Жрецы и жертвы холокоста. История вопроса - Станислав Куняев

Дорогой читатель! Ну скажите, зачем русским детям писать сочинения на эти темы? Даже у взрослых людей, когда они входят в роль Симхи Перельмутера, «едет крыша». У Асмолова, Садовского, Поляна и многих других она, видимо, поехала давно, но мы, как православные христиане, должны их понять и пожалеть.

А вот методология уроков по Холокосту для российских школьников одиннадцатого класса по теме «Бабий Яр»… План нескольких уроков («Холокост», № 2, 2006) на тему о том, как обманывали киевских евреев, собирали их в колонны, как вели на окраину Киева, как убивали их украинцы из зондеркоманды.

Уроки проходят под декламацию стихотворения Евтушенко «Бабий Яр», под чтение отрывков из повести А. Кузнецова «Бабий Яр», под цитаты из статьи В. Гроссмана и И. Эренбурга «Бабий Яр», под просмотр кинофильмов «Список Шиндлера» Спилберга и «Дети бездны» П. Чухрая (младшего).

Правда, понимая, что психологическая нагрузка на школьников (несмотря на то, что они уже в 11-м классе) может оказаться невыносимой, разработчики программы на всякий случай советуют: «из-за сильной психологической нагрузки не проводить данный урок первым… Не проводить до или после посещения ребятами школьной столовой»… (Видимо понимают, что их стошнить может.)

14.12.2008 г. по радиостанции «Свобода» была передача, посвящённая Соловкам. Вёл её некий В. Тольц, в своё время при советской власти сбежавший, как и автор повести «Бабий Яр» Анатолий Кузнецов, на Запад. Запомнились его слова о том, как он (или герой его рассказа) в наше время ищет на Соловках место массовых расстрелов. И Тольц красивым драматическим баритоном произносит: «Казалось нам, земля шевелится под ногами». Круто? Но у родоначальника литературы о Холокосте лауреата Нобелевской премии Эли Визеля в книге «Слова иностранца» (изд. ДюСей, 1982 г.) на той странице, где он пишет о Бабьем Яре, сказано ещё круче:

«Позже я услышал от свидетеля, что несколько месяцев спустя (после расстрела. — Ст. К.) земля не переставала трястись, и из неё вырывались гейзеры крови».

Да, поистине «эта штука посильнее чем «Фауст» Гёте!»

* * *

Ночью с 26 на 27 декабря 2008-го на радиостанции «Свобода» Владимир Кара-Мурза беседовал с Аллой Гербер. Та восхищалась наилучшей методологией изучения Холокоста в Германии: «Я была в Ваннзее. Бесконечные экскурсии, толпы народа, а какие экскурсоводы! Они показывают посетителям стулья и говорят: на этих стульях сидели нацисты. А это стол, за которым было принято решение: всех еврейских детей, вплоть до грудных, надо уничтожить!»

От стенограммы ваннзейской конференции остался один листочек машинописи — третий или четвёртый экземпляр, где ни слова нет ни о детях, ни об уничтожении евреев… Многие историки вообще сомневаются в подлинности этого документа.

А тут всё якобы подлинное, как в вашингтонском музее: соучастники преступления — стол, стулья, слышавшие разговоры об уничтожении еврейских грудных младенцев. Но такое психическое самовнушение не остаётся бесследным для самой гипнотизёрши — Гербер, да и для её собеседников по передаче. Ведь стоило только открыть ящик Пандоры! Все выступающие на «Свободе» заводят друг друга чуть ли не до сладострастного мучительного изнеможения:

А. Гербер:

«Мы живём окружённые ненавистью! В парикмахерской женщина с голубыми глазами (ну прямо Ева Браун. — Ст. К.) говорит: — Хохлы вооружают грузин. Ненавижу! — Как это страшно!» (но женщина это слышала на TV не от русского националиста или скинхеда, а от украинского парламентария Коновалюка, который выяснил, сколько танков и артиллерийских орудий продали по дешёвке израильские и украинские спецслужбы для вояк Саакашвили).

