Поцелуй под северным сиянием - Никки Логан

Китти нахмурилась, возвращаясь мыслями к только что пережитому.

– Мне так хотелось потрогать того медведя…

Уилл рассмеялся:

– Я знаю, видел. Но это была бы плохая идея.

– Я чувствовала себя словно под гипнозом.

– Главное, что ты сопротивлялась этому наваждению.

– Тебе надо было одернуть меня.

Эти слова напомнили обоим о том, что они только что стояли так близко друг к другу: Уилл обнимал Китти и прижимал к своему крепкому телу.

Она повертела в руках опустевшую крышку от термоса и произнесла:

– Спасибо тебе. Я никогда не забуду этот день.

Маргрейв взял у нее из рук крышку, слегка коснувшись пальцев Китти.

– Может, у нас еще будет шанс снова увидеть белых медведей.

Она машинально отметила, что Уилл сказал «у нас», а не «у тебя».

Давно ставшее привычным желание защитить свое сердце заставило ее пожать плечами.

– Вряд ли. Сегодня авиакомпания начала подсаживать пассажиров из Цюриха на рейсы местных авиалиний. А значит, я могу улететь уже завтра.

На лице Уилла отразилось разочарование, но он тут же смутился и сделал шаг назад:

– Что ж, во всяком случае, ты уже увидела своего первого медведя.

Он вернул дробовик на место рядом с водительским сиденьем, и Китти, поняв намек, убрала видеокамеру в сумку, оставив под рукой только фотоаппарат.

– Так на чью все-таки землю мы незаконно вторглись? – преувеличенно жизнерадостно спросила она, тоже пытаясь вернуть их с Уиллом общение в безопасное русло.

– Расслабься, она моя.

– Что?

Китти обернулась в изумлении.

– Я приобрел ее на выплаченную страховку. Жизнь Марселы была застрахована. Денег хватило на покупку этого участка. Только так можно было навсегда сохранить тут природу нетронутой, чтобы никто не начал застраивать эти места. И через сотни лет прапраправнуки этих медведей будут свободно бродить здесь благодаря Марселе. Я назвал эту землю ее именем.

Китти не смогла сдержать слез. Они заструились по щекам, и ей оставалось лишь вытирать их тыльной стороной ладони.

– Это расстроило тебя? – спросил Маргрейв.

Китти попыталась ответить, но не смогла произнести ни слова. Уилл даже не представляет, какую боль причинила ей эта новость. Никогда еще Китти не чувствовала себя такой никчемной. В голове мелькнуло: «Даже умерев, Марсела смогла изменить мир к лучшему, а что хорошего для мира сделала я?»

С болью в сердце она наконец выдавила:

– Здесь так красиво. Думаю, Марсела с удовольствием нарисовала бы этот пейзаж.

– Да, – согласился Уилл дрогнувшим голосом.

Он завел мотор. Услышав его гудение, медведь, снова развалившийся на камнях, поднял голову и проводил взглядом отъезжающий автобус.

Китти смотрела в окно на землю Марселы – такую же прекрасную и хрупкую, как и сама Марсела.

Похоже, судьба решила порадовать ее сегодня не только потрясающей встречей с медведями – в небе вдруг появился просвет, хотя с момента появления Китти в Черчилле оно постоянно было затянуто облаками.

– Смотри! Кусочек голубого неба! – крикнула она Уиллу.

Тот проследил за ее взглядом и охотно сменил тему разговора:

– Да. А если тебе повезет, то, может, успеешь до отъезда увидеть и полярное сияние.

Китти округлила глаза в изумлении. Трудно представить себе что-то более впечатляющее, чем сегодняшние приключения, но настоящее северное сияние – это почти так же потрясающе!

Медведи! Полярное сияние! А еще – возможность пообщаться с неожиданно ставшим дружелюбнее Уиллом Маргрейвом…

Что ж, задержка в Черчилле из-за поломки самолета повлекла за собой очень даже неплохие последствия.

Уилл стоял и смотрел сверху вниз на спящую Китти, раскинувшуюся на постели и сжимающую в руке недоеденное яблоко.

Он окликнул ее по имени – она даже не шевельнулась.

Надо же, спит как мертвая. Наверное, легла очень поздно. Переложив фонарик в левую руку, правой Уилл осторожно дотронулся до плеча своей гостьи:

– Китти! Ну же, просыпайся!

До чего же хотелось разбудить ее более нежно – коснувшись рукой ее щеки. Но если между ними и возникло какое-то взаимное чувство там, в автобусе, оно испарилось по пути назад. Оба вернулись в реальность. Теперь уже Китти не отвлекали медведи, и она, похоже, больше не собиралась позволять кому-либо вторгаться в ее личное пространство.

Вернувшись домой, Уилл и его гостья приготовили на скорую руку обед и сели за стол. Оба вели себя натянуто и холодно. Маргрейв мысленно ругал себя за то, что воспользовался испугом Китти перед зверем и облапил ее.

Пообедав, она тут же скрылась у себя в комнате и с головой ушла в работу над репортажем, а Уилл на несколько часов нашел себе занятие вне коттеджа…

Он снова встряхнул ее за плечо:

– Пора вставать!

А между тем его взгляд творил то, что не решались сделать пальцы: ласкал ее лицо, губы, мягкие темные локоны волос. В памяти в замедленном темпе прокручивался тот день в Непале, когда Китти весело бегала по двору, играя с собаками, ее волосы развевались на ветру, а Уиллу, как и сейчас, отчаянно хотелось отвести с ее лица шальные пряди.

– Просыпайся, лежебока! – сказал он чуть громче и сильнее тряхнул гостью.

На этот раз ему удалось пробиться к ней сквозь ее сны. Китти нахмурилась, облизнула губы и удивленно уставилась на того, кто ее потревожил, лишь через пару мгновений сообразив, где она и с кем.

– Доброе утро, – выдавил из себя Уилл.

Китти приподнялась на локте и откинула волосы с лица:

– Боже, уже утро?

– Не совсем. Сейчас вечер. Четыре часа. – Забавляясь ее замешательством, он добавил: – Ты уснула после обеда.

Она кинула взгляд на ноутбук – открытый, но работающий в спящем режиме.

– О нет!

– Когда ты должна сдать свой репортаж?

Все еще сонная, Китти посмотрела на Уилла:

– Лучше не спрашивай…

– А если ты не успеешь к сроку?

– Кто-нибудь другой доведет мой сюжет до ума, – сонно пробормотала она.

– А это плохо?

– Я ухлопала целый год на то, чтобы заполучить этот сенсационный материал.

– Но репортаж ведь все равно выйдет в эфир, так? Просто монтаж закончит кто-нибудь другой.

Китти села в постели:

– Это мой сюжет! Я хочу сама отредактировать его, подготовить хотя бы черновой вариант.