, не фантом, и не собственные неумелые пальцы. Я злюсь невероятно. И виноват во всём мальчик, который с фантазией подошел к моим развлечениям на этой неделе. Я с ужасом жду воскресенья, когда нам придется надолго остаться один на один.

КИРАМ

Всю неделю упахиваюсь на усиленных тренировках