«У нас опять поиски врагов, — причитает Алла, — то чеченцы, то грузины, то украинцы».

В разговор вклинивается правозащитник Подрабинек:

— Когда начинаются военные действия, то для ксенофобов — это праздник!»

Горячую тему подхватывает профессиональный антифашист Прошечкин:

— Выросло целое поколение, которое знает: ради любимой матери России надо убить человека!»

В разговор вступает ветеранша правозащитного движения Людмила Алексеева:

— Очень серьёзную роль росту ксенофобии придало провозглашение независимости Южной Осетии и Абхазии!

И не стыдно матёрой правозащитнице не знать, сколько своих сыновей положили два малых народа за 20 лет, чтобы добиться этой желанной независимости!

Алла Гербер:

— Это ужасно! Парикмахерша с голубыми глазами! У нас в общественной палате есть приличные люди, Коля Сванидзе, Александр Брод, Генри Резник. Но что мы можем? Мигранты! Их убивают, а мы не знаем, где их трупы! А ненависть к чеченцам, взращённая в ельцинское время! А Буданов! А таджикская девочка! А мать троих детей Бахмина! А умирающий Алексанян! И в это время мы ищем врагов! Мы больны!..»

Вот тут я согласился с ней: вы больны. Больны беспамятством, потому что не хотите помнить, как под крики «Чемодан! Вокзал! Россия!» русских изгоняли в 90-е годы почти из всех бывших республик Советского Союза, отбирали квартиры, имущество, избивали, даже убивали, насиловали. Говорю это не понаслышке. Немало моих знакомых по существу стали беженцами и рады тому, что хоть жизни спасли. И родственники с такой судьбой у меня тоже есть.

А убитые русские учительницы и их дети в Чечне, в Ингушетии, в Туве? Что уж говорить о Душанбе или Кишинёве!.. А сколько головорезов было при нападении на Будённовск и Первомайск? Что — там с оружием в руках были только Басаев и Радуев? И, конечно, многие их подельники попали ради общего умиротворения страстей под амнистию. Значит, и Буданова надо было амнистировать, и Ульмана. Если уж амнистировать военных людей — то с обеих сторон взаимно.

Алла Ефремовна Гербер, как она сама призналась, больна. Но есть у меня старый товарищ в Перми, поэт Анатолий Гребнев, он опытный врач, работает в психиатрической больнице. Могу попросить его положить в неё всех вас: Асмолова, Симху Перельмутера-Садовского, Подрабинека, Прошечкина — в одну палату № 6. До полного излечения. До окончательного решения вопроса.

Впрочем, Аллу Ефремовну положим в отдельную палату вместе с Ниной Горлановой — во-первых, потому, что я питаю к ней слабость с той поры, когда защитил полвека тому назад её женскую и национальную честь. А во-вторых, за то, что она, будучи председателем фонда «Холокост», издает бюллетень с тем же названием, где порой печатаются необыкновенно уникальные материалы. Ну, например, информации о том, каким тотальным образом ущемлялись права человека среди еврейских заключённых во время Холокоста:

«В музее концлагеря Равенсбрюк (Германия) открылась выставка, посвящённая принудительной проституции в фашистских концлагерях. «Ни одной другой теме, связанной с историей концентрационных лагерей, не сопутствует такое умалчивание, с одной стороны, и такие предрассудки и искажения — с другой», — говорит директор мемориала Инна Эшенбах. Десять публичных домов, открытых СС в 1942 году в концлагерях, были призваны содействовать повышению производительности труда заключённых-мужчин. Их посещения были частью многоступенчатой системы поощрений разных групп заключённых, из которых были исключены евреи. Идея исходила от руководителя СС Гиммлера, что подтверждает экспонируемая копия его письма в экономический отдел СС» (№ 2, 2007